Космическая сказка - глава 4

ВНИМАНИЕ! ТЕКСТ УСТАРЕЛ! НОВУЮ ВЕРСИЮ ЧИТАЙТЕ ЗДЕСЬ:

http://www.stihi.ru/2019/11/11/6116

НИЖЕСЛЕДУЮЩИЙ ТЕКСТ ОСТАВЛЕН НА САЙТЕ НА ПРАВАХ ПАМЯТНИКА МОЕМУ ЛИТЕРАТУРНОМУ ДЕТСТВУ

Глава 4. На горном уступе.

– Пилот Родин, вы собираетесь возвращаться? Почему до сих пор не взлетели?
Я словно проснулся. И тот час же увидел перед собой цветок, подаренный Прекрасной Незнакомкой.  Он неподвижно лежал на одном из экранов дисплеев и испускал во все стороны приятный аромат.
– Пилот Родин! Немедленно отвечайте!
Я зажмурился. Несколько секунд посидел с закрытыми глазами. Потом снова открыл их. Пульт был на своем месте. Цветок тоже никуда не исчез.
– Пилот Родин, вы решили молчать?
Я спохватился. Быстро доложил:
– Вызов принял. Взлетаю.
– Быстрее!
Я включил автопилот. Катер мелко задрожал и отделился от земли.  Линия горизонта сжалась и пошла навстречу стеклам-экранам. Долины и реки, горы и моря начали опускаться вниз.
Я откинулся на спинку кресла и задумался. Неужели мне все это привиделось? Невероятно! Ведь было так реально. Хруст песка, например, в заброшенном поселке до сих пор стоял в ушах…
Небо на стеклах обзора потемнело. Необыкновенная окраска воздуха планеты исчезла, растворившись в черноте космоса, усеянного мириадами блестящих россыпей звезд.
Я рассеянно взглянул на показания индикаторов и механически подправил кое-какие данные. Но все же было со мной что-нибудь? Неужели такое живое и настоящее оказалось лишь игрой ума? «Дофантазировался», – сказал бы капитан.
А что будет на Земле? Представители спецкомиссий – люди серьезные, могут и списать. Тут даже не поможет пословица: «Сказка – ложь, да в ней намек».
Прямо по курсу катера появилось светлое пятно стрелы.
– Видим вас, – сообщили мне. – Подходите.
Я дал команду на стыковку. Пятно стрелы стало приближаться.
– Есть сближение, – сказал я.
– Приняли. Держите курс.
Пятно продолжало приближаться. Через несколько секунд оно стало приобретать знакомые очертания. Вот появились из темноты станции навигационных огней, за ними вспыхнули и засеребрились дуги антенн, с боков засверкали крылья звездных панелей…
– Берегитесь, Родин! – внезапно крикнули со стрелы. – Выходим к свету!
– Принял, – усмехнулся я. – Буду загорать.
– Ни пуха, ни пера!
Радио замолчало. Тишина наполнилась ожиданием.
Спустя пару минут одна из сторон корпуса стрелы вспыхнула ярче, чем другая. И тот час же рядом с ней появился в космосе полутемный, гигантский диск. Он обозначился вначале лишь серебристой полоской, а потом, выпустив из-за своего края пронзительно голубую крупную звезду, превратился в разноцветный планетный серп. Космос стал еще чернее и бездоннее.
А вскоре мой катер нагнал и коснулся стрелы.
– Отлично, Родин. Готовьтесь к переходу.
Из стрелы выдвинулось что-то темное и цилиндрическое. Оно, постепенно закрывая собой звезды, приблизилось к катеру и, схватив его, втянуло в себя.
На пульте замигали зеленые огоньки. Дисплеи покрылись густыми строками информации.
– Выход разрешаю, – сообщили со стрелы.
В каюте щелкнули предохранители. Зашипел по трубам газ. Катер замер.
Я потянулся, вздохнул и, взяв цветок, вышел из кабины в коридор. Здесь было полутемно. Переходной люк катера распахнулся сам, открыв большое, круглое отверстие лаза. Я перешагнул комингс и оказался на стреле. Ее прямые, прямоугольные коридоры были ярко освещены.
…Капитан ждал меня в своей каюте. Настроение у него было прекрасное (скоро на Землю) и предрасполагало к разговору.
– Ну, – приветливо улыбнулся он, увидев меня, – здравствуйте. Как насчет планеты? Открыли?
В любом бы другом месте я бы обиделся. В любом другом, но только не здесь. Здесь меня хватило только на вздох.  Да и, собственно говоря, в этой каюте я никогда не испытывал плохих чувств. Она, как дом, всегда успокаивала и дарила хорошее настроение. Хотя, если разобраться, что в ней было такого особенного?  Маленькая, с высоким потолком, с массивным капитанским пультом и оконной голограммой утренних гор Кавказа.
– Садитесь, – предложил капитан.
Я сел между пультом и голограммой.
– Разрешите взглянуть? – капитан указал взглядом на цветок.
– Пожалуйста, – разрешил я.
Капитан очень бережно взял из моей протянутой руки цветок, разглядел его со всех сторон, провел пальцами по бутону.
– Красив! Только железный, что ли?
– Кто железный? – похолодел я.
