В грусти дождя...

Люблю я слушать грусть дождя,
Его тоску  в стихах.
Под грусть его, гитару я
Качаю на руках.
И в такт ударам капель-слёз,
Свой первый, взяв, аккорд,
Пою про Русь, её народ,
Родившийся от  «рос».

Мне дождь рисует на стекле
Картины старины:
Князь Игорь скачет на коне,
На нём – наряд войны.
И пляшет меч в его руках,
И половцев, пьёт кровь…
А это – князь Олег, в лугах,
Где пал любимый конь.
Олег уверен, смерть прошла,
Не тронув, стороной;
Она же, в черепе была,
Скрывалась там змеёй.

Играю тихо и пою
Под  музыку дождя.
В огне я вижу Русь свою,
Народного вождя.
Народ, вначале, вольным  жил…
Но вот он – крепостной.
Дороже пёс господский был,
Казалась  жизнь – тюрьмой.
Я вижу Разина челны,
Княжну в его руках.
Бросок…
Печальный всплеск волны…
И слёзы на глазах.
И зычный голос души рвёт:
-Гой, казаки, мои!
Господ теперь настал черёд,
Войной пойдём, сыны!..

Вдруг дождь меняет полотно,
Рисует новый век,
Французский двор,  их бал, вино…
Кто этот человек?
Да это сам Наполеон,
Француза узнаю.
Горит  Москва, с ней рядом, он…
Багратион в бою…
Бежит, бежит Наполеон!..
Кутузов победил!

Вдруг, взрывом ярким, ослеплён…
Попы… и дым кадил…
Опять война. Страдает Русь
От Кайзера теперь.
Считать потери не берусь,
Не счесть её потерь!
«Авроры» выстрел, Русь потряс!
Гражданская война…
В ней победил рабочий класс.
Свобода – вот она!
Цепей и рабства больше нет,
И смех сменяет грусть.
Но снова меркнет яркий свет,
Фашист попёр на Русь.

Четыре года  кружит смерть
Над Русью дорогой!
Но русским лучше умереть,
Чем в рабство с головой.
Змея фашистская в ногах,
С отрубленной башкой…
Страну подняли на плечах.
Народ-то был, какой!

И снова смена полотна:
Горбатый – мразь, подлец!
Разруха, мрак – его вина.
Пришёл стране конец.
И снова правят господа,
Опять в тоске народ.
Пустеют сёла, города…
А дождь идёт, идёт…
«Ну, что там будет впереди,
Покажет Новый свет?» -
И сердце замерло в груди…
Но нет картины,
Нет!