200-летию со дня Бородинского сражения посвящается

Помните!

Деревня Бородино –
Знакомое название.
Слышите!
В воздухе витают
Две сотни лет
Человеческие страдания!

Сколько жизней оборвалось
Здесь, в сельской местности!
Нужно ли опознание?
Или многим судьба
Остаться навек в неизвестности?

Сорок тысяч убитыми и ранеными –
Какое уж тут дознавание!
Но всё же не без вести:

Битва осьмнадцатого века –
Гимн памяти русскому человеку!
Сеча двенадцатого года –
Стяг победы русскому народу!

Тысячи солдат, сотни генералов:
За Родины честь, за любовь, за славу!
Бесстрашно, яростно –
Ручьём кровь!
За небо, за землю,
За ржавенье оков!

Сорок тысяч ранеными, убитыми!
Про них помним? Не забыты ли?
Можно ли забыть событие –
Если ранеными тысячи, тысячи убитыми!

Души на поле славы:
Солдаты, офицеры, генералы -
Стонут, молят, зовут, кричат:
«Про нас помните!»
А поля молчат…
 

***
 
Кровь на девственно чистых полях
Страшной битвы.
Нет ни страха, ни боли, ни тьмы.
Лишь молитва.
И одна только мысль: «Вперёд!
За Россию».
Ветер. Кровь на полях – дикий мёд.
Шли босыми.
Мерзкий свист. Кровь – вино. Тонок вкус.
Сладко-горько.
Залпы. Смерть. Нерушимый союз –
Призрак только.
Вой салонов, палат и дворцов.
И церквушек.
Миллион седовласых детей.
Дальше – хуже.
Раз – и вдруг очутились в аду.
Чёрный грохот.
Ясно слышим на русских полях
Чёртов хохот.
Снова залп. Снова свет, снова стон –
Нет героя.
Миг – и мёртв, но не лей слёз святых –
Упокоен.
Взорван миф про испуг и про боль –
Только воля.
Как металлы победу ковать –
Горька доля.
Только кровь, только кровь на полях,
Только битва.
Нет ни страха, ни боли, ни тьмы.
Лишь молитва…
 

Молитва

Господи, помилуй тех, кто свет теряет.
Господи, помилуй тех, кто сыплет смерть.
Господи, помилуй тех, кто мыслит битвы.
Господи, помилуй всех…

Господи, помилуй тех, кто держит знамя.
Господи, помилуй тех, кто бьёт в набат.
Господи, помилуй тех, кто плачет.
Господи, помилуй тех, кто рад.
Господи, помилуй всех неправых.
Господи, помилуй буйный смех.
Господи, помилуй жалких трусов.
Господи, помилуй всех…

Господи, помилуй всех…
Господи, помилуй…
Господи…


Васильки

«Не в наших силах время повернуть,
Но в наших силах победить француза!» –
Кричал юнец, вчерашний офицер,
В смешном, на ус сползающем картузе.

Ему, наверно, было двадцать три.
Он чем-то был похож на мотылька.
Блестяще-угольные дерзкие усы,
Копна кудрей, в глазах – два василька.

И конь, конечно, был ему под стать:
Конь-молния: силён, внезапен, быстр.
Того гляди, о землю раз ногой –
Взовьётся столп шальных  багряных искр.

Противник, впрочем, тоже был не плох:
Француз стоял стеной, держался стойко.
Он лил за литром литр чужую кровь.
Война, поди, а не шитьё и кройка!

Сраженье разожглось под удаль их:
Кровь, трупы, гарь… – безжалостная сеча!
Такого не видал ещё наш мир,
Но от сознанья этого не легче…

И вот – два василька, и вот – усы
В постели предосеннего  дурмана.
Картуз уж не скрывает пол-лица,
Черты его уже не столь упрямы.

Склонился конь над юным седоком,
Заржал пронзительно – почти как визг,
Зазвякал сбруей, грозно захрипел…
Погас игривый столп кудрявых искр…

Но васильки – лучистые глаза,
Внесли свой штрих в великую победу.
Душа, по воле Господа, жива.
И это чудо гаснущего лета…
 

Бородино
 
Война великая двенадцатого года…
Казалось бы, прошла давным-давно.
Ушли в историю бои под Миром,
Бой  при Иванькове и у Бородино.

Исчезли офицеры, генералы,
Оставив на гравюрах тонких лик,
Ушли во тьму, залечивая раны,
С мечтой:  вернуться,  пусть всего на миг!

Вдова Тучкова, отпевая смерти,
Ушла, оставив лёгкий тёплый след.
Ушли Кутузов, Александр Первый –
Могучие властители судеб.

Исчезли проржавевшие орудья,
Прогрохотав в последний раз свинцом.
Пасётся мирно лошадь на распутье,
Навек с лихим расставшись седоком.

Сгорели хаты и штабные избы,
Поля сражений поросли травой,
В лохмотья ветер истрепал знамёна,
Забылись рифмы песни боевой…

Ушли во тьму веков – победу
Оставили потомкам пировать.
Блеснули на прощанье эполеты,
Сник шум истории… и поднялся опять.

Ушли герои, но осталась память
В сердцах потомков – высшая цена!
Война великая двенадцатого года
Вернула долг обидчикам сполна!

И сохранится в памяти народа
И доблесть войск, и мудрость воевод…
Быть может вскоре – пусть решит Природа –
Для нас наступит тоже свой черёд…