– Цветок, – капитан невозмутимо посмотрел на меня. – Попробуйте сами.
Он вернул цветок. Я осторожно притронулся к бутону. Тот ожег холодом металла.
– Не понимаю, – признался я.
– И правильно! – капитан виновато развел руками. – Такая наша судьба. Трудно открывать другие миры.
Я посмотрел на капитана. И словно бы увидел его в первый раз. Он показался мне в этот момент похожим на настоящего капитана.  Было в его глазах что-то мягкое, теплое и романтичное.
– Открывать не трудно, – сказал я тихо. – Понимать – вот в чем проблема.
– Да, да, – капитан закивал. – Если понимать, тогда другое дело. Но вот как это делать?
– Просто, – ответил я. – Надо…
– Надо понимать, – закончил за меня капитан и грустно усмехнулся. – Но как понимать живое и неживое?
– Так надо постараться, – твердо сказал я. – Ведь никакая красота за себя ничего не прокричит. А планеты должны быть ее домом. Кто это сделает, если не человек? Не согласны? Зачем тогда в космос летать?
– Да вы просто философ! – воскликнул капитан.
– Как и каждый человек, – уточнил я. – Вы, кстати, верите мне?
– Хотелось бы. – Капитан откинулся на спинку кресла. – Но с катера убегать не надо. Хорошо еще, что все хорошо закончилось. Мы ведь скоро уходим. Подумайте, Родин, над своим характером. Подумайте хорошенько.
…Вот и пошли последние часы у Голубой Звезды. Все оставшееся до отлета время я был по горло загружен работой. И вообще, никто не имел права отдыхать сейчас. Отлет был делом чрезвычайной важности и не мог откладываться ни на секунду. Впрочем, мы на свою работу не злились. Она затягивала нас с головой, она была смыслом и целью наших жизней, она как путеводная звезда освещала нам путь в будущее.
А потом было возвращение. Преодолев пространство, стрела подошла к голубому шарику родной Земли. Диспетчера вспомогательного космопорта уже подготовились к нашей встрече.
В верхних слоях атмосферы корабль затормозился. Объявшись пламенем, он пошел на долгожданную посадку. Весь наш экипаж с трепетом следил за показаниями корабельных компьютеров.
Приземление! Мощный рев двигателей умолк, уступив место уютной земной тишине.
– Ура! – коротко и дружно крикнул весь экипаж.
…Отпроситься в город вместе со цветком мне не составило труда.
– Надолго? – только и поинтересовался капитан.
– Нет, – ответил я.
– Часа хватит?
– Вполне.
– Тогда беги.
Он посмотрел на меня несколько рассеянно. Жаль ему было расставаться с тайной…
Выскочив из капитанской каюты, я едва не столкнулся с борттехником Киром. Он как раз в этот момент проходил мимо ее дверцы, неторопливо осматривая механизмы блокировки иллюминаторов.
– Извини, – выдохнул я.
– Стой! – Кир загородил мне дорогу. – Куда, друг, так несешься? Может быть, поговорим о погоде?
– Кир, пропусти, – ласково-нежно попросил я. – Потом, а?
– Весна, так весна, – понимающе улыбнулся Кир. – Хорошо, когда ждут.
Я весело подмигнул ему и направился к выходу.
– Ни пуха, ни пера, – пожелал вслед Кир.
Я улыбнулся и зажмурился. Все-таки хорошо возвращаться весной! В это время все коридоры стрелы полностью заливаются через иллюминаторы солнечным, оживляющим светом, его теплотой и лаской, прохладой озорных ветерков. Весна вторгается во все каюты и отсеки, для нее нет преград.
Коридорчик вывел меня к трапу. Я вступил на его черные, упругие, как резина, ступени и поехал вниз. Коридорчик с гофрированными стенами окружил меня со всех сторон.
Трап кончился. Я сошел на маленькую площадку, пересеченную большим круглым тоннелем. На дне тоннеля поблескивали металлические рельсы магнитопоезда.
Ждать пришлось недолго. Через две-три минуты к площадке подкатил пустой вагончик. Он висел в метре от рельс и плавно покачивал свои желтые, пластиковые борта. Я взялся за дверные поручни и запрыгнул в салон. Вагончик постоял еще немного и тронулся вглубь тоннеля.
Я оглядел салон. Ряды мягких розовых кресел манили к себе домашним уютом.
Но вот вагончик покинул тоннель. Монотонные, гладкие стены и монотонное безмолвие остались позади. Теперь я был в шумном здании космопорта.
– Рейс к Поясу задерживается, – прогрохотало где-то радио. – Пассажиров просим пройти в Центральный зал.
Вагончик остановился. Я вышел из его салона и оказался на просторной пассажирской платформе. Она, как и прежде, была пустой. Очевидно, наш корабль попал в зону, когда не было никаких рейсов.
На самой большой стене платформы висело электронное табло с высвеченной надписью:

