Все хорошо

Извини, говорит, нет времени на укрощенье строптивых, на слушание немых,
Я тебе теперь белый стих, недописанный триптих, чужой жених.
Темный плеск в полынье и страшная западня.
Подожди со слезами, давай это без меня.

Все равно если о нас – то о разностях, а не о сумме и о прочих там Ферма,
Ты везде и во всем доходишь до дна и сути, и сводишь меня с ума,
Я же больше по поверхностям, и она..
Мы совпали с ней, и ты мне теперь не нужна.

Он ее убивает быстро, оглушает потоком серьезных отточенных слов,
Увеличен шрифт, и верхний включен регистр - как будто зажат «Caps Lock»,
Из-под этой груды не выбраться, не спастись.
Нет любви, говорит, окстись.

Она рушится в миг и тонет, как, бывает, идет на дно сломанный батискаф,
И сдерживает молоточки, в ладонях стучащие и барабанящие в висках,
И, собрав все силы (он спишет потом на шок),
Улыбается так, как будто все хорошо.

(10 февраля 2013, Москва)