По первому льду

                ПО ПЕРВОМУ ЛЬДУ
 
               Это было в середине восьмидесятых в декабре. Утром в наш отдел вбежал мой друг Саня: «Всё! Истра замёрзла. Можно ехать. Ты берёшь мотыля: крупного и мелкого, а я – закуску. Встречаемся в субботу утром   в 6-00 у кассы Рижского вокзала. Билеты берём до станции Истра».
               И, вот уже с билетами, рюкзаком, коловоротом и рыбацким ящиком с удочками я жду своего друга. Вокруг полно рыбаков. Такое впечатление, что вся Москва решила порыбачить сегодня. Рыбалка по первому льду особенная. Во-первых, заждались все и соскучились. Во-вторых, рыба ещё активная и усиленно питается. А в третьих, лёд ещё тонкий и прозрачный, на больших водоёмах, даже, прогибается и трещит, а возле берегов бывает совсем тонкий. Земля и водоросли, ведь, ещё тёплые.
                Наконец ко мне подбежал Саня: «Извини, совсем ночью закрутился. Что-то у меня не так». Он быстро снял рюкзак и поставил его на пол. От громкого удара все вокруг быстро переглянулись. По треснутой плитке стало расползаться мокрое пятно. - «Кажется она мне термос раздавила». - «Кто раздавил?» - «Кто, кто, гиря пудовая». - «Зачем?» - «А как ты собираешься лёд пробовать? Вдруг, тонкий, ещё? А с гирей удобно. Бросаешь её на верёвке впереди себя и идёшь за ней спакойненько. Ё, моё! Совсем с ней замотался. Я же бутылку на столе забыл». - «Да ладно, Сань, у меня есть две штуки на всякий случай. Обойдёмся, не алкаши, авось».
                Часа через полтора прибыли на стацию «Истра». Все автобусы мгновенно заполнились. Кто не успел, отчаянно метались по площади. Вдруг, видим «Зилок» с высокими деревянными бортами. «Ну, что рты разинули, бросайте вещи и быстро залезайте», - крикнули из машины. Раскачав рюкзак мы кинули его в кузов. Кто-то, поймав его завалился к противоположному борту: «Ого! Вы что, на неделю собрались?» В кузове дружно заржали. Когда подъехали к водохранилищу, было ещё темно. Пока мы пытались понять где находимся, весь народ куда-то разошёлся. Подошли к воде, лёд у берега проваливался. «Всё так и должно быть. Надо гирю бросать» - деловито сказал Саня. «А не маловата, гиря? Вдруг обманет?» - «В самый раз. С двухметровой высоты килограммов сто будет», - «А куда же рыбаки делись?» - «Возможно справа за мысом у лодочной станции с пирса хотят на лёд встать. Это далеко. А мы здесь пробовать будем». Достали гирю, привязали верёвку, один конец к моей ноге, на всякий случай.  Дружно раскачали и кинули её подальше под сорок пять градусов. Блеснув в предрассветных сумерках чёрным лаком, она, как метеорит врезалась в лёд. Раздался необыкновенно громкий звук, разорвавшегося снаряда, переходящий в раскатистый гул, трескавшегося льда. Трещина, длинной в пол километра, белой ломанной линией пролегла до противоположного берега. Перед нами в ста метрах гуськом, с интервалом три-четыре метра, лежало два десятка рыбаков. Ящики брошены, руки раскинуты. Нависшая тишина взорвалась многоэтажным матом и угрозами. Плюясь, матерясь и угрожая нам коловоротами, рыбаки, всё же ушли за левый мыс к своим заветным местам. Врезавшись в лёд, гиря, всё-таки не утонула и приветливо приглашала нас следовать за ней. Надо было только разбежаться и прыгнуть как можно дальше. Нам, тоже, надо было искать своё рыбное место, просверлить лунки, прикормить, размотать удочки и с замиранием сердца ждать поклёвки.
               Когда вечером мы возвращались назад, многие с завистью смотрели, как Саня сгибается под тяжестью своего рюкзака.
               Внезапно вспомнилось 20.02.2013.