На западе

I
МЕНЯ НАСТИГАЮТ ФОРМЫ СОВЕРШЕНСТВА:
                полированные громады алчности
                прозрачность интриг банков, офисов.
РАСПАДАЕТСЯ СВЯЗЬ ВРЕМЕН – я взлетаю на троне лифта
                над хаосом плывущих
                огней.

Я – ЦАРЬ НИЩИХ И ЧИСТЫХ
НАД ЧИСТИЛИЩЕМ КАК ПРОРОК
ВЗГЛЯДОМ ПРОНЗАЮЩИЙ НЕ ВИДЯЩИМ ВНЕ,
                А ВО ВНУТРЬ.

Мои пальцы сжимают пластмассовый
                стаканчик, выплескивающий
                кофе на черного
                принца
                соседа по лифту.
В мой искусственный зуб
                вмонтирован
                магнитофон:
Я СЛУШАЮ ВНУТРЕННЮЮ МУЗЫКУ ДУШИ.
                Мой искусственный глаз схватывает
Видимый мир и невидимый
                мгновенными отпечатками
                рассеивающихся атомов,
                составляющих
                сей
                Miр.
А потом я буду заниматься любовью
                как поводом
                к инакомыслию, т. е., к тому
                потустороннему
                взгляду
            на себя в соединении
с телом иным – вытянутым литым
                расширяющимся
                и сужающимся, дышащим
                чаще и глубже…
Потом я буду вспоминать
                о МИССИИ, стану оправдывать
                себя и мир и, все же
                не оправдавшись и не оправдав
Вынесу оправдательный приговор течению вещей
В этом едином потоке уносящем меня куда-то
В этом едином потоке времени
                насыщенном прошлым и
                будущим
В котором одухотворенный
                символ настоящего –
                это Я, глядящееся
                откуда-то сверху
                сквозь
                меня – машину тела
                которую я
        использую как автомобиль.
Итак, я передвигаюсь исправно
                со смыслом и безо
                всякого…
                в этом пространстве
                иллюзорных вещей,
                порождающих новые вещи,
                распадающиеся на атомы
              под конец.
Но сейчас
ВОЛЕЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ заключенных
                в тела – до срока.

II.Пророк у канала
Ты заброшен как хлам
Здесь, на берегу из камней и бетона
Где внизу стекает проворно
Темная жижа рек.

Дружище, довольно! Время выдавливает по капле тебя
Словно из трубы ржавой.
Но вечно пребудешь… только продли мгновенье оно
СЛОВОМ ЖИВЫМ, которое истекает из сердца
В трепете дня в оперении света

Опоясанное паром зловонным
Где ты стоишь, как комета Завета
Расставив ноги на мостке железном
Под коим плывут испражнения Ада
Отрыжка города, отраженья
Небесного града.

О, счастливец, гортанный пророк Горнего на суше
О том, что сегодня стоит на душе
Городища – урода
И слушается с биеньями сердца
Глуше…

Сознанием парящий иль прыгающий одним махом
В БЕСКОНЕЧНОСТЬ шагающий семимильным шагом
Полноте двигаться – пристало врасти тут
В конструкции ЛАБИРИНТА каналов
Посреди мертвотных ноздрищ анналов
Индустрии
Цивилизации в припадке истерии
Окочурившейся Толстухи
Капитализма.

О, пророк рока и прорех, планетарных ям
Инь и Янь
Твоей левой и правой ладони
В твоих устах причастие, прасад Слова Живаго
Дай вглядеться в твой неоновый силуэт
В немоте лабиринта нагой!

В пространство, где царствуют
Целящиеся в упор обтрепанные герои Холливуда – ни шагу!
Я – Орфей сего дня.

III. Алюминиевый посох
ПРОРОКвыбросил посох свой алюминиевый
В тоге из пластика, как если б городской бродяга
Согнулся у стены кирпичной вопросительным знаком
Забился в глубь себя, усадив Цивилизацию на кол.
Глаза живые его, словно весенние птицы.
Пальцы струят лучи любви.
Сознание – негасимое полымя света
Каскадами срывающихся пророчеств.
Далек от ворожбы, он дорожит круженьем
Ангелических кругов, с которыми – на короткой ноге:
Эй, Слово, отзовись! И ты, Слово, тут…
А ты, Слово, принесло мне весть. Е-ге.
Ты, Слово, порхай. Нехай…
А тебя, Заблудшее, приведу к
Истинному смыслу самого тебя
Как отец – любя.
А ты, Слово, кушай!
А ты, Слово, надоело!
Закушу – ка я эхом.
А ты, Слово, прикинулось смехом…
Надо ли! Ты, Слово – плесень.
А ты, Слово, сокрытое мехом, зверушка.

IV. На зыбях
Лондонский смог это не только вековая пыль заводов
Но ода ауре города, рвущейся из коллективной пасти popstars.
Холодноватость промозглых путников, масонство финансовых воротил
И бессонные ночи, изрытые лучами фар.

