Рассказ о настоящем человеке

Рассказ  о  настоящем  человеке.

Стремленье  жить.  Быть  полноценным,
При  обделённости   судьбой,
В жизни людей, настолько ценно,
Но, это может не любой.

О -  настоящем  человеке,
С большой буквы, пойдёт рассказ.
Да, он случайно стал калекой,
Его ж пример дорог для нас.

Герой  Советского  Союза,
В те годы, был Мересьев, наш.
Он победил себя, не струсил,
Привычный для войны типаж.

В  аналогичном  положенье,
Француз  Филипп,  же -  Круазон.
Он потерпеть мог пораженье,
Став инвалидом. «Выжил» - он.

Не  пал  он  духом,  не  замкнулся,
Найдя  в  себе  и  силы  жить.
Не жалким в жизнь, ту, окунулся,
Стать, полноценным, он решил.

И  он  задуматься  заставил,
Здоровых  сильных  всех  мужчин.
Потом сумел даже обставить,
Некоторых - жизни учил.

Задуматься  им  над  вопросом,
Зачем же так живёт народ.
Инертно и однообразно,
Поддавшись  натиску  невзгод.

Филипп  не  тот,  он  настоящий,
Преодолел  силу невзгод.
Что в жизни есть важнее вещи,
На деле  доказать смог, тот.

И  стал  он  первым  человеком,
И рук и ног, лишённый, аж.
Под наблюденьем и опёкой,
Он сможет переплыть Ла- Манш.

В сорок два года  сделал - это,
Не как спортсмен, а инвалид.
И он   несчастье, шагом этим,
Сумеет  в жизни победить.
 
Но  он  остался  верен  слову,
Что  родственникам  дал,  себе.
И всё, конечно, не для славы,
А чтоб уйти от своих бед.
 
«Я  жить  решил!» - дал  обещанье,
«Я, полноценным буду вновь!»
Не просто так далось решенье,
Дал слово, когда был готов.

До  этого  прыжок,  он,  сделал,
Да,  с  парашютом.  Это,  так.
Решился на такое дело,
И в, то,  не верилось тогда.

Мерилом  мужества  и  силы,
Духом, не сломленный был он.
И  человеческого  тела,
И  им,  Ла- Манш был покорён.

Теперь, о том, как всё случилось,
Как инвалидом  стал теперь.
И что же, после получилось,
Как в жизнь вновь  приоткроет дверь.

Филиппу  двадцать  шесть.  Жил  в  Лиле.
Металлургический  завод.
По обывательски все жили,
Размерено,  Так жил, и, тот

Он  зарабатывал  не  мало,
Скопил  уже  на  новый  дом.
С семьёй им тесно уже стало,
Жить в стареньком уж в доме, в том.

И  кто  бы  мог  тогда  подумать,
Что  переезд,  в  свой  новый  дом,
Печалью обернётся, в доме,
Для  его  жизни, семьи, той.

Ведь  переезд, как - два  пожара,
Всегда  так люди говорят
Бросать порою что-то жалко,
Кое - чему, всегда ты рад.
.
А  у  Филиппа  вышло  хуже,
То,  искалечило  всю  жизнь.
Он вмиг стал сам себе не нужен,
Не знал, как дальше ему жить.

Снимал  антенну  дорогую,
С  дома, где  раньше  жил  Филипп.
Конечно ж, мог купить  другую,
Но, ценным был, антенны - тип.

Пришлось ему  залезть  на  крышу,
Над  ней  электропровод  шёл.
В два этажа дом, ведь, не выше,
Несчастье ж,  тут, Филипп  нашёл.

Высоковольтный  провод этот,
Как раз над крышей он висел.
Антенна ж тоже в месте в этом,
Провод – виновник, этих  дел.

И  вот  тут  страшное  случилось,
В  долю  секунд - произошло.
Нога чуть - чуть тут оступилась,
Опоры  крепкой не  нашла.

Он  равновесие  теряет,
Схватился  вмиг  за  провод,  тот.
И его током ударяет,
А дальше - страшный результат.

Сквозь  его  тело  ток  проходит,
И  в  двадцать  тысяч  вольт - разряд.
Внизу  Филиппа уж находят,
Бесчувственное тело, взгляд.

Коль  честно, выживет - не каждый,
Филипп  же  всё  переживёт.
Считай, что родился он дважды,
И выжить силы он найдёт.

За  жизнь  его  врачи  боролись,
Им удалось смерть отогнать.
Всё сохранить ему старались,
К крайней  мере – не прибегать.

