Юность

Подоконник, - пылятся две рюмки;
батарея, - в глубоком нокауте
ноль-седьмая; помятая юбка, -
не реванш, - дополнительный раунд,

а на улицы падают звёзды, -
детонируя, рушат потёмки;
ночь прошла, не задав и вопроса
ни тебе, сумасброд, ни девчонке, -

из одежд лишь мужская сорочка,
между пальцев твоя сигарета, -
протянул, затянувшись, - цепочка
продолжается вплоть до рассвета.

До рассвета не так уж и долго, -
время спать вы давно уж «проспали», -
разлетается ночь на осколки,
утро ранит безмолвной печалью:

«Я тебе позвоню, ты ответишь?» -
раздаётся в тиши её голос;
на тетрадном листочке начертишь
восемь цифр, - уткнувшись ей в волосы,

вложишь этот листочек в кармашек
своей собственной мятой сорочки, -
чувство совести жжёт до мурашек.
Разве можно вот так ставить точки?

Не забыла, достала листочек:
«Дорогой, что-то цифр маловато.
Неужели со мной этой ночью
было плохо тебе?» Виновато

ты, спирая вину на похмелье,
достаёшь из борсетки визитку:
«Извини, я под действием зелья
до сих пор, - это просто ошибка».

Ты проводишь её утром ранним, -
остановка так близко от дома, -
подарив поцелуй на прощанье,
купишь пива бутылку. Нескромно

расположишься в роще у дуба,
сорвав пробку своей зажигалкой:
«Боги, Девочка, как же всё глупо!
До чего ж тебя, Милая, жалко».

Раздаётся сигнал SMS’ки, -
он стандартный, но сердце тревожит, -
капилляры натянуты леской,
да и пальцы охвачены дрожью.

Что с тобой? Нет причин для страданий,
но, читая, горишь словно порох:
«Знаешь, Милый, тебя я прощаю, -
просто ты мне уже очень дорог».