«Гостиница «Астра» ждет посетителей»

Интересная информация! Жаль только что не ко мне.
Я осмотрелся. В углу платформы рядом со входом в тоннель висел под прозрачным козырьком старенький телефонный аппарат.
Сердце заколотилось. Я подошел к телефону и снял трубку. Негнущимися пальцами набрал номер и услышал длинные гудки. Спустя несколько секунд в трубке щелкнуло.
– Алло.
– Э… Вика?
– Да. Кто ее спрашивает?
– Я… Ой, то есть, здравствуй.
– Здравствуйте.
Я собрался с духом:
– Вика, не узнаешь меня?
– Не-ет. А кто это?
– Естественно, – вздохнул я, – мне уже приходилось звонить тебе, так…
– Родин Юра?!
– Я самый.
– Как хорошо, что ты мне позвонил! Слушаю тебя.
– Да вот, понимаешь, из рейса пришел.
– Поздравляю.
– Спасибо… – мне стало почему-то неудобно. – Вика, у меня для тебя сюрприз. Космический.
– О! И что же это?
Я замялся:
– Вобщем, Вика… Я его тебя сам принесу. Сейчас. Ты не против?
– Приходи, конечно.
– Жди, Вика!
Я повесил трубку на аппарат. И облегченно вздохнул. Волновался очень.
Вика жила недалеко. И поэтому я весь путь прошел пешком. Прохожие с восхищением оглядывались на меня, некоторые кивали.
А вокруг было хорошо. Сразу за дверями космопорта открывалась широкая, оживленная площадь. Прямо на ее середине стояла красивая фигурка Ассоль с корабликом. Девочка, улыбаясь, смотрела вдаль, а вода небольшого бассейна, плескавшаяся у подножия сказочного монумента, мирно поблескивала солнцем.
От площади отходило несколько узких улиц. Моя была крайней. Она местами перекрывалась прозрачными, серебристыми мостиками, соединявшими между собой громады бетонных домов. На ее обочинах росли могучие деревья, на которых недружно щебетали птицы. Из дворов доносились крики ребят.
Да, это еще не совершенство Рогоса. Но зато самое родное и близкое. Такое, о чем хочется думать постоянно и что хочется постоянно улучшать и делать прекрасней.
Над улицей пролетел, тихо прошелестев сухими разрядами тока, пассажирский сферокат. Он причалил к одному из домов и ярко заблестел своим корпусом.
Улица вывела меня на проспект. Здесь несколькими потоками проносились стремительные аэроходы. Дома, распахнутые как книги и от этого словно парящие над землей,  вытянулись аккуратными рядами вдоль него. Их нижние этажи утопали в садах.
А вот и дом, где живет Вика. Я прошел по аллее и зашел в него. Скоростной лифт доставил меня на нужный этаж. Там я прежде всего подошел к окну. Отсюда город был как на ладони.
Красиво. И даже гармонично. Суперсовременные дома архитектурно вписывались в старые районы, сохранившие на себе шпили и зубцы. Отсюда был виден даже морской залив, поблескивающий своей искристой синевой. Он располагался точно за старинной крепостной стеной на Большом Холме рядом с арочными мостами Парка Желаний.