Но  им  пришлось всё ж  для  спасенья,
На  ампутацию  идти.
Хотя и были опасенья,
Другой путь не смогли найти.

Обе  руки отрезать, ноги…
Ну,  всё!  Значит,  калека - он.
Тем более давили сроки,
Чтоб от гангрены был спасён.

Только  представьте  на  минуту,
Что,  какого,  было  ему.
Увидеть, вдруг, потом всё это,
Непостижимо и уму.

После  небытия  очнуться,
И  обнаружить: рук,  ног – нет…
От этого можно ж свихнуться,
Конечно, страшный был момент.

И  жить  Филиппу  не  хотелось,
Если  нет  будущего. Как?
Он жаждал смерти.  Было дело,
Чтобы не жить уже вот так.

Смотреть,  как  все  тебя  жалеют,
В  мучениях - с  тобой  теперь.
Жалость к нему у всех  довлеет,
То, очень тяжело, поверь.

В  тот, госпиталь  направлен, к счастью,
Где  уж тогда  Филипп  лежал.
Психолог умный, врач отчасти,
Филиппа  часто  навещал.

Вёл  терпеливые  беседы,
Филиппу  что-то  объяснял.
Показывал  тому кассеты,
Пищу для размышлений дал.

Филипп  смирился  с  положеньем,
С  действительностью,  что  была.
Стал  к жизни - с новым отношеньем,
Он победить себя желал.

Вначале  сделали  протезы,
Но,  специальные,  к  тому  ж.
На теле кровь, язвы и рези,
Сначала был в них неуклюж.

Необходимо  научиться,
Владеть  ими,  хоть  через  боль.
Перебороть себя стремиться,
«Учителей» - важна тут роль.

Эти  занятия - как  пытки,
За  этим  годы  так  прошли.
Бросить  всё тут, были попытки,
Воля и силы ж, тут, нашлись.

Он  с  самолёта прыгать начал,
Не  всем  здоровым,  то,  под стать.
Не мог он  жить уже иначе,
От жизни не хотел отстать.

Теперь - обыденное  дело,
Дело  рутинное,  уже,
Уж слушалось его и тело,
И стало  интересней жить.

Он плавал даже уже смело,
С  десятка  метров  начинал.
Тридцать  часов  уже  в  неделю,
Тренироваться  твёрдо  стал.

Ход  специальных  упражнений,
Успеха, помогал достичь.
Не слушал некоторых мнений,
Что  может  от нагрузок  слечь.

И  вот  заплыв  он  сделал  пробный,
Двенадцати,  уж,  часовой.
То, для него успех огромный,
Рекорд уже поставил свой.

Заплыв вдоль побережья  сделал,
Атлантики. Таков - успех.
Положит он начало делу,
Добиться результатов,  тех.

И  понял  он,  на  что  способен,
Поставил  цель: «Возьму  Ла – Манш!»
Но, тут подход нужен особый,
Не просто, как - на абордаж.

Два  года  шло  на  подготовку,
Протезы  новые  на  нём.
Чтоб показал свою сноровку,
Чтоб волю увидали в нём.

В  день  старта  море,  тут,  спокойно,
Почти что  абсолютный  штиль.
Ведёт себя  Филипп  достойно,
Задачу, цель определил.

Думали, плыть он будет  долго:
Потратит сутки на заплыв.
Филипп  пробыл  в  воде  не  долго,
Тринадцать,  лишь  часов проплыл!

Всё  время  скорость  нарастала,
В  желании,  успех  добыть.
Он  рекорд  женщин  тут  достанет,
Российских. Но,  здоровых,  ведь.

Во  всём,  родные  помогали,
Особенно  жена  и  сын.
Души тепло ему отдали,
И с ним были тут все часы.

Отец  Филиппа,  со  слезами,
Хорошие  слова  сказал.
Вера  всегда была тут с нами,
И сотворил сын чудеса.

«Для  нас  большое,  то,  событье,
Принадлежит  Филиппу, то.
И все успехи, что добыты,
В характере. Всё дело, в том.

В  поступке  весь  его  характер,
И  сила  духа,  вера  в  жизнь.
Не зря свои силы потратил,
Иначе он не мог уж жить.

Филипп  потом  напишет  книгу,
С  названием: «Я  решил  жить!»
Как бы, была негласным  «криком»,
«Растрачивать не надо жизнь!»

Теперь - готовится  к  заплыву,
«Европа -  Азия»,  уже.
Всё, то, заманчиво на диво,
Получится, раз он решил.

И  Гибралтарский  пролив  тоже,
Решил осилить- переплыть.
Играть в футбол ему уж нужно,
Вот так, решил он дальше жить.