Даром великой милости знаем восторг горения. Былин

 Даром великой милости знаем восторг горения»

… А я всё вслушиваюсь и вслушиваюсь в глубину себя, чтобы понять изменения, которые должны произойти после шестидесяти. И кроме уже привычного шума в голове, ничего сказать не могу. И всё равно – что-то происходит со мной внутри. Наверное, я еще не осознал перемены, нисходящей с высоты души. Конечно, плоть не даёт покоя, хотя пора бы угомониться, но отсвет приближающейся вечности уже заметен, хотя я стараюсь ни о чём не жалеть. Но это вряд ли…

 

О лучшее время, где ведаю счастье,

Когда, не взрываясь уже, а стираясь,

Всё меньше мешают мне плотские страсти

Быть с Богом и Небом. Вступаю я в старость.

 

Вступаю я в возраст, прекрасный и мощный,

Когда всё неспешней иду по тропе я,

И мысли предаться, и музыке можно,

И мудрость в смиренье постичь и в терпенье.

 

Вступаю в стрну, где, чудесная, ныне

Мне в дар тишина созерцанья досталась

И опыт, глубОко в своей сердцевине

Упрятавший детство. Вступаю я в старость.

 

Вступаю я в самую лучшую пору,

С которой до смерти уже не расстанусь.

Не с ярмарки еду, а двигаюсь в гору.

А там уже Небо. Вступаю я в старость.

Лев Болеславский, г.Реутов

 

Всю жизнь мечтал о пенсии, нет, не о ней, а о возможности спать до упаду, прочитать всего Толстого и вообще вести жизнь этакого русского стареющего денди. И что от моей мечты осталось? Как вставал по утрам, так и встаю, как шёл на работу, так и ныряю в брюхо метро туда и обратно; а места мне молодёжь и не думает уступать (это тебе за то, что сам не обременял своё тело приподняться и уступить старушке). Хотя нет, был случай: сидящий парнишка вдруг вскочил со словами: «Садитесь, пожалуйста»!

 

БАЛЛАДА ВОЗРАСТА

Вот и назвали наконец

Меня отцом. Вот и назвали…

Какой-то парень на вокзале:

- Подвинься, - говорит, - отец…

 

Кто я такой? Ни вождь, ни гений…

А вот признал во мне отца –

И сделал это от лица,

Как говорится, поколений.

 

Достанет ли ума и сил…

Как говорится, всё по плану, -

И не обидно, - сыном был,

Теперь отцом, как видно стану.

 

Меня парнишка вместо льгот,

Не в ублажение гордыне,

Нарёк отцом. Теперь отныне

Особый возраст настаёт.

Александр Межиров, р.1923

 

На днях еще внучка должна появиться на свет белый, меня точно в строне от забот не оставят. Одним словом, не изменилось ровным счётом ничего. Вот вам и заслуженный отдых!

 

Уйдём на пенсию. Начнём считать рубли,

И будет не хватать порой рублей.

Уйдём на пенсию.Сожжём все корабли

И новых не построим кораблей.

 

Будильник в дальний ящик уберём,

В тот самый, где хранится всякий хлам,

И будем замечать, как окоём

Становится всё ближе, ближе к нам.

Леонид Филановский

 

Теперь-то я понял, почему жена так рвалась на работу! Ей дома, оказывается больше трудов достаётся. Но я-то не могу газету православную взять и бросить – я Господа боюсь: Он её взрастил со мной заодно, а я в кусты? Н-ее-т, не пройдёт номер! И батюшка даже слышать не хочет, только срок редакторства добавляет. Но он и себе поблажки в 81 год не даёт – служит так, что люди на лестнице стоят – в храм не зайти; до 400 причастников за литургию… А вечером к нему делегации со всей страны и подале, пачки записок – он все до единой прочитывает, звонки безконечные… А я на пенсию. Н-ее-т, духовник еще чётками побъёт, если заикнусь. Да и как газеты бросить, деток своих? В чужие руки отдать? Ни одна мачеха родную мать не заменит. Буду тянуть ещё свою лямку, пока Господь не скажет: «Ну, теперь можешь отдохнуть, чадо»; только доживу ли?

 

Даром великой милости

Знаем восторг горения!

В радости не обманется

Выбравший трудный путь!

 

Если ж за скобки вынести

Всё, что у нас от времени,

В скобках тогда останется

Главная наша суть!

Леонид Бородин

А так хочется все двадцать два тома Льва Николаевича Толстого прочитать… И вообще, быть свободным, как ветер. Трудная это задача – много дел на Земле-матушке. Да ведь если не я, то кто за меня?...