Князь Рюрик

В истории еще не знали,

Чтоб добровольно племена

Власть над собою отдавали,

Раздора сея семена.

Норманы Русь уж воевали,

Чудь и Словен собой подмяли

И правили уж много лет,

Не нанося народу вред.

Дань легкую им Русь платила,

Их справедливость оценила

И, чтоб беды от них не ждать,

Призвали Русью управлять.

Старейшина Новогородский

Достопочтенный Гостомысл

В монархии увидел силу,

В монархии увидел смысл.

Три брата, три известных Князя,

Заморских три богатыря

Приехали по зову русич

Подмять Россию под себя.

Одним из них был Рюрик славный:

Умен, силен и не тщеславный.

Орлиный взгляд, в плечах сажень

И светел был, как ясный день.

Другого звали Синеус.

Был смел, отчаян и не трус,

Коня он ставил на дыбы,

Был баловнем лихой судьбы.

И младший брат его Трувор,

Огромен, словно кручи гор.

Под ним, дрожа, буланый конь

Копытом высекал огонь.

Ещё читатели чтоб не забыли,

Друзей с собою притащили

В Россию из страны чужой.

Их Рюрик наделил землей.

Так Рюрик начал Русью править

И ратный подвиг русский славить,

И темный подводить народ

Под правил и законов свод.

Сам Рюрик в Новгороде правил.

Законы новые творил,

А Синеуса и Трувора

Служить в других определил.

На Белом озере чухонцы

Дома возводят, пилят брус.

И правит землями в округе

Брат средний, храбрый Синеус.

В Изборске Трувор младший правит,

Суд благочестия вершит -

Коль не виновен, не накажет,

А коль виновен, то казнит.

Сам Рюрик не любил сражаться,

Любил охоту, дань сбирал.

А коли надо было драться,

Он братьев младших отправлял.

Прошло с тех пор всего два года.

Роптать начали средь народа.

Хоть Русь землицей приросла,

От смуты все же не спасла.

Вот так, плоха иль хороша -

Загадка Русская душа!

Любому не дано народу

Понять загадки той природу.

Трувор и Синеус прекрасный

Ушли из жизни в день ненастный.

Три дня дождь слезы скорби лил

На холмики у двух могил.

В народе, между тем, судили,

Что братьев просто отравили.

Негоже варварам служить,

Свободой надо дорожить.

Жил в Новогороде Вадим.

Был храбр, силен и нелюдим.

Он сеял смуту и раздор,

За что посажен был на кол.

Все сотоварищи его

Лишились крова своего.

Петля на шею, острый кол -

Таков суровый приговор.

Прошло еще немало лет,

Много одержано побед.

Кто мастером был ратных дел,

От Князя получил удел.

Но были те, кто не в фаворе,

Их зависть чувствовалась во взоре.

Аскольд и Дир на юг ушли -

Константинополь впереди.

Империи служить хотели,

Но не дошли, но не сумели.

Пред ними на холме предстал

Град Киев, словно пьедестал!

Там Днепр широкий воды нес

И камышом покрыт был плес.

Челны туда–сюда сновали,

Ладьи по волнам пробегали.

Аскольд и Дир вошли в тот град,

Чтоб править много лет подряд.

Войдя в него, они узнали,

Что дань Хазары учреждали.

Но войско славное собрав,

Норманов к помощи призвав,

Хазаров-хищников отбили

И власть свою провозгласили.

А Малороссии в века

Открыла путь лишь их рука.

Походы ратные вели

Все с прибавлением земли.

Восток всегда загадкой был,

Восток всегда к себе манил

И восхищал всех красотой

Наживы – сладостной мечтой.

А Византийские брега

Устали отражать врага.

В Константинополе рассвет

Предвестником был страшных бед.

Аскольд и Дир мечтой пленЁны,

На подвиг ратный обречЁны,

Готовят струги и ладьи

К походу, ждет что впереди.

Отчалит флот от Киев – Града,

И войска славного армада

На юг, к турецким берегам,

Навстречу морю и ветрам.

К Босфору дальний путь лежит

Молва вперед судов бежит.

Огонь и меч народ разят

И ни кого уж, не щадят.

Повсюду стоны, детский плач,

Уж приближается палач.

Константинополь весь в крови

Не ждет пощады, ни любви.

На бога только уповать,

Лишь в нем спасения искать.

Народу, что попал под меч,

Господь поможет жизнь сберечь.

Царь Византийский Михаил

О ризе Фотия просил.

Пусть через ризу Божья мать

Сумеет варваров прогнать.

И Патриарх ту ризу взял,

С молитвой к небу взгляд поднял,

И ризу в море опустил,

Прося у моря бури сил.

Вдруг тучи к морю набежали,

Волну огромную подняли

И унесли в пучину вод

Жестокий, беспощадный флот.

А те суда, что уцелели,

Вернулись, не достигнув цели.

Таков был божий приговор

И первый русичей позор.

Аскольд и Дир потом просили

Империи святых отцов,

Чтоб в христианство обратили

Всех киевлян, вплоть до юнцов.

На этом Киев мы оставим,

Оставим Киевскую Русь.

Но, вспоминая об Олеге,

Я снова к Киеву вернусь.

От Волхова и до Оки

Стоят Хазар степных полки

И, соблюдая свой обряд,

Красивых женщин полонят.

Дань собирают, села жгут,

Где дань им малую дают.

Младенцев в рабство отправляют,

А тот, кто стар, тех убивают.

Их долго Рюрик воевал

Пока с позором не прогнал,

В Ростове, в Муроме их бил.

Весь край от них освободил.

Ефанда, Рюрика жена,

Была Норвежская княжна.

И кровь Норвежских королей

Дарила трезвый разум ей.

Ефанда – женщина блаженная,

Судьбой на брак благословенная,

В ночи дар божий приняла

И князю сына родила.

Князь и Княжна уж имя дали,

Героя - Игорем назвали,

Наследником всея Руси.

От бед Господь его спаси!

Был у Ефанды брат - Олег.

Нормандии покинув брег,

Он честно Рюрику служил

И дружбой с Князем дорожил.

А Князь себе, как самому

Лишь только, доверял ему.

И потому никто другой

Быть правою не мог рукой.

Семнадцать лет Князь Русью правил

И Русь в сражениях прославил.

На Ладоге врагов он бил

И на Онеге истребил.

На смертном он лежит одре,

Господь зовет его к себе.

И вот теперь, в последний раз,

Олегу он дает наказ.

Чтоб дальше славить Русь в века

Смогла Олегова рука.

А когда Игорь подрастет,

В свои пусть руки власть возьмет.

Ушел из жизни светлый Князь

С семьей, и близкими простясь,

Могила поросла травой,

А Русь наполнилась молвой.