Точка Джи. Преамбула

Преамбула

«Привет, драгоценная моя Ксю!
Наверное, я уже созрела для того, чтобы засесть за новый роман. А если так, то это письмо обязательно станет одной из его глав. Какой по счету, спросишь ты? (Ты же всегда ценишь конкретику). А я так же конкретно отвечу - не знаю. Хотя, если подумать, то что плохого в том, что это письмо, написанное почти в конце экспедиции,... станет главой под номером один? Важно ведь не упустить, зафиксировать на бумаге то, что навеки пропечаталось у меня в сердце. Столько эмоций, столько впечатлений, что если бы тут разыгрался какой-нибудь мелодраматически-трагедийный сюжет вроде "Ромео и Джульетты" или "Отелло", я бы даже не заметила этого, наверное...
Впрочем, обо всем по порядку...
Сегодня 16 января. Я только-только проводила ребят за Красную Линию. И, соответственно, осталась в долине Балием-Валей в полном одиночестве. Хотя, чего это я вру? Не в полном, конечно. Рядом со мной замечательные, правда, чуть постаревшие друзья-папуасы, которые так искренне и неподдельно обрадовались нашему возвращению спустя семь лет, что растрогали меня до слез. И еще рядом со мной наш маленький и неунывающий приятель - господин Симамора. Назвать его гидом у меня язык не поворачивается. Ведь Друг - это значительно более важная профессия! В его огромном  и щедром сердце живет такая беззаветная любовь к нашей хулиганистой компании, что иногда мне становится даже неловко. Чем мы её заслужили? И его снисходительность, и его готовность бросить все свои дела и броситься на выручку к тем, с кем провел всего один месяц жизни несколько лет назад. А вот, поди ж ты! Нет и нет, Ксюленька, тысячу раз не правы те, кто считает мироустройство несправедливым. Он прекрасен, этот наш человеческий мир, и гораздо более гуманен и щедр, чем мы того порой заслуживаем.
Однако, вернусь к сегодняшнему дню. Итак, я осталась с друзьями, но одна. Чуть позже, возможно, в следующих главах, я расскажу тебе о том, в какую сумасшедшую авантюру отправилась на сей раз наша великолепная четверка (Миша Родин, Петрович, Анечка Смирнова и неизменный ангел-хранитель наших папуасских экспедиций Исайя), оставив нас с Морой на маленьком взлетном поле Вамены. Проплакавшись и отмахавшись белым платочком, я слишком поздно сообразила, что в руках у меня остался зажат пакет с грецкими орехами, который мы так и не успели впихнуть в рюкзак с продуктами и накамерный свет для видео. И если первое (орехи) было не такой уж большой потерей, то как ребята обойдутся без дополнительного освещения при ночных съемках мне даже трудно представить. Поохав и поахав для порядка (а что еще можно сделать в этой ситуации?), я решила хоть чем-то занять остаток сегодняшнего бесконечного дня. Ну а чем себя может занять женщина, оставшаяся без мужа, без привычных хлопот, без постоянного чувства твоей нужности и незаменимости? Отдыхать - скажешь ты. Три раза "ха-ха-ха". Сама-то умеешь это делать? Лучший отдых для таких как мы с тобой (иными словами - нормальных русских женщин) - это работа. Но все "рабочие" планы у нас снабжены пометкой "завтра". А чем можно убить время в Вамене после обеда - мы с Морой не знали...
Хотя... ОБЕД!!! Вот же оно - решение. Тем более, что от балийского риска и незатейливого супчика все уже давно устали. Кстати, Оксанка, знаешь, я, кажется, начала понимать, что ностальгия - это вполне материальное, почти осязаемое или овеществленное слово. Ностальгия накрывает тебя тогда, когда в звуках чужой речи ты отчетливо начинаешь слышать знакомые русские слова. Или когда ты вдруг, ни с того, ни с сего радуешься проливному дождю, который пронзительно пахнет озоном и родиной (хоть и срывает к чертям все запланированные съемки). А еще - когда бананы в тесте начинают удивительно напоминать сырники....
Точно так же пакетик с орехами, которыми я пыталась угостить папуасов никогда не слышавших ни о моей родине России, ни о Греции (родине грецких орехов), навел меня на мысль о необходимости как-то задействовать его по прямому назначению и угостить новых-старых друзей чем-то вкусненьким и московским. Самым московским из всего, что делают с орехами, оказалось грузинское сациви... Ну, а поскольку – гулять, так гулять - (рынок-то рядом), я решила угостить всех по полной программе, что называется комплексным обедом: щами, сациви и компотом.
Тебе никогда не приходилось готовить на двадцать человек, в подвале эколоджа и на керосинке? Это очень забавно. Очень! И я лишний раз порадовалась тому, что настоящие люди, коих на планете много, умудряются воспринимать любые трудности, любые жизненные обстоятельства спокойно и как данность, не ропща и не жалуясь. Это я сейчас не о себе говорю, а об Утуне - отельном поваре - папуасе из племени дани, его коллеге Нани, только из соседнего племени яли и поваренке Нати, который так меня стеснялся, что поговорить с ним не получилось совсем. А вот с остальными мы прекрасно общались на каком-то странном языке-суржике. Они со мной на индонезийском, я с ними - на русском. Приправой к разговору служило анлийское "окей" и "гуд". Таким же интернациональным получился и наш комплексный обед. Щи были безжалостно приправлены табаско. В сациви (после короткого совещания) коллегиально добавлена лимонная трава и кокосовое молоко, а в компот - бананы и маракуйя. Шеф-поваром у нас самовыдвинулся и самоназначился Мора, как единственный человек, который мог без труда общаться на двух языках сразу:
- Инна, а тебе не кажется, что этой сковородки и этого волшебного блюда будет маловато для всех? - задумчиво спрашивал он, а я едва успевала выхватывать у него столовую ложку, которой мой друг , обжигаясь, хлебал прямо со сковороды заправку для щей.
- Инна, я никогда не знал, что кроме фруктового салата можно готовить и фруктовый суп!!! Вы такие умные там, в России!
И я снова хохотала, объясняя Море, что компот пьют, а не едят из суповой тарелки ложкой.
Но, как быто ни было, обед удался на славу.... А если учесть, что мы с Морой были единственными постояльцами огромного эколоджа и нашими сотрапезниками стали только местные работники и жители примыкающей деревеньки, то эта совместная трапеза выглядела очень символично.
Я встала из-за стола первой и вышла на просторную веранду Балием-Валея. С неё открывается совершенно фантастический вид на всю долину. Где-то далеко, почти у горизонта, виднеются горы. Чуть впереди них, но тоже очень не близко сияет мерцающими огоньками Вамена. А между городом и тобой лежит (почти вровень с верандой) блиноподобное, полупрозрачное облако. И это то небо, которое почти физически "можно потрогать рукой".
Когда-то, семь лет назад, в наш первый приезд сюда, на веранде было не протолкнуться от нашей многочисленной группы - "Первой папуасской экспедиции". Вот там любил сидеть Володя Беликов. У перил стояла, мечтательно задумавшись, Анюта Амелина... А на самом краю парапета, легкомысленно свесив ноги в пропасть, сидел Миша Кравченко...
Ах, Мишка, Мишка! Догадывался ли ты о том, что много лет спустя после твоего отъезда отсюда тебя будут помнить почти все сотрудники Балиема? "Руссиан Майкл!" - говорят они и счастливо улыбаются. Ты знаешь, я уверена, что где-то здесь, возможно в этом слоистом облаке, или за синей линией гор ты нашел себе новый дом. А может это облако и есть ты.... Как же хочется, чтобы у тебя ТАМ, за пределами нашего мира и за гранью моего скудного воображения всё сложилось удачно. Прошу тебя, будь счастлив! В любой новой ипостаси или реинкарнации!...
"Мы в такие шагали дали,
Что не очень-то и дойдёшь.
Мы в засаде годами ждали,
Не взирая на снег и дождь.
Мы в воде ледяной не плачем
И в огне почти не горим,
Мы охотники за удачей -
Птицей цвета ультрамарин!"...

