Русь - святая, Азия - мудрая...

рис. Ю. Чистякова

РУСЬ СВЯТАЯ… АЗИЯ МУДРАЯ…

 

…Но я ушёл в Азью, в родные, сокровенные горы и забыл родную Русь болящую…
Но вот, весной, в Варзобском текучем ущелье, у пенной реки, я увидел одинокий куст цветущей черёмухи и одинокую, склонённую от вечного речного ветра, ситцевую материнскую берёзку…

И вот плачу древнерусскими черёмуховыми берёзовыми сладкими слезами…
И никто не утешит меня…

Да я и не хочу… блаженный…

…И тут, средь быстротечной таджикской весны, я вспоминаю русскую колосистую медленную царицу-осень с её золотыми неоглядными листопадами, с её забытыми липовыми аллеями, усадьбами и прудами… где нежно влюблялись обреченные дворяне и крестьяне…

…Ах, красные вымирающие шакалы, поющие песню о вымирающей любви…

И я вспоминаю ту русскую мою любовь Веру Русь Аркадию, художницу из владимирской деревеньки Каменка…

…В забытом Русью, древлем сарафане-кумачнике, она стоит, улыбается, русская, святорусская моя, в рубиновом яхонтовом сарафане среди золотых листопадов…
Живой рубин, яхонт, лал на золоте осени…
И я улыбаюсь…
И я не знаю, что я блаженно, упоенно, навеки счастлив…
И она не знает… и улыбается…
Но в молодости всё быстро течёт… уходит… не жалея, не оглядываясь…
Молодость – это золотые листопады…

…И вот русская моя любовь в сарафане-кумачнике навек ушла в златые листопады… в жемчужные снегопады… в алмазные звездопады…
Но навек в душе моей осталась…

Она одна на всей Руси носила сарафан русский среди американских ковбойских одежд колониальных и европейских идей сатанинских неправославных…

…Тима… Тима… Тимошенька… прощайте… в листопадах…
…Вера… Вера… Веронька… не забывайте, не затеряйте, не рыдайте в неоглядных листопадах…

…И вот только сейчас, через много лет, я чую листопадную горечь прощанья… и плачу…

Ах, Русь!
Ах, где Твои блаженные душецелительные сарафаны?..

А листопады – это сарафаны осени…
А сарафаны – это листопады дев…
И листопады – уходят…
И осень становится зимою…
А дева – женою…

Но Вера Русь Аркадия не стала мне женою…
Не сняла, не отдала мне свой святорусский сарафан одинокий…

…И вот красные вымирающие, реликтовые шакалы лают, плачут, поют песню об уходящей с земли любви, когда огненное солнце садится за горы…

…И вот я пою осеннюю песню мою… о дальней русской осени… о далёкой Вере Руси Аркадии…

Песня о золотых кузнечиках

Что-то стало прохладно,
Что-то стало прощально,
Что-то стало печально,
И мне, и тебе…
Ах, осень, осень, холодная осень,
Золотые кузнечики промокли в росе,
Ах, осень, осень, хрустальная осень,
Золотые кузнечики почернели в траве…
Ах, осень, осень, журавлиная осень,
Две отставшие утки загрустили в реке…

Ах, вы, звёзды туманные,
Ах, вы, ночи дурманные,
Ах, вы, речи обманные
О тебе… обо мне…
Ах, осень, осень, бездонная осень,
Золотые стрекозы трепещут в дожде…
Ах, осень, осень, усталая осень,
Две отставшие утки замерзают в реке…
Скоро снеги прольются
На осеннее золото…
Скоро станет всё ясно –
И мне, и тебе…
Ах, осень, осень, зачем ты приходишь?..
Золотые стрекозы увядают в траве…
Ах, осень, осень, зачем ты уходишь?
Ледяные кузнечики в руки прыгают мне…
Ах, осень, осень, зачем ты уходишь,
Две озябшие утки в душу просятся мне…

Ах, всё смешалось, забылось,
Всё в дождях замутилось…
Где любовь? где измена? –
Я уже не пойму…
Ах, осень, осень, янтарная осень,
Старый дуб разрыдался
Желудями в траву,
Ах, осень, осень, журавлиная осень,
Старый дуб разрыдался
Желудями в траву…

Если мы разлучимся,
Если мы разбежимся,
Если мы разбредёмся –
То куда я пойду?..
Ах, осень, осень, янтарная осень,
Золотистые пчёлы засыпают в меду...
Ах, осень, осень, любовь – это пчёлы!
Две пчелы, захмелевшие
В любовном меду!..
Ах, осень, осень, любовь – это пчёлы,
Две пчелы, загулявшие
В медовом бреду…
Ах, осень, осень! Любовь – это пчёлы,
Две пчелы, загрустившие в осеннем меду…

Ах, осень, осень, янтарная осень,
Старый дуб разрыдался
Желудями в траву…

…О, Господь наш!..
О, Всемилостивейший Иисус Христос!
О, Всемогущий Аллах!..
О, помоги мне в хладном золоте листопадов…


…Ах, ветер-листобой…
Старый дуб разрыдался, размахался, раскидался, разметался прощально ветвями-руками…
Вослед уходящей журавлиной вечнорыдалистой, вечнозаплаканной стае, стае…
И осыпался враз златолиствой, растерялся, распался, расплескался…
Был дуб золотой, а стал – чёрный…
Ах, от разлуки-печальницы чернеют даже дубы-молчальники…
О, Господь, Вечновесенний наш!..