Хоровод семи искусств

Одна Великая Любовь
Меня питает вдохновеньем,
Воздав под перл порыва новь…

По те мгновенья ройным тленьем
Попутно проходящих форм
Я опьянён томимый рвеньем

В снискании чистого пути
К вершине своего искусства,
Куда не мыслимо дойти,

С собой оставив безрассудство,
Себя не могущее справить,
Как норовит Седьмое чувство.

К «Семёрке» надлежит добавить
Лишь остальную стаю слов,
Чтоб стих сумел себя оставить

И вознестись в число узлов
С другими формами творенья,
А в их числе небесный кров

Суметь постичь, не зная воли
Иной, как воля от небес.
Тогда ж возрадовавшись доле

Прибыть в словесно-звуковое
Оно возьмёт себя излить –
Моё искусство стиховое;

Но с ним в соседстве звук делить
Берётся музыка, играя
На том, что может ноты пить;

У музыки с другого края
Стоят два разных выраженья
Породы каменной, не зная,

Что есть они два отраженья
В двух храмах разных одного
В жизнь порождённого смешенья;

Не может храм души всего,
Что образ действия являет
Своим искусством близ него;


Игру манерную теряет
Искусство встроенного цвета,
Но формой цвета применяет

Телесный образ на холстине
Для выраженья тайных игрищ
В любое время как бы ныне;

Не встретил я холщовых пирищ
В твореньях братственного слога,
Он сын иных словесных силищ –

Ему неведома дорога
На тон моей небесной лиры,
Ему не слышен голос бога,

Но он все действия рисует
С натуры божьего веленья
И жизнью цвета не рискует.

Все семь предметов сотворенья
Из кузниц взносятся земных
И образуют в сонме звенья;

Такое племя сверх иных
Племён, являющих искусство,
Сподобно тождеству родных:

Его венец – Седьмое чувство.
нач. дек. 06, – кон. янв. 07