Подснежник и Репей. Глава 13. Оранжевый Тюльпан

                Штабс-капитан гусар: «Ну что, поручик?
                Завтра покидаем эту гостеприимную уса-
                дьбу. Что бы им такое сделать на проща-
                нье? В рояль что ли нахезать?
                - Не поймут-с. Азия-с!
                Анекдот.

А Ельцин Борис, перестав быть главою
России, остался меж тем,
Юркольциным, то есть, самим же собою
Среди нерешённых проблем.
И помнил всегда «Черномор», что Россия –
«Жена» для него «ППЖ».
Нужны «на часок» ему «жёны» такие,
В забаву. Америка же,
Хоть и не «жена», а «любовница», всё же
Надёжный и старый партнёр.
Она Генинспектору всё же дороже,
А «муж» её, «старый бобёр»,
Сидит на надёжном «крючке» у «Остапа»,
(Что дали нам Ильф и Петров).
Он смирно сидел у железного шкапа
И дальше сидеть был готов.
И Гений, не хуже, чем Миша Леонтьев,
«Однако», всегда понимал,
Что мир попадётся на тщательном понте –
На понт он его и поймал.
А понт состоял в том, что действует в мире
Глубоко закопанный штаб,
Живущий на конспиративной квартире –
С названьем «Алькайда», хотя б.
Но ПРОТИВ Америки силы единой
С названьем «Алькаида», нет,
Хоть не назовёшь террористов лавиной
Стихийной – вот первый ответ.
Второй же ответ нам подскажет анализ
Всех действий «разрозненных» групп,
Которые в мире во всём распускали
Террор, беспощаден и груб.
ВСЕГДА И ВЕЗДЕ у них слово и дело
ЕДИНЫЙ блюдут интерес:
Америке выгодны действия зело,
А ею – командует Бес!
Но этот же Бес есть и бог исламистов,
Которые третью войну –
Войну мировую! – рукой террористов
Направят в любую страну.
(«Оружие» главное их – плодовитость:
Задавят любую страну
Своею диаспорой. И деловито
Уж «съели» страну не одну.)
И Гений командует в штабе подпольном.
Америка – это «генштаб»,
А «фронт» – это группы террора, где вольно
Какой-нибудь правит «Хоттаб».
«Угрозу они создают», чтоб вмешаться
Америке силой своей –
И «Бурей в пустыне» с страной «разобраться».
И так – по планете по всей.
И как тот Уран из подполья Планетой
Пытался тогда управлять,
Так новый «Корейко» методику эту
На практике стал применять.

Однако Америке противовесом
Россия стояла давно,
Мешая её мировым интересам.
И с ней поступил он умно.
Он знал, что с Россией грядёт неизбежный
У Ельцина Бори «развод»:
Ведь смертен и он. Значит, план его прежний:
«Товарищу Волку» даёт
Он в руки рычаг для давленья на эту
Оставленную им «жену»
(Он сим рычагом задавил всю планету,
Страну  «захватив» не одну).
Страну и Союз разваливши на части,
Он щедрой рукою даёт
Кредит из Америки будущей власти:
Пускай-ка потом отдаёт!
А чтобы кредиты страну не подняли
И дольше висели в долгах,
Рабы его эти кредиты украли –
И вот в экономике крах:
В долгу, как в шелку, производство в разоре
(Заводы «съел Партии Волк»!)
И Путину власть над Россией – на горе.
Ну а в результате – дефолт.
И раз перспектив производственных нету
Америке долг тот отдать,
Юркольцина он призывает к ответу,
Рабов чтоб своих поприжать.
Рабов тот прижал – нефти цену подняли, –
И Путин долги стал гасить.
Себе ж попросил, чтоб ему не мешали
Делишки свои завершить.

Дела ж завершая, не бросил он цели,
Что стала «идеею фикс»:
Не зря ж Березовские в мире сидели
И ждали свой тайный «час икс».
И вот он Гозанову и поручает
Проект – и его «цветовод»
«Выращивает» и по свету пускает
«Тюльпан», что как пламя «цветёт».
И цель у проекта, чтоб эту Россию
От мира стеной оградить
Из стран, где властями командует сила
Америки: «Быть – иль не быть!»
И Гений сказал: «Что ж, «тебя обложили»?
Ну так обложи их и ты
Украйнами, Грузиями, чтобы были
У них поскромнее мечты.
Пусть эти ребятки на ихних границах
Транзитный их газ поприжмут.
А наша Америка подсуетится –
И НАТО наденет хомут.
И быстро расставит на ихних границах
Кольцо из радаров и баз.
Проект этот должен «в металл воплотиться»:
Последний шанс выпал для нас!»
И «лопнули тайные почки тюльпана»:
Поля «революций цветных»
Вовсю «расцвели» в приграничных нам странах,
Доселе как будто родных.
И все политологи хором сказали:
«Сценарий работал один!»
И тыщи долларов майданам давали,
Платил же – один господин.

Но, сдавши отчёт про «Тюльпан» господину,
«Гусарский сей штабс-капитан
(С двухтыщного года) именье покинул»,
Нахезавши «другу» в карман.
Борис Березовский удрал за границу,
«Пролившись (как шеф) в унитаз»,
Куда все сливались враждебные лица
России, покинув Кавказ.
И Англия Боре раскрыла объятья:  
«Враг наших врагов – это друг!»
Борис с Tони Блэром – духовные братья,
Смотался туда он не вдруг.
И сей «дерьмократ» Европейских масштабов,
Взяв в руки стандарт их двойной,
Что всем навязала Америка-жаба,
Болтал, сидя там, за стеной:
«Все методы, мол, хороши для отнятья
У Путина власти в стране.
«Майдан» и восстанье – вот способ для взятья
Той власти, подвластные мне!»
И Англия, родина их демократий,
Что с Лениным битву вела
За то, что держался он тех же понятий,
Поддержку Борису дала:
«Ну что ж, пральна, Боря! Ты ж против России,
А значит, ты бьёшься за нас.
А здесь ты – Е-ленин. И мысли такие
Нас очень устроят как раз!»

И чуется, чуется в нём атмосферник:
Те деньги, что Боря украл
У нашей страны, Мишин старый соперник
В масс-медиа все обращал.
А эти масс-медиа ту атмосферу
В Европе во всей создают.
Расчёту подвластна она инженера,
По формулам счёты ведут.
И он от усердья для них чуть не лопнет,
Ряд «жареных фактов» даёт:
То вдруг Старовойтову в Питере шлёпнет,
То Листьева Влада убьёт.
Потом Политковскую иль Литвиненко:
«Смотрите, как Путин-подлец,
Противников ставит разнузданно к стенке!
Положим террору конец!
Он чуть и меня не взорвал в Мерседесе!
- Позвольте! – тут робко в ответ
Один возразил, – но в означенной пьесе
У Путина роли ведь нет:
Когда вас «взорвали», ни вам, ни России
Тот Путин был просто никто:
Он у Собчака в эти годы лихие
Служил, тихо-мирно при том.
- А… Ну всё равно. КГБ-шник и гад он:
Порядочный же человек, –
Как я, – не пойдёт в службу к силам тем ада.
Чиста моя совесть, как снег!»

Но все Политковские да Литвиненки –
То «камни его по кустам»,
«Укусы блошиные», «кислые пенки».
Покруче задумал он сам.
Он знал: Путин власть над Россией не может
«Наследнику» передавать
С «довесками» – с этим Небесным вельможей
С командой, что Боре под стать.
И следовательно, они доживают
Последние в жизни годки,
«