Маленький Будда

Вот и настало – взглянуть не хотите ль? –
Принц Гаутама покинул обитель.
И ни полслова домашним по крови:
Мол, на кого оставляю покровы?
Розы поникли, взгрустнули левкои…
Вечность ли, миг ли исчислить легко ли.
Атлас и бархат не символы тленья;
Ищет Сиддхартха в тиши просветленья.
Царственных шакья надежда – и в нору!
Звёздная шапка отшельнику впору.
Тот, кто в санскритской традиции – муни,
Не предназначен для жизни в коммуне.
Если и звери того не порвали,
Кто обретал равновесье в нирване,
Если и мухи не смели касаться
Этих истаивающих пульсаций,
Может, крестьяне на дурня глазели
И холодили конечности змеи,
Локоны сальные дёргали птицы
И пауки оплетали ресницы?
Может, лизали лопатки да икры
Отроку ночью бенгальские тигры?
Может, по-свойски толкаясь во мраке,
Пищу ему доставляли макаки?
Падали блики и ночь отступала
В горные пики в долинах Непала.
Муни – ведь это же элементарно,
Это колеблется вечная дхарма:
То появляется, то исчезает –
В общем и целом живое терзает.
Долг и мораль, хоть и в тесном законе,
Путь Гаутамы – от плоти к иконе.
Всем божествам и пророкам подельник –
Наголодавшийся этот отшельник.
Мир без устоев по-своему страждет,
Ясного долга общественность жаждет.
Две добродетели, будто скрижали,
Всё, что до Будды имелось, держали.
Треть человечества им благодарна, –
Вот что с Сиддхартхою сделала дхарма.
___________________________________

После нирваны где этот Сиддхартха?
Вынут из  плоти своей, как сим-карта,
Не Гаутама как будто, не он уж –
Этот священный коровий детёныш.
Всё отломилось от сущего будто
В миг, когда светом наполнился Будда.
Всё оказалось как будто напрасно:
То, что цветасто, и то, что атласно.
Но почему-то был юн и беспечен
Тот, что оставил дворец накануне;
Груды одежд, а прикрыть себя нечем, –
Вероученье творил шакьямуни.
Царственный отпрыск –
               как лотос под древом,
Думал как думал и делал как лучше.
Действенный образ и правым, и левым,
Что из коммуны извлёк Бертолуччи.
В это родство продираться не стану.
Что – на остаток – о Будде неправда?
Что божество воплотится в Киану
В веке двадцатом с подачи Бернардо?
Что демиурги теперь в Голливуде?
Что ещё истина, «Кодака» кроме!
И возрождаются боги и люди
Вновь – при наличии плоти и крови.
Спеси британской быть в джунглях не внове,
Впрочем, как смеси китайско-гавайской.
В гриме у Ривза – роскошные брови,
Так что давай, Гаутама, сдавайся!
Это не просто ж за истину схватка,
Где сочтено всё к прокату до цента.
Римская роскошь, имперская хватка
Выдадут нужный продукт стопроцентно.
В духе Европы – не всё, что до кучи,
Примитивизму кончина на плахе.
Есть у Сиддхартхи свой бог – Бертолуччи,
А за буддизм порадеют монахи.
Люди и боги, где Шива и Вишну –
Как побратание мамонта с мышью.
Эхо блуждающих цивилизаций,
Долгая цепь бесконечных пульсаций.

2010