«А ведь неизвестный разум не вступил с нами в прямой контакт, – вдруг подумал я. – Значит, ему что-то показалось в нас страшным…»
Страшным! Но вот что? Впрочем, почему он так решил? Может здесь другая причина!  Например, он думал, что открыть нам нас гораздо важнее. Может быть, в этом весь смысл его существования. Мы ведь тоже открываем неизведанные миры. И он, этакий разум-зеркало… Стоп! Но ведь зеркало видят все, хотя и не замечают. А разум? Выходит, мы тоже видели его? И не замечали? Как  те, с Рогоса, обследовавшие Риану…
В углу заурчал робот-уборщик. Позади хлопнула дверь.
– Юра?!
Я обернулся. Позади меня стояла Вика. Она улыбнулась и подошла ко мне.
– И что это за сюрприз?
Ее глаза лукаво сощурились.
Я поднял руку со свертком и торжественно открыл его. На свету заиграл всеми красками мира цветок.
– Ого, – удивилась Вика. – Это на корабле вырастили?
– Нет, – улыбнулся я.
Бутон неожиданно раскрылся. Что-то полупрозрачное и искристое выпорхнуло из него и накрыло нас. Пол тот час провалился куда-то вниз. Земная тяжесть исчезла. Я быстро схватил Вику за руку.
Полупрозрачное одеяние исчезло так же неожиданно как и появилось. Но теперь мы были не на Земле с ее супердомами. Под нашими ногами находился тот самый горный уступ, с которого начался один из моих дней у Голубой Звезды.
«Местное солнце» ярко светило и приятно грело. Пахло цветами и нектаром. Лес шумел как водопад.
Вика растерянно посмотрела на меня. Лучи солнца упали на ее рыжие кудри и заиграли огнем.
– Где мы? – спросила Вика.
– Не бойся, – успокоил я ее. – Сейчас, наверное, будет еще  интереснее.
Из-за горизонта выплыла блестящая фигурка.
– Смотри, – воскликнул я.
Вика прижалась к скале. Фигурка тем временем увеличилась и превратилась в Прекрасную Незнакомку.
– Здравствуйте, мои друзья! Не бойтесь, как только вы пожелаете, то сразу вернетесь назад, на Землю. А сейчас мне настала пора ответить на твои вопросы, Юра.
– Да, они у меня есть, – подтвердил я.
– Задавай. Только не слишком много.
– Риана и Рогос – это плод моего воображения?
– Да. Все, что ты видел, – это игра твоей фантазии. Именно поэтому ты мог путешествовать пешком от планеты к планете, а также разговаривать с обитателями космоса на одном, своем, языке.
– А зачем все это надо было?
– Дело в том, что Рогос – это твоя Земля. Это она рассылает заводы-автоматы по открытым планетам, на которых есть жизнь.
– Значит, не зря я решил стать космическим журналистом?
– Тебе виднее.
В это время поднялся ветер, который подхватил Прекрасную Незнакомку и понес ее вдаль. А в моей голове появилась первая строчка будущего журналистского расследования: «Здесь никогда не было непроглядной ночной темноты...»