Был приказ. Эссе

В Питере «забузили» студенты. Я в это время служил на Балтике. Поясню для сегодняшних молодых, что Балтика – это не пивоваренная компания, а Дважды Краснознамённый Балтийский флот. Котлином мы называли Кронштадт, а Краковом или Рамбовом – Ораниенбаум, тогда ещё Ломоносов. Только Питер во все времена и смуты оставался Питером…

Был приказ. Была погрузка в вагоны, не товарные, правда, но и не в пассажирские, а в почтовые, без окон. Было суточное стояние в дальнем конце сортировки Балтийского вокзала. А потом был отбой тревоги и возвращение в дивизион. Обычная, казалось бы, учебная тревога, если б не бунтовавшие в Питере студенты и не наши автоматы с полным боекомплектом. Страшнее же всего была наша личная убеждённость в правоте и праве открыть огонь.

Тогда «пронесло», а где-то ведь и не «проносило». Но газеты и радио молчали: в стране был покой и порядок. Молчали и о больших авариях, хотя и самолёты падали, и поезда сходили с рельсов, и заводы взрывались. В Реже Свердловской области, где одно время пришлось работать на химзаводе, взрывы были так часты, что к ним привыкли даже и не обращали большого внимания, особенно если не было жертв. В Иркутске упал на взлёте самолёт. Их там немало падало, – я о том, что в семидесятых. За Уралом были слухи, в России – ничего, в Иркутске три дня аэропорт пустовал, а потом опять полетели.

Нынче радио- и теле-мусоропроводы только об этом и говорят, когда нет тем о политических и «бомондовских» дрязгах. Об оружии же, готовом, как и прежде, стрелять по своим, по-прежнему молчат.