Бесы Достоевского городище это резиденциею избрали.
Измарали горы бумаги, чтобы прикончить мир / во славу Инцестиона
просто засрали /.
Проповедями Антиморали.
Пророк – в эпицентре распутства – не медли
Уходи подобно солнцу редчайшему из сонной земли
Не внемли причитаньям сей мглы бесплодной
Да будешь нем к безвоскресным будням блудницы голодной.

Здесь – Вавилон нынешних дней и столица скрещенья путей
вырожденцев инцеста, содомитов свободных и гордых.
Здесь – скрещение рас и угрюмое наважденье смешенья.
Здесь – ЗЫБЬ, океан забытья между волнами сонмов расколотых Я
Под свирепостальным и алкающим сирых рои для свершения Рока
Ока отверстого Века Лярв
Над туманами Зазеркалья нависшим
В сверканье
Углом ОТЧУЖДЕНЬЯ.

Пророк, реки же речами – ключами студеными
Там, где души жаждут.
И не годится век свой толочь в ступе.
Вкупе с братьями света — шествуй за вершины.
Завершен круг Запада – занавешен!

Иди, следуя воле Сердца, знакам, отметинам Судьбы
Ибо этим путем свершаешься ты.
Потому как отмерено и отвешено, обронено ли
Как Слово, будто случайно… — да быть по Тому
И не стоит вопроса здесь – БЫТЬ ЛИ… НЕ БЫТЬ.

Так бреди же дальше и память свою береди о ТОМ.
Позабудь о сем мире, что не с тобою уже
О сем, что не принадлежит душе
И слушается с биеньями сердца глуше.

Но этот миг могущественною рукою останови
Если за СИМ освещается путь как исход
Света, ибо свет, ты. Да будь – светом о ТОМ.

V. Исход
Ибо Свет приковал тебя. И ты – слеп
В мире отверстых жадно очей – пожирателей новых вещей.
Духом вещ и любовию бесконечен, ты, человек
Меж двух гигантских фаллосов покрашенных бурою краскою грубо наспех
В sex-museum Амстердама
На скамейке присев блудный сын
Сгоняем домоганьями туристок щелкнуть разок-другой
На память о Мекке содроганий
Возлегая в номере особняка «Toro» отеля, что на берегу пруда
Пристало лишь вместе с Авророй розовокудрой
Глядеться в пасущихся ланей
Разбредшихся по Fondel парку сквозь распустившихся
Подснежников рассеянную синеву
Прорицая мечту Петрову – Неву.
Да, в двух часах самолетом ль, мысли полетом – на стуле
ВРЕМЯ остановилось там – в двух часах лета.
Да, Царское Село тут под сердцем неподалеку.
Меня как-то заносило туда прошлым июлем.
Меж руин по земле скрепленной купчей,
Завещанной от предков. Бродил ты всуе
Потомком династии Минг из тех ханов-лучников
Поклонников лотоса и Камасутры…
Ты, последний из императоров
Ратовал за мира утро
Памира, Индии, Руси святой — Аратты
И к ним приращенных колоний
Европы, Египта, планет и солнц на троне
И посреди Колеса Мира – бублика пустого.

Так начнем же с того, что богатство мира
Вдали кладбища Городища, где человече злата
Волком рыщет – блудяга!
Оно посреди Восьми Белых шатров, как тяга,
Как Бог.

Словами шамана – Тенгри Беспредметного вечного
Под черно-белыми знаменами Малевича
Числоименами Хлебникова – соратника моих метафизических боев
На небе – за Русь святую.
И теперь я на пламя санскрита ликуя
Готов принести всех богов снизошедших в итоге
Я – возвращающийся – возвращающий в русло
Искомого праначала.

И на пальце вращая колесо, между тем
Указую перстом на Это и То, миру Лжи ненавистен
Дарующий имена стертые планетарных систем
И богов ВЕДЫ
Заново – здесь…
На чистой доске новой расы нагой, где и ты – есть!

Меж клубящихся ветров
В тантрической тоге шагающий прямо
Через раскаты громов я пряну
Молнией ярых родов
Скинув ярмо городов!

VI. ХХI-й ВЕК
Вступление в ХХI-й век…
Ибо Конец холодной войны обозначил Начало
                вступления в бездну экономического кризиса
                и за ним разразившейся Экономической войны
                государств-агрессоров
                государств-волков.
И волчье будущее лишь лунные ночи.
И волчье будущее лишь адская ненасытность.
Поэтому воспоследовало объединение стран на принципах
                греческой демократии
                не дававшей голоса всего
                лишенным рабам.
Гигантские заводы по переработке ядерного топлива
                были отодвинуты
                за пределы центральной мировой
                Империи…
Куда-то в колонии, называемые Третьим миром, а не
                Третьим Римом
Как некто о себе думает там – на руинах Светлого Завтра
                всего человечества.
Итак, многоликие либертарианцы как алчущие насекомые
                наводнили просторы Земли.
                Амстердам, 1993