Трупу труппы

Ни слов, ни ролей, образы утеряны, декораций
 не было, режиссёра убили и его съели крысы,
 балетмейстеру, сожгли лицо и глаза кислотой,
 так, что он не успел сказать даже ой, опыт про-
 пал без вести, труппа распалась как труп, только
 один директор тут, кричал в рупор, не хотел в
 это поверить, кого он будет, лошить и во что
 теперь будет верить, кто напишет великие пье-
 сы, для умершего тела, и кому стюардессы бу-
 дут разносить виски, во время перелёта из мос-
 квы в нью-йорк, (гастроли полетели в трубу),
 (не мог взять в толк) и чем кормить семью, (та-
 лдычил), нет, не поверю в случившееся, не
 смогу, (при отсутствии работы, кто и когда
 возместит потери, души, духа и тела), где те
 пределы, что нельзя постигнуть, или достиг-
 нув, понять, что вся жизнь игра и театр не ну-
 жен, для тех, кто давно сидит в луже, один
 композитор остался, был дураком, и всё улы-
 бался, залез на ветку, с куском хлеба, ел шел-
 ковицу, что-то насвистывал и говорил всем,
 что он стал птицей, (а вы, что подумали, на
 удочку клюнули или сорвались с крючка, не
 повелись на червячка), либретто пропили, а
 художника, мягко сказать угробили, убили,
 печень не выдержала, цирроз, всё повторял и
 бубнил себе под нос, искал суфлёра, куда вы
 его послали, и кто теперь мне подскажет слово,
 что я скажу, тогда, когда встречусь с богом,
 за что мне эта пирога, опустевшая и идущая
 ко дну, решил не думать о грустном, успокоил-
 ся и заснул, смотрел сон о том, как жил театр,
 труппа и он, где те пределы, что нельзя пости-
 гнуть, или достигнув, понять, что вся жизнь
 игра и театр не нужен, для тех, кто давно си-
 дит в луже.