Не такая уж и лав стори

Я закрываю глаза, прислонившись к холодному дверному косяку,
сползаю вниз по стенке не специально,
меня предали ноги, как и ты, паденье вниз -
и жить я больше не могу.
И все же все закончится печально:
та девочка, которая любила больше всех,
устала, даже закатывать истерики,
ты никогда не слышал её звонкий смех,
и не узнаешь, что окружение её - напрочь холерики.

Так вот, тебе неинтересно, даже все равно,
а я мечтаю рассказать, что сделал ты, и до чего довел -
историю, которую ты выучил возможно и  давно,
послушай,пока из вашей ещё ты не ушел:

Её стихи, в которых вся душа, тебе все посвящала,
закутывалась молча в одеяло,
и начинала писать:
"моему дорогому никому. квартира триста пять".
Решила поделиться с тобой, рассказала стихотворение,
Ты промолчал, спросил лишь" а за что мне убивать?"
а у неё такое чувство, будто стоит на горе,
что в падении,
и реальность девочка не хочет осознать.

А знаешь чем закончится ваша не такая уж и лав стори?
Она по тихому сойдет с ума, уткнувшись в дверной косяк,
не будет тут как в фильмах осознание "какой же я дурак",
Только мысли, слезы, сопли и надоедливый сквозняк.
Её прекрасную душу выдует, сметет всё без остатка,
она перестанет спать и улыбаться,
 спасибо тебе, что ты один из десятка
тех самых, заставляющих метаться,
в поисках ответа, и вниманияобнимания
а когда надоедает, знаешь что ищут леди?
кокс, витамины, экстази и чуточку понимания,
На замерзших улицах, сжимая в руках ключи из меди.

Такие истерики были наверное в году тысяча триста пять,
а сейчас по новой-
Физически ощущаю тысячу километров и опять-
Слезы, сопли, красные пятна и чувствовать себя обреченной.
Я убиваю себя своими же мыслями,
рыбки дохнут в моем внутреннем океане,
Пусть мои представления о твоем времяпрепровождении в далеком городе не наделены такими уж смыслами,
Я все равно тону здесь в своей собственной придуманной нирване.