ЕВА

Загорал я как-то раз на даче,
Ото всех людей отгородясь.
Здесь – кусты. И яблонька впридачу.
Чувствовал себя я точно князь.
И, раздевшись до... Уже понятно,
До чего раздеться я могу.
Ах, ну как же всё-таки приятно
Быть свободным от людских табу.
Только облака, купаясь в небе,
На меня взирали с высоты,
И летели прочь, как малы дети
Убоясь телесной наготы.
Я прикрыл глаза. Мои ладони
Успокоились под головой.
Вдруг услышал шорох посторонний.
Отдых вмиг испорчен. Боже мой!
Кто здесь может шляться по задворкам
И покоя людям не давать?
- Это  я, – ответил голос ломкий,
-Дочерей всех ветренная мать.
Я открыл глаза и встрепенулся.
Женщина стояла предо мной.
Без одежд. Лишь золотые бусы
На груди висели молодой.
Волосы сбегали с плеч волнами.
Было что-то колдовское в них.
А в глазах огромных билось пламя,
Искрами летя из-под ресниц.
-Кто ты? - я спросил, не понимая,
Кто я, что я, как зовут меня.
-Ева я, – ответила нагая
Женщина. – Ищу Адама я.
Уж не ты ли мой Адамчик милый?
Улыбаясь, Ева изрекла.
Господи! Какие нужно силы,
Чтоб избавить душу от греха.
А мои уж, видно, на исходе –
Не могу я Еву оттолкнуть.
В ласк и поцелуев хороводе
Я нашел к блаженству верный путь.
И теперь, лишь полночь наступает,
Лунным светом отгоняя тьму,
Женщина, из дымки возникая,
К изголовью сходит моему.
Мягко мои волосы ероша,
Губ дает отведать терпкий мед.
Нежно шепчет:
-Ах, ты, мой хороший!
Незаметно настает рассвет.               
Евины глаза в тумане тают.
Но я знаю, что в условный час
Звезды их опять мне замерцают,
Радостно мигая и смеясь.