вдруг

мне все видится блекнущий туман,
он кутает тебя в ватное одеяло,
а потом уносит в дальний угол, из глазу прочь.

а что я, я пытаюсь воспитать, уже взрослую дочь.
по утрам пью растворимый кофе.
а когда наступает ночь,
как сердцем велено, вижу черное-белые сны,
где силуэты прошлого едва видны,
притворно машут лицемеры
и сладко улыбаются лжецы.
зовут/жалуют/плачутся
вообщем несут всякую несуразицу.

я когда-нибудь стану особенной, как обещала:
перестану скорбить, пить вино и целовать твое фото.
я даже перестала фальшивить ноты.
только ты все равно меня не посещаешь.
к себе не зовешь.
и не прогоняешь.

только видится под утро блекнущий туман.
он кутает тебя в ватное одеяло,
а потом уносит в дальний угол, из глазу прочь.

я глажу по волосам, уже совсем взрослую, нашу дочь.
по утрам пью, уже остывший, гадкий кофе.
глажу твои рубашки.
аккуратно складываю их в комод.

"вдруг, он когда-нибудь, всё же прийдет."