Я чуть не свалилась в пропасть! Этот шлягер "Машины времени" и вечно простуженный голос Макаревича громыхнули у меня за спиной во всю мощь дискотечных усилителей. Боже мой! Это тот самый диск, который мы забыли в отеле "Балием-Валей" семь лет назад! Всё это время, оказывается, он хранился здесь, в самой сердцевине долины Балием, чтобы потом, много-много лет спустя вернуть меня в то чудесное время первого познания и обретения этой удивительной страны!
Ксюнька, наверное, не нужно объяснять тебе, почему я разревелась....
Храни Бог всех вас там, в далекой России и обязательно тех, кто сейчас неподалеку от меня (всего в какой-то тысяче километров), но так невозможно далеко, за гранью разумного и неразумного, в непролазных джунглях Папуасии.
Если у путешествий и приключений есть свой святой, то в этот раз он явно постарался, чтобы мы не скучали. Знаешь, какую фразу мы услыхали от Исайи первой, после бурных объятий, слез и поцелуев еще в аэропорту Вамены? "Короваи откочевали очень далеко. Это проблема! Но мы их обязательно найдем!". Конечно, найдем, ха! Бесшабашность нашего папуасского проводника, его пофигистически-фатальное отношение к жизни, плюс настырность Петровича, плюс целеустремлённость Миши Родина и любопытство Ани Смирновой... Подумаешь, два часа лёта, два дня на лодке, два часа пешком и ты уже в заветной деревне. А там, по словам Исайи, всё стало еще круче, чем раньше. Короваи и комбаи (вечные враги) сблизились на тревожно-опасное расстояние, вооружились, и слегка изменили принцип построения своих деревень. Это семь лет назад короваи без опаски строили свои хижины на деревьях, поднимая их над землей всего на десять метров. Это комбаи могли себе позволить "баловство" перещеголять короваев, вознося свои хижины метров на двадцать-тридцать. Теперь же уровень конфликта возрос настолько, что хижины одних взметнулись на пятьдесят метров, а других - на восемьдесят! И принципом выбора места для новой деревни стало не наличие большого количества саговых пальм, а средоточие деревьев-гигантов: чем выше, тем круче.
Вот в эту "горячую точку" бывшей Ирианджаи (а нынешней Западной Папуа) держат путь мои друзья. Разве можно быть в этой ситуации спокойной?
Хотя, чего я вру.... Мы сами, по собственной инициативе, ищем приключения на свою голову и страшно радуемся, когда они случаются. Вот и я, не успев проводить ребят, уже с удовольствием болтаю с местным старожилом  и "держателем" секретов тутошних потайных троп, господином Итуном. Он клятвенно пообещал, что устроит нам этой осенью, вместе с Исаей, тот самый "запретный" сплав к асматам - охотникам за головами, - о котором мы мечтали все эти семь лет. Есть тут такая речушка - Базил - полная огромных гребнистых крокодилов и плотно заселенная по берегам асматами, куда еще не ступала нога белого человека.
Словом, планов громадьё…
И чтобы не утомлять тебя этой ночью бесконечными рассказами, я всё-таки начну по порядку. Но только ты знай, что это наше большое приключение посвящается тебе. Тебе и еще, конечно же, нашему с тобой замечательному другу – Михаилу Вячеславовичу Кравченко! Вечная и светлая память Мишуне!
Твоя Инка Могилева.
До завтра!»