Город

Улица бетонною рукой
Давит цвет малиновых закатов,
Каменный обветренный покой
Красит лица каменных квадратов.

Будто бы огромная тетрадь,
Ты раскрыт, но стерты буквы-кущи,
В крестики и нолики играть
Манит всех иных, в тебе живущих.

Словно лепестки, твои мосты,
Жаль, весна в них тихо увядает,
Нолик странной гулкой суеты
Крестик серых кладбищ побеждает.

Город, что же сделалось с тобой?
Блекло кровь неоновая льется,
Даже ветер желто-голубой
Ни о чем не плачет, не смеется.

Ты ль глазами-окнами остыл?
Как петля на шее – автострада,
И не греют снежные цветы,
Белые кувшинки снегопада.

Ты ль сусальным золотом продрог?
Поредел совсем кудрями скверов?
Каменными пальцами дорог
Держишь спуск фонарных револьверов.

Так стреляй скорей в тугую высь,
Жизни цвет пусти по венам-рекам,
Обрасти листвой и обернись
Или зверем, или человеком.

Нет. Ты улыбнешься, всех любя,
Искренне, смешно, прямоугольно.
Ведь ты мирный. Можешь лишь в себя
Выстрелить и ранить очень больно.

Оттого и грустно мне с тобой,
И душе теперь больней и горше,
Ведь проткнул туман иглой-трубой
Шприц-завод, многоэтажный поршень.

Сколько их, врачей-убийц таких?
Ты ушами стен не вычисляешь,
Бьют тебя по извести щеки,
Ты другую щеку подставляешь.

Бесов в желто-розовых плащах,
Воин, революций, - сколько было?
Но ты добрый, ты их всех прощал,
Только сердце плакало и стыло.

Слышно стуки в каменной груди,
Есть тепло лоскутном одеяле,
И я верю, будет впереди
Лучшая пора, иные дали.

Ты гранитным сердцем не затих,
Музыкой, чуть слышной, кроткой, зыбкой…
Ты прости меня за этот стих
Грустною квадратною улыбкой.