В предверии развала Советского Союза

Из цикла «Подслушанные монологи»
ШЁЛ СТАРИК СРЕДИ МОГИЛ

Я был на кладбище весной.
Седой старик мне шёл навстречу.
Казались, странны его речи
О том, что он ещё живой.

Я до сих пор слова ловлю…
Его слова, что у могилы.
(Он обращался к ней в полсилы),
Он говорил, как во хмелю:

«Каким молился ты богам,
Скажи, товарищ, мне на милость,
Какая правда нам открылась,
Когда глаза открыли нам?!

Каким молился ты вождям?!
Мы слышим все ещё поныне:
«Народ и партия едины!»
Сейчас ты веришь в это сам?!

Им власть бы, сытость у кормушки.
Они народу бьют под пах.
ОТ ПЕРЕСТРОЙКИ НА СЛОВАХ
Заговорили разом пушки.

Всю жизнь работаешь, как вол,
И не поймёшь, что происходит.
А те, кто толпы за нос водят,
Творят жестокий произвол.

Пришлось услышать: Карабах…
Теперь пожар вовсю в Цхинвали.
Эх –ма! – Такое мы узнали,
Что там дымится смерти прах.

Доколе будет так, доколе –
Жить кровной местью?! Вот мой сказ
С людьми бывало уж не раз
В злобе хвататься всем за колья,

К родному пеплу очагу
Когда он беженец вернётся?!
Под детский плач померкло солнце –
Не пожелаешь и врагу.

Не пожелаешь 33-й.
Знал лихолетье наш народ.
Ты помнишь тот голодный год?!
Скажи, скажи, так кто в ответе?!

Потом война и боль разлук,
Разрывы бомб, а мы в пехоте,
И ты упал в броске на взлёте,
Товарищ мой, мой верный друг.

А ты упал в последнем вздохе,
Погиб за Сталина в бою.
Как все мы в партию свою.
Ты свято верил в честь эпохи.

Конец войне. Ушли те беды.
Мне жить, солдату, знать судьба.
Но только горько без тебя
Всегда встречать мне день Победы».

Я видел, стоя за оградой,
Как шёл старик между могил.
Его в тиши я слышал: «Надо,
Чтоб ты живой со мною был.

Вновь по весне тебя я встречу –
И всколыхнётся всё вокруг.
С небытия придёшь, как ветер.
Мой вечно юный спящий друг».