Питомец

За мной ходит всюду ручная смерть осторожным большим котом,
Но она ленива, и на коленях мурчит, свернувшись клубком,
И я погружаю ладони в мех; сквозь пальцы темным ручьем
Течет ее шерсть и рвется порой  - но тут уж я ни при чем…

Я кормлю ее собственным молоком, и кровью своей пою,
Омываю тело ей кипятком – беру чайник с огня и лью -
Смерть выносит все. Что бесплотной ей мои выходки сгоряча?
Лишь ожог красуется на спине, там, где ямочка у плеча.

Ее можно выбросить, потерять, на денек одолжить подруге –
Она стерпит, к дому придет опять – и доверишься ей, подлюге.
Приоткроешь дверь – и она войдет, с виду ласкова и мягка,
И когтями ногу тебе проткнет, не до крови, а так, слегка,

И врастет в тебя, словно зуб в десну, словно горе врастает в сердце,
И, глотая залпом ее весну, ты поймешь: никуда не деться -
Это твой навеки домашний зверь. «Мы в ответе за тех, кого…»
Смерть молчит и косится на окно - есть ли в блюдечке молоко?