Интервью ветерана

Слова бабули – ветерана:
«Я немцев не могу простить»,
Услышал я с TV – экрана,
Да, не дано им то забыть,
Как вешали, стреляли, жгли
Детей и женщин не жалея.
Воспоминаний жгут угли,
Давности срока не имея.
В душе её прощенья нет,
Она тех зверств не забывает.
Прошло уж семь десятков лет,
А боль войны всё не стихает.
«Я не поеду никогда
В Германию. Забыть не в силе,
Сороковые те года,
И всех кого тогда убили.
Я видела в войну такое,
Что не могу немцам простить».
Конечно, горе пребольшое
Пришлось тогда им пережить.
И я могу это понять -
Фашизм никто и не прощает.
Но весь народ как не прощать?
Сын за отца ж не отвечает.
Мешать не надо гитлеризм,
С немецким нынешним народом,
Проклят навек ими нацизм,
Бывшим корням там нету всходов.
И я вдруг вспомнил эпизод,
Из книги Гроссмана, ребята,
Немецких пленных в ряд проход,
В руинах чёрных Сталинграда.
Идут "арийские орлы",
С которых сбили огнём спесь,
Русских  орудий стволы,
И их страшит людская месть.
И осознание пришло,
Что они, немцы, натворили,
И что исправить не дано,
Не воскресить, кого убили.
Идут потупив в землю взгляд,
Голодные, замёрзшие, немые,
Тысячи плененных здесь солдат,
В далёкой глубине России.
Для них закончилась война
В подвалах тёмных Сталинграда
И отвечать теперь сполна
За всё, как видно, немцам надо.
И русской женщины взгляд злой,
Она их время не забудет,
Кажется взлетит кирпич над головой.
И кто её за то осудит?
И хлеб вдруг на её ладони,
А не кирпич, что взят с земли,
Рука протянута к колонне.
И голос хриплый: «На, фриц, жри.»