William Shakespeare, from Venus and Adonis, перево

‘Alas! Poor world, What treasure hast thou lost?
What face remains alive that’s worth the viewing?
Whose tongue  is music now? what canst thou boast
Of things long since, or anything ensuing?
     The flowers are sweet, their colours fresh and trim;
     Dut true-sweet beauty liv’d and died with him.

‘Bonnet nor veil henceforth no creature wear!
Nor sun nor wind will ever strive to kiss you:
Having no fair to lose, you need not fear;
The sun doth scorn you, and the wind doth hiss you:
     But when Adonis liv’d, sun and sharp air
     Lurk’d like two thieves, to rob him of his fair:

‘And therefore would he put his bonnet on,
Under whose brim the gaudy sun would peep;
The wind would blow it off, and being gone,
Play with his locks: then would Adonis weep;
     And straight, in pity of his tender years,
     They both would strive who first should dry his tears.

‘To see his face the lion walk’d  along
Behind some hedge, because he would not fear him;
To recreate himself when he hath sung,
The tiger would be tame and gently hear him;
     If he had spoke, the wolf would leave his prey,
    And never fright the silly lamb that day.        (Shakespeare)

Несчастный мир! Что за сокровище утратил ты, увы!
И где тот лик, что стоит лицезреть среди живущих ныне?
Чей разговор, как музыка прекрасная звучит?
И чем гордишься ты отныне:
Тем, что давно ушло, иль тем, что предстоит?
      Душисты и свежи цветы, прекрасны их цвета,
      Но истинная прелесть в нем жила и умерла!
И чтобы ни одна душа ни шляпки, ни вуали не носила,
Впредь Солнце с Ветром состязанье прекратило
Кого-то приласкать, к кому-то дуновеньем прикасаться:
Коль нечего терять, то нужды нет бояться;
И Солнце не приветит вас, и Ветер вас освищет:
     Но, когда сердце жило в нем, и Холод  и Светило
     От прелести его тайком с ума сходило.
Бывало, лишь наденет шляпу он,
И под поля ее луч солнца проникал,
А ветер вмиг сдувал ее, скорее улетая,
Играя, локоны его трепал, - Адонис плакал;
     Но состраданием проникнув к юному творенью,
     Чтоб первым слезы осушить, сражались луч и ветра дуновенье.
На расстояньи, чтоб не испугать,
Из-за деревьев лев им любовался;
Когда Адонис пел, - и тигра укрощать
Не нужно было: тот и сам смирялся.
     А стоило ему заговорить – волк сразу оставлял свою добычу
     И даже не пытался устрашить смиренного ягненка в этот вечер. 



англ.- из: W.Shakespeare.VENUS AND ADONIS/У.Шекспир.ВЕНЕРА И АДОНИС.Поэма.на англ. и рус.яз. пер.с англ.В.Ладогин.М.;СПб.:Летний сад, 2001.-127 с.