Бедный Сидор...

Он был моим сиамским братом,
Но одноглазым, как Циклоп.
Я крыл его частенько матом
За недоверчивость и, чтоб
Он этим неусыпным взглядом
Не мог тревожить мой покой,
Когда мне было очень надо -
Я прикрывал его рукой.

Он вешал мне лапшу на уши,
То ненавидя, то любя:
"Всё, что на небе и на суше,
Бог сОздал - только для тебя!
Не сумлевайся: звёзды, тучи,
Моря и реки, и цветы -
Твои по праву, так как круче
Пиита в мире нет, чем ты!

Но ты людишек знаешь плохо.
Они всё время - за спиной!
И ждут лишь повод для подвоха,
И не пропустят ни одной
Возможности подсыпать яда,
Нагадить в душу, плюнуть вслед.
Нам в этом всех, кто рядом, надо
Подозревать и путать след!"

Но я однажды, среди ночи,
Взалкал, чтоб он навек уснул.
И, размахнувшись, что есть мочи,
Опасной бритвой полоснул
Меж нами. Вскрикнула от боли
И разделилась наша плоть.
Он простонал: "Ты хочешь воли?
Эх, некому тебя пороть..."

Я вышел в сад забыть потерю.
Поют так чудно соловьи,
Но почему теперь не верю,
Что звёзды, месяц, ночь - мои?!
А Сидор умер... до рассвета...
Я еле удержал слезу.
И всё, что мне осталось - это
Зарезать и его козу!