Динка

Ты   была,  для  нас,  самой  лучшей,
Ты  была, для нас,  самой  красивой.
Мы,  купили   тебя  на  рынке,
Помесь  пинчера,  с  дворовой  псиной.
С  морды – пинчер,  но,  покрупнее,
С  чёрной  шерсткой,  и   седым  подшёрстком,
С  жёсткой  гривою  вдоль  хребтины,
И  была  ты  щеночком – ребёнком.
Ты  виляла   хвостиком  тонким
Веселила  ты   нас,  и   кусала,
Носом   тыкаясь,   в   руки,   звонко
Ты,  с   работы,  всех,   лаем   встречала,
Мы   тебя,  называли   Динкой,
Нашей  маленькой   девочкой - кнопкой
Где-то,  в  доме, чуть  напроказив.
Ты,  в   глаза  нам   глядела  так   робко,
Ты,  двенадцать  лет,  с  нами  жила
Для  собак,  это, возраст  почтенный,
Мы,  собаку  свою,  любили
Ведь  была,  она  доброй,  и  верной
Как-то   раз,  чужая  собака,
К   нам,   в  калитку,  рыча,  забежала
Ты,  собаку,  не  побоялась
От  неё,  ты  нас  всех   защищала
На  неё,  ты  бросилась смело
Громко   лаяла,  ты,  и   кусалась,
Хоть   была    собака  огромной,
Но,  прогнать  ты  собаку  пыталась,
Та  собака,  была   сильнее
И,  тебе,  она   бок   разорвала
Слишком  силы  были  неравны,
И  в  крови,  ты  на землю  упала,
Ты  лежала  на  старой  куртке,
С  раной  страшной,  с  разорванным  брюхом
Та   собака,  тебя  погрызла
Ну  а, ты,  лишь  порвала   ей   ухо
А   меня  позвали с работы
И  сказали,  иди,  попрощайся
Ты,  разорванная  лежала
И  пыталась    мне   ты  улыбаться
Ты   лежала,  и  слёзы   боли
Из  глаз  карих  лишь   тихо  катились.
Ты  уже,   даже,  не  скулила
В  теле,  боль,  лишь  волной   проносилась
Ты,  с  тоскою,  на  нас  смотрела
А  глаза,  нам  кричали: «Спасите!»
«Люди!  я   же  вас,   защищала
Я  прошу   вас,  вы,  мне,  помогите!"
А  глаза  кричали: «Мне  больно!
Ну,  за  что  же  меня,  так  жестоко?
Я  вам,  люди,   долго   служила
А  теперь, умираю  до  срока.
Динку,  мы,  спасти  не  успели
Так  не   стало,  любимицы   нашей
Мы,  в   саду,  её   схоронили,
Для  нас  не  было  пса,  её краше.
Восемь  лет  с той  поры  минуло.
Только   сердце  слёзу  всё   роняет
Только  вспомню,  о  нашей,   Динке
Всё  в  душе   моей  вновь  замирает.