Повышение

                Илларион Тимофеевич проснулся от сильной головной боли. Он с трудом открыл сначала один глаз, а потом второй и увидел  Ларису Поликарповну с пышными формами женщину, прикрытую покрывалом.
 Она тихо посапывала, переходя в легкий храп. От нее исходил запах французских  духов, перемешанный с запахом алкоголя.
 - Да - подумал Илларион Тимофеевич.
 И только сейчас он стал припоминать по крупицам весь вчерашний вечер.  Как они ехали с компанией, немного: « как говорил товарищ» чуточку пошалить. То есть выпить и просто отдохнуть от работы, в которой погрязли по самые уши.
 Она была тайным воздыханием Иллариона в самые трудные минуты жизни. Если сказать точнее то это была «муза» его души.
 Она приняла всю эту компанию с радушным приемом и была само очарованье. На столе была обычная сервировка. Принесенная  закуска и несколько бутылок коньяка.  Вся компания была согласна в одном - гулять так, гулять.
  Что было дальше, Илларион не помнил, потому что, когда  ему стало плохо от выпитого напитка  хозяйка,  поддерживая его под руку, повела в одну из комнат и уложила на огромную кровать...
                Повертев головой по сторонам, он откинул одеяло и увидел себя совершенно голым, будто его приготовили к операции. Он наклонился с кровати и пошарил рукой.
 Ах, вот они дорогие подумал Илларион, хватая свои семейные трусы.
 Слава Богу – проронил он, хватаясь за голову,- которая вот-вот могла расколоться от нестерпимой боли.
 Он быстрым движением, но осторожно, чтобы не разбудить лежащую подругу, спустил ноги с кровати.
 Его шатало. Прошмыгнув на кухню, он открыл холодильник и достал бутылку холодного пива.
 Он открыл и сделал большой глоток принесший облегчение. Ух, ты как хорошо подумал он.
  Правду говорят, чем заболел, тем и лечись.
 В комнате зазвонил мобильник. Илларион быстро подбежал и схватил его, чтобы не разбудить спавшую еще Ларису. Он прикрыл телефон рукой и, узнав голос жены, тихим голосом спросил: - что случилось?
 Ты где,  Иллариуша, так она его называла нежно. Я вся в догадках. Думала уж что случилось, всхлипывающим голосом продолжала она.
 Да тихо ты успокоил ее Илларион, тут идут дебаты, а ты со своими слезами.
 Прекрати. Никуда не делся. Вопрос стоит о моем повышении по службе.  Кандидатуру тут мою выставили. Мы  несомкнули целую ночь глаз, чтобы найти какой-то компромисс.
 Илларионушка ты хоть не снял свою кандидатуру? 
 -Давно ведь в замах ходишь, - услышал он в трубку.
 Все, все потом расскажу. И он выключил мобильник.
 Из спальни послышался звук шагов  Ларисы.  И в дверях появилась она во всем великолепии спального пеньюара.
 Ее тело прямо старалось вырваться, из столь прозрачной ткани, зазывая к себе.
 -И что мы здесь делаем,- глядя на  его инклюзивный вид в одних семейных трусах,- спросила она.
 И подойдя ближе обдавая еще сохранившимся запахом духов, прижалась еще жаждущим телом любви, к нему.
 А почему это мы не в кроватке и она потянулась в поцелуе, обдавая его перегаром от  спиртного.
 Да тут жена звонила волнуясь произнес он. Как там насчет повышения спрашивала.
 Илларион да ты не волнуйся, все будет хорошо. Я гарантирую и она, улыбнувшись, увлекла его в спальню.
 Знаешь не большая беда. Жена подождет.
 А мы, - и она, обхватив своими крепкими руками, подтолкнула его на широкую кровать и бросилась за ним, словно Тюменский нефтяник, увидев теплое и ласковое море.
 Они захлебывались от любви, наслаждаясь прелестями райской жизни.
 Окунаясь в глубины страсти, они через некоторое время были выброшены на «берег» и  тяжело дышали. Их обессиленные тела лежали рядом будто всадники, проскакавшие много верст и за последние часы. И теперь впервые почувствовали под ногами землю.
 Иллариуша я тобой горжусь и она, повернувшись, поцеловала его жаркими губами.
 Ну кА подай мне мой мобильный, протянула руку, кивнула она.
 Он подал с секретера мобильный телефон, и она набрала номер, стала ожидать.
 Боренька, - это я.
 Кто? Кто?
 Лариса. Ну, кто еще может тебе звонить.
 Послушай у меня к тебе просьба.
 У тебя там работает Илларион Тимофеевич помнишь? Так он что-то давно не получал повышения все в замах ходит, как то даже неудобно. Ты уж постарайся голубчик я в долгу не останусь.
 Ты же знаешь я всегда к твоим услугам.
 Ну, так как обещаешь?
 Вот и добренько. Спасибо тебе родной – обязана буду.
 Ему так и передать. Хорошо, сделаю, и она положила трубку.
 Вот Иллариуша все и устроилось.
 Поздравляю, ты пошел на повышение, и она прильнула своим ненасытным телом к нему…
            Было четыре часа вечера, когда Илларион Тимофеевич покинул столь приветливый уголок Ларисы Поликарповны.
 Он не стал вызывать такси, а решил поехать обычным троллейбусом. Народа было мало, и  присев на сиденье у окна прислонился головой к стеклу.
 Он смотрел на спешащих куда-то людей. Бабушек гуляющих с внуками и просто смотрел на мир, который суетился словно пчелы,  возле цветов, собирая нектар.
 Ему было и грустно и весело от того что его давняя мечта сбылась и он получил должность - "самого".
 Да теперь уже никто не сможет сказать ему что он неудачник. Он смотрел в окно и улыбался. На ум ему пришла почему-то пословица, которую он даже порой игнорировал.  Что миром правят женщины, и от этого загадочно улыбнулся…
 Вскоре водитель объявил его остановку.
  Поднявшись к себе на этаж он достал ключ и открыл им дверь. Из кухни шел  запах готовившегося борща и пекущихся пирожков – его любимых с мясом.
 Иллариончик,- это ты?
 Да милая.
 Наконец-то.
  Давай раздевайся. Кормить тебя буду.
 Она показалась из кухни как обычно в фартуке. Суетливая и нежная. Она прижалась щекой к его щеке и улыбнулась.
 Садись быстренько за стол, а то остынет.
 Он ел и понимал, что никто так никогда не сможет готовить, как она.
 -Как все прошло, глядя  ему в глаза,- спросила  она.
 Кажется, получил назначение, будто тяжелый груз снял с плеч,  выдохнул он.
 Илларион обнял жену. хотя волосы были у нее не уложены и небыло прически, как у других женщин, но он почему то любил ее волосы и ее запах ни сравнимый ни с каким другим.
   Пойду я прилягу,- сказал Илларион вставая из-за стола и поцеловал жену в щеку. Он  прошел и присел на диван.
 Только голова коснулась подушки сон свалил его. Он спал сладко словно ребенок, набегавшись, за целый день на улице и теперь его тело отдыхало.
 Он не чувствовал когда жена вечером прилегла возле него и целовала морщинки появившиеся возле глаз. Она выключила ночник и обняла. Город засыпал и только звезды на небе еще долго шептались между собой…