Рабыня. Часть 1

 
               
               
   
                Предугадать нельзя мудрейшему уму
                когда любовь придёт, к кому и почему.            
                Э.Ростон.
 


        Часть 1               

Гуляет Рим в безумстве диком,
С развратным и ужасным ликом,
Нерон вселяет в души страх,
Готовит Риму скорый крах.
И в эти "пасмурные" дни,
Во граде, ужасом объятом,
При лицедее сем проклятом -
Случились действия сии.

Однажды юная раба
До слёз влюбилась в господина,
Сыграла шутку с ней судьба:
Взыграла пламенем лучина.
Девица греческих кровей,
Собой прекрасная как роза,
В речах, сладкА как соловей,
Благоуханьем как мимоза.
Была возвышенной душой,
Имела ум и воспитанье,
Несла взиравшим обаянье,
Была наделена красой.

Петроний был её кумир:
Его талантом восхищаясь,
Пред добротою прекланяясь,
Она любила в нём весь мир.
Но кто-же этот господин?
Поэт и просто славный малый:
Собой хорош, при том не старый,
Ещё не ведавший седин -
Любимец буйного Нерона,
Причина зависти толпы,
Противник рабского поклона,
Хранивший вольные мечты.
Своих отцов былую славу
В свободе чаял возродить,
Чтоб мог народ боготворить
Свою великую державу.
А ныне, часто, во дворце
Он сонно слушал "рифмоплёта"
И в нём, как в опытном бойце,
Спала презрения зевота.
Хвалил стихи царя порой,
Кривил душой, но мир такой
Исполнен злобы и коварства,
И жизнь полна непостоянства.
Зато влияние имея,
От смерти часто избавлял
Несчастных, сам в душе лелея
Бесславный цезарю финал.
Порою сдерживал Нерона,
Чтоб Риму не нанёс урона,
В своём тщеславии слепом
Не сеял чтобы смерть кругом.
У всех свой метод. Кровь ценя,
Петроний меч не обнажал,
И добродетельность храня,
В друзьях почтение снискал.
И духом стойким был богат
Любил он жизнь, и смертных врат
Совсем Петроний не боялся.
Лишь как мудрец остерегался
Войти на этот тайный путь
Не торопился он ничуть,
Мгновеньем каждым наслаждался.

По моде тех далёких лет
В саду, что "лил" благоуханье,
Стоял Петрония портрет -
Его в скульптуре изваянье.
Холодный мрамор нёс в себе
Черты, великие собою,
Стоял с приподнятой главою,
Как будто вызов слал судьбе.
И та же стать, и взгляда пламень,
И тот же гордый, твёрдый жест,
Что даже мать взглянув на камень,
Не отыскала б "ложных" мест.

И вот, прекрасная раба
ЭллИнским именем Елена,
В саду гулявшая одна,
В бреду столь сладостного плена
БралА резной, высокий стул
Его к скульптуре приставляла
И заглушая сердца гул,
Холодный мрамор целовала.
Ласкала губы и глаза,
Рукой за шею обнимала
И набежавшая слеза
Чело кумира орошала:
"Петроний, ты - мой господин,
Ты сердца сладкий властелин.
Своей любовью я безумна,
Умом от страсти стала скудна,
Но я раба, ты - повелитель,
Мне не войти в твою обитель
И мой удел в саду стоять,
Тебя во мраморе ласкать.
Зато сейчас меня ты любишь
И взглядом мраморным голубишь,
Готовый ласки принимать.
Меня ты в гневе не отринешь
И взора строгого не кинешь,
Чтоб от себя меня прогнать.
Вот коль бы я любить могла
Тебя живого, то смогла
Тебя такой окутать лаской,
Чтоб жизнь твоя сияла сказкой,
Но я рабыня, даже пусть
Твоей наложницею б стала
Безумно я б тебя ласкала
Развеяв в клочья твою грусть.
Всю жизнь свою к твоим стопам
Без промедления отдам!"
И снова в губы целовала,
За плечи страстно обнимала
И так ходила часто в сад
Одна, коль не было преград.

Однажды, сумрачный патриций
Пришёл с постылого дворца,
Устав от царских репетиций,
Не мог согнать тоску с лица
И тихо в сад вошёл любимый.
О боги, в том саду незримый
Увидел, юное создание
Лобзало нежно изваяние,
Его скульптуру обнимала
И с наслажденьем целовала.
"Что за кощунство? Что за стыд?
Что за нелепость страсти?
Что за безумье? Что за вид?
Что это за напасти?
Хоть хорошо никто не видит,
Насмешкой колкой не обидит!
А эту дерзкую служанку
Любвеобильную гречанку
Пускай поучат скромной быть,
ЧуднЫе странности забыть.
А может быть она безумна?
Умом скуднА и не разумна?
Должна пойти ей порка впрок,
Запомнит скромности урок!"
Молча повернул назад,
Покинул спешно тихий сад.
Подозвав к себе слугу,
Велел не мешкая ему,
Вести негодную девИцу
И наказать лозой срамницу.
"Хотя - добавил - для урока
Глядишь тогда она порока
Лишится, странности своей
Не будь же слишком строг ты с ней"
А между тем Петроний вспомнил,
Сей случай враз ему напомнил:
Елена - дерзкая срамница
Его товарищу сгодится.
Ведь часто он просил поэта
Чтобы она, рабыня эта,
Была бы продана ему
Решил:"Да будет посему!
Продам её пожалуй другу.
Он добр, и с нею будет мил,
Я помню как её дарил
Он взглядом. Окажу услугу!"
Вконец на сем и порешил,
И к другу с этим поспешил.

С тех пор минУло пару дней
И как-то вечером прохладным
Поэт, с усладой для очей
Взирал на сад, с покоем хладным.
И думу верную лелеял
В душе своей он с давних пор
Нерону буйному в укор
Сложить "Сатирикон" затеял:
"Я бренной плотью слаб как все" -
Петроний думал вдохновляясь.
"Но может быть в моём письме,
Потомки в злодеяньях каясь,
Найдут урок и для себя?
Для них пишу, закон любя.
Быть может в будущем они
Тиранов духа и земли
Терпеть во вред себе не станут,
Им поклоняться перестанут?
Сейчас в писанье смысла нет -
"Сатирикону" царь в ответ
ТотчАс меня на смерть отправит,
А легче гражданам не станет.
Я смерти вовсе не боюсь
Была бы польза. Я берусь
Помочь потомкам мудрым слогом.
На всё и вся есть нужный час
Не время действовать сейчас
Мы кровью Рим зальём итогом
Лишь для потомков, рифмы лик
Чтоб в душу, в сердце, ум проник
Чтоб опыт наш печальный зная
Они, царям не потакая,
Смогли свободу бы сберечь!
Всегда держали острым меч
И в корне дерево рубили
То, что тираны посадили!
Пускай узнают корень зла,
Сатрапов чёрные дела.
Их лицемерье, безразличье
К другим презрение, двуличье
Их чёрной, адовой души!
Они в речах лишь хороши:
В словах свободу восхваляют,
А сами яда подливают
Им в кубок, с молодым вином,
Пускай узнают все о том!
Сейчас же, если стих узрит
Нерон, то сжечь его велит.
О нём потомки не узнают
И правды в нём не прочитают"-
Так думал доблестный патриций.
Как вдруг, наполнив шумом сад,
Неся с собой столичный смрад,
Влетел разгневанный Юниций -
Его приятель и комрад
Тот что купил рабу Елену
(За столь умеренную цену).
Тогда Юниций сладко цвёл
А нынче гнев его привёл:

"Петроний, где её ты прячешь?!
Сознайся сам, не то заплачешь!
Вот так ты держишь уговор?
Коль это правда - то ты вор!
Отдай Елену, честно я
Всё заплатил, она моя!"
И трясся в диком возбуждении,
Любовной страсти опьянение
Его пленяло всё сильней,
Глаза горели злей и злей.
-"Постой, чего рычишь как волк?
Не понял, не возьму я в толк
Что хочешь ты? К чему кривлянья?
Какие требуешь признанья
Услышать здесь и от меня?
Спокоен будь, прошу тебя
Ну а теперь для поясненья
Ещё раз молви обвиненья"
-"Елена милая пропала!
Сегодня видно убежала,
А я, негодную любя,
Решил, что встречу у тебя.
Её прекраснейшие очи!
Так сердце ноет, нету мочи!
Проклятье послано мне ныне,
Любовью воспылать к рабыне!"
-"Остынь, любви твоей здесь нет!
Прошу, послушай мой совет.
Ступай домой скорее спать,
Сейчас уж поздно, не узнать,
Куда негодница бежала.
А завтра утром мы чуть свет
Найдём, уверен, верный след
И этим избежим скандала.
А коль сюда она зайдёт
Слуга мне тОтчас донесёт.
Хотя, что здесь рабе искать?
Ну всё, ступай скорее спать!
Найдём, поверь, твою Елену
А впрочем слушай - ты мне друг
Давно знакомы мы, не вдруг
И оба чтим стиха сирену".
И тут же свиток показал
И улыбаясь продолжал:
"Хочу потомкам дар оставить
Чтоб доблесть римскую прославить
Я знаю, ты мне добрый друг,
Другим же молвить страшно вслух
Моё правдивое творенье.
Про то узнает коль Нерон -
Немедля покарает он
Меня, за это сочиненье.
Ну всё, иди и не тревожься,
Уж завтра с милою сольёшься!"
Юниций к дому поспешил,
Поэт творенье положил,
Вдохнул с усладой аромат
Пошёл прилечь, собою рад.
И жизнь казалась не пустой,
А очень милой и простой.

-"Петроний, милый господин!
Проснись, на свете ты один -
Моя услада и отрада.
Я за тебя погибнуть рада!"
Поэт промолвил с сонных пут:
"Тебя Еленою зовут?
Иль мне во сне беглянка снишься?
Сама пришла, и не боишься
Гневить меня, а вот сейчас
Я прикажу тебя тотчас
Сначала выпороть нещадно
И отослать затем обратно!
Тебя я прОдал, что позоришь
Моё ты слово, и неволишь
Тебя наказывать за бег?
Пойми, я честный человек!
И я обмана не приемлю.
Теперь скажи зачем пришла
Ко мне, и как сюда вошла?
И может я прощенью внемлю"
-"Прости презренную рабыню!
Но я, Петроний, как святыню
Тебя люблю, никто другой
Не будет наслаждаться мной!
Лишь ты - мой вечный повелитель!
Лишь здесь, к тебе, в твою обитель
Своё я сердце принесла,
Поверь, я б молча всё снесла
Я до того тебя люблю
Что образ твой боготворю!
Совсем умом я не глупа
И привела моя стопа
К тебе меня, к твоим ногам,
Я для тебя и жизнь отдам!
Когда я розги получала
Ты приказал, то не кричала,
А лишь молилась за тебя:
Чтоб был здоров, берёг себя,
Чтоб солнцем ярким восходящим
Ты в Риме гордом век светил,
Как моё сердце восхитил!
Так чтоб и в Риме был блестящим!
Ты слуг напрасно не вини,
А гласу разума внемлИ
Прочны ли для любви запоры?
Я для того чтоб кинуть взоры
На гений твой, на свой кумир,
Готова обойти весь мир!
И знай, назад я не вернусь!
А наказаний не боюсь.
Я смерть тотчАс приму без страха
И улечу к богам, как птаха
Перед твоим прекрасным взором,
Пусть станет смерть тебе укором
Раз не могу тебя любить,
Так лучше вовсе мне не жить!"
И лИла горькими слезами
Их утирая волосами.
Петроний, удивившись, встал
Он тайну только здесь узнал -
Елены пламенного сердца.
На деву нежно посмотрел,
В очах её любовь узрел,
Вдруг понял - это рая дверца.

Раба стыдливо трепетала,
Во всей своей красе сияла:
Стройна, печальна и мила,
И благодарна, и бела
И очи светят не лукаво,
В них ум горит, любовь и слава.
Сияет как звезды огонь,
Враз вспыхнет пламя, только тронь
И волос искрами играет
На восхищенье вдохновляет,
А губы, формою маня,
Нежны, застенчивость храня.
На щёчках юности румянец
Совсем воздушный, как багрянец
Восхода радостных лучей.
Стал взгляд поэта веселей.
Собой прекрасна, хороша,
Но что важней всего - душа.
Ни капли лжи и лицемерья,
Нет ненавистного неверья,
ЮнА, свежа, собой прекрасна.
"Не ведал раньше я напрасно
Про это чудо, может быть,
И я смогу её любить?"
Собой невинное создание
С душой святой, как мироздание,
Его пленяло всё сильней,
Не зрел он женщины нежней.
И взяв беглянку за ладонь,
Сказал с теплом:"Пока побудь,
Уладим дело как-нибудь
Но только мрамор уж не тронь"
-"Зачем мне образ, если ты
Подаришь нежности цветы!
Лишь твоего желаю плена!"
Произнесла смеясь Елена.

  Ссылка на 2 часть: http://www.stihi.ru/2013/02/05/9618