Безумье, как крещенская вода, - не знает брода

Из поэмы «В лабиринте волшебных морщин»
начало http://www.stihi.ru/2013/01/29/1261

… Как будто видя пыль,
  рука скользит
  По контурам безумного пространства.
  То дорого, к чему не прикасался
  Давным-давно, чтоб,
  не дай Бог, расстаться…
  ……………………………………...,
  Где от руки написано:
  «Транзит».
  ………………………………………
 
  Коса – на камень…
  Но звенит
  Над сгорбленным пригорком:
  «Марья»!
  От жизни к смерти тот транзит.
  Мы поздно камни
  Обнимаем!..
  …………………………….
  Когда займут все переулки,
  Все площади
  И этажи,
  Напомни,
  что и мне должны
  Хотя бы литр в собачьей будке
  Поставить,
  помня,
  что я жил,
  Срываясь кистью виноградной…
  И это будет мне наградой:
  Уж искушать – так искуши!
  Есть площадь Пушкинская.
  Гоголь
  Почти что едет на метро.
  А мне?! –
  Хоть плохонький, фиговый,
  И пусть без кепки и пальто.
  Вся знаменитая орава
  Отметиться в веках спешит…
  Пусть будет «Сашина Застава»
  По требованию души.
   ……………………………….
  Господь, взведя часы, переборщил.
  Напрасно по утрам хранишь и будишь:
  Насильно жив, как зеркало, не будешь! –
  Заблудишься в хранилищах морщин!
  А шлейф рябин бесцветен, как мираж. –
  В космическую брошен косметичку?
  Я буду помнить в Икшу электричку –
  Пенал, где истончался карандаш,
  Который рисовал немые лица,
  Мельканье окон, толчею колёс,
  И всю тебя… до кончиков волос,
  И всю тебя!..
  А иначе – зачем же, –
  Измучена – как горлышком вода, –
  Пренебрегла бессонница
  Ночлежкой,
  Где спят вповалку – похоть и нужда?!
  Не верю, что на небе – ни следа
  От страсти, что с ума меня сводила:
  Безумье, как крещенская вода, –
  Не знает брода. –
  В этом
  Божья
  Сила!
  Забудь мой код с набором хромосом,
  Со сломанной Вручителем печатью…
  Что проку в этой чувственной печали,
  Ниспосланной зачатьем и
  Христом……
  Забудь меня,
  как забывает луч
  Своё же неземное отраженье
  В колодце с амулетом черных туч,
  Где капель остановлено движенье,
  Где жажда находила забытьё,
  А губы провожали наслажденье
  К ладоням, из которых пил Вийон,
  К ладоням, где покоится
  Крещенье...
  Что память? –
  Лепрозорий класса
  Люкс:
  Обглоданные кости Парфенона,
  И тяготенье тени –
  До Ньютона.
  Мне кажется,
  Безумный,
  Я молюсь
  Бессмыслице.
  Я зря морщиню лоб,
  И свечи обношу стеной молчанья,
  Ведь ангелы не видят смысла –
  чтоб
  Гнездиться там, где всё гниёт и чахнет…
  …………………………………………….
  Непомнящим
  Родства с погасшей бездной,
  Где светится экран,
  и переносит луч
  В Пространство
  Оглушительную пьесу,
  Им не прочесть бегущих титров туч.
  Не хватятся пустынных переулков,
  Не подойдут к часам – поправить тень,
  И не поверят,
  «снявши» проститутку,
  Что, в общем-то, напрасно прожит
  День.
  А есть Кижи, Воздвиженка и Клич,
  И крылья Мельниц в бреющем полёте.
  Гламур, кутюр… всё превратится в китч –
  В картинки от безделья на работе…
  ……………………………………..
  Ещё горит
  Звезда над Вифлеемом…
  Загадочен не свет, а то –
  что рядом с ним:
  Чудесный звук –
  с клеймом протяжной флейты,
  Заглавье сна –
  с бессонницей, – как нимб;
  Дыханье слёз,
  следы босого ветра,
  И шепот недоверчивых волхвов,
  И с грустью перемешанная вера
  В ретортах пролетевших облаков…
  Мороз сковал
  Оскал звериных терний:
  Кому – хомут,
  Кому –
  на век –
  венец.
  Да как!
  Он!
  Там
  людскую подлость терпит,
  И ставит
  Недостойного в Конец
  Кровавых бичеваний,
  мук небесных,
  Раскаяний, которым полцены!
  Но ты –
  Мой Бог!
  И лишь тебе известно:
  А будут ли и гвозди прощены?!

  Ещё глаза от холода незрячи…
  Тем ангелам –
  и пряники, и кнут…
  А Истина – как дурочка –
  маячит
  Средь страждущих.
  К ней некому примкнуть!
  Всё суета!
  Рождественские свечи
  Несут меня под Икшу, в Вифлеем,
  Где звёздами и мой приход
  отмечен,
  Увы и ах! –
  отнюдь не на совсем!
  Я – за решеткою сонат.
  Меня не тронет глупый случай.
  Не –
  ковриком в тупой Сенат!..
  Мне – с булочником лучше!
  По улочке.
  Плечом толкать,
  Подобно барже тычась в мели,
  Над Икшей облака,
  Где мы –
  балдели!
  Цветник камней,
  цвети – ко мне,
  Бросайся в брызги поворотов,
  Не прикасайся к колее
  Плебейским
  проторенной потом!
  К вершинам гор гони
  Ночлег.
  Не ной – как Ной,
  боясь разбиться…
  Предназначение –
  влюбиться!
  Возьми и выдумай ковчег!
  И на корме, что пахнет стружкой,
  Устрой сочельник для ночей.
  Потом не спрашивай:
  «Зачем»,
  Прекрасно зная, что –
  Не нужно!
  Но так устроен твой сенат,
  Где заседают стоя –
  Будто
  Однажды в облаке сонат
  Бог сотворит
  Иное
  Утро............................
  Я – выдумка!
  И я тебе приснился,
  Но прежде обновил наш карнавал,
  Куда пускают по губам –
  Влюбиться
  В начертанный созвездьями
  Овал!
  О!
  На беду тебя
  Я
  Рисовал.
Любимая!
  Хочу, чтобы в комнату падал свет сквозь дырочки черных флейт, хочу, чтобы не спрашивал контролер у падающих с неба звезд, есть ли у них проездной... Хочу, чтобы ты прощала меня, если случится так, что я возвращусь не из всех миров с желтым букетом роз, но все равно я к твоим ногам сложу лепестки снов. И вспомнишь ты, как любила меня, как я тебя боготворил, как таял в пальцах морской песок...
  Вспомни:
  Я тоже
  Был!
  Вспомни, как волны ласкали нас и паруса из радуг... Любимая, если я не вернусь к тебе, если не буду рядом, если... То только из пекла, из ада! Но ветер, но ветер тебе донесет мой шепот, и шелест неясный, и я не умру — над твоей головой звездой негасимой погасну……………..
  …………………….И
  Будет свет
  От моих слов
  Лететь
  Миллионы лет
  К тебе одной,
  К одной лишь тебе
  Через
  Черные
  Дырочки
  Флейт...