left

вода замерзнет, песок сметет,
пустыня со скрипом закроется,
я ищу в глазах людей свет,
но натыкаюсь лишь на иголки.
игла. прямо в глаз. это я, это в нас,
это я, это мне, и на белой стене,
никто не запомнит, но и не предаст.
рисунки из вен, и где-то меж них секрет.

и мне холодно даже в двух одеялах,
я сплю в том, в чем дома хожу.
и мне наплевать, на то, что порой
оставляю я кровь на полу.
и мне холодно даже в собственной коже,
и дом, о котором писал, весь разобран.
и муравьями в останках копаются люди,
наверное, здесь что-то все-таки будет.

здесь - будет, а себе я уже перестал мечтать,
мне говорят, что я замечательный, и после молчанием - да!-
прибивают меня к стене, за руки, за сердца и прямо в глаза,
неужели я так же искренне бездумно распял кого-то из вас?...

мне холодно в самой глубине своего сердца,
я так хочу всем помочь, но тепло смывает встречным ветром.
я так хочу, чтоб никто не рыдал часами,
но все, что я могу, я уже предоставил,
выставил, выхватил, вложил прямо в руки,
детонатор цнс в любое для вас время суток
и песни, рвущие меня на части,
играют день за днем.
и вам "здрастье".

что-то, что я не могу сказать,
что-то, что мне самому не понять,
что-то холодное прыгает в моем теле,
раздирая все в крошево красной метели.

мне холодно в самой глубине души,
я столько отдал - и потерял.
почему я бегу за своей мечтой,
если все, кто мне верил, уже без меня,
и остался один на заметенной взлетной полосе?
к весне от меня останется лишь тело,
а может, что и нет,
ведь вокруг столько диких, голодных собак,
и меня не найдет слеза,
не найдет оператор связи сигнал,
не скажет "оставьте после гудка",
потому что звонков будет ноль. всегда.

потому что мои глаза, устремленные в небо,
выжжены солнцем и завалены снегом,
ветрами и засухой прямо до дна,
пустота, не спокойствие - тем, кто здесь не был.
я обернусь и упаду,
не глядя, плевать на что.
там меня и найдут бездомные псы,
времени хватит с лихвой.

и я разрушен, мне такой как я нужен,
только лучше, чище, светлей.
я не могу помочь себе,
только порчу ноги в стекле.

возможно, я вышел в светлую полосу,
возможно, я просто устал
чувствовать каждый день столько горечи
и чужих окровавленных ран.
и ведь мне важнее, гораздо важнее,
как кто-то...кто-то, не я.
глаза закатились за веки,
сердце закрылось в антракт.
а я без маски лежу полуголый,
мои раны никто не считал.
люди проходят, проходят годы,
а я все такой же дурак.
возможно, я все-таки вышел в свет,
возможно, я просто ослеп,
но уже нет ощущений падения.
молюсь, что не сломлен хребет

и в темноте горят монитор и два глаза,
два ищут, четырьмя им не стать.
и я сжигаю себя ради людей,
которых могу и не знать.
и это мой выбор, и пусть в темноте
останется лишь монитор,
если это цена билета
в чужое лекарство-тепло.
вода замерзнет, песок сметет весь,
обнажится и тело с душой.
я плачу, смеюсь, но так мало осталось
внутри меня. боль да отек.
и раны, и шрамы, туда и обратно,
десятки, сотни вещей,
но в сравнении с прежним фонтаном и яркостью
я просто ничто, если не меньше того.