Вилкой по воде...

Как мог он знать о чертеже горенья,
о существах, на чьих изнанках мох,
о тяготенье слов в стихотворенье,
никак не мог, зато измыслить мог.

Смочив конечность равнодушной влагой,
у спящей утки выдернув перо,
хрустя суставом, мыслями, бумагой,
используя колено, как бюро,

скользя стеклом под колесом трамвая,
прислушиваясь к стрёкоту сорок,
по склонности ржаного каравая
распластывая плавленый сырок,

макая часть пернатую в чернила,
которым море даже не родня,
он пишет о крушении винила
и воскрешенье вянущего дня.

Чернильница соседствует с тарелкой,
перо с фалангой, вилка с ветчиной,
в овале стрелка гонится за стрелкой,
соперничая с тенью и стеной.

Иной гниенье освятит бутылкой
и вязнет в обезжиренной среде,
а этот чертит искривлённой вилкой
по ветром потревоженной воде.

На фортепьяно слоник тянет хобот
и просит отпустить на водопой,
из мглы экрана иностранный хоббит
хромает оцифрованной стопой.


Soundtrack: Sandra Nkake, Fairy Tales.