На Руси

Нет. Я не стану ближе, чем был когда-то.
Выше мне не взлететь.
Не оживить погибших, и не согреть остывших,
Тех кто ушел во смерть.
Жизнь ничего не стоит, и я ищу покоя,
Только не в смерти, нет.
Можно уйти в запой и кинуться с головою
Но рядом бродит смерть.
За горизонтом солнце светит пока японцам,
Но с каждым часом вдаль.
Светом своим разбудит все, что за ночь остудит
Снегом и льдом февраль.
На облаках на запад, следом несется запах,
Гари степных костров.
Смелость на лица хищных, Азия снова ищет
Иго за шесть веков.

Там кости лежат в полях,
Погибших богатырей,
На злости их крепок прах,
Хранителей всех дверей.
Одних уводили в плен,
Других заедала грусть.
Но не склонила колен,
Древняя Русь.

Сеча была на славу в поле лежат булавы
Луки да колчаны.
Вече решало слабым, дома быть детям, бабам,
Сильным под стяг страны.
Мы на Угре стояли, медью доспех сияли,
Стрелы пуская ввысь.
А после в сорок пятом, силой страны распятой,
Немцам кричали брысь!
Но мы не стали ближе, даже залезть на крышу,
Неба нам не достать.
Близких назвав чужими, отдав детей вражине,
Отправив умирать.
Сколько ни клялись Богу, в ад позабыть дорогу,
Тянемся всей толпой.
Судим за кражу строго, долго сидят в острогах,
Только тот, кто скупой.

Там кости лежат в полях,
Погибших богатырей,
На злости их крепок прах,
Хранителей всех дверей.
Одних уводили в плен,
Других заедала грусть.
Но не склонила колен,
Древняя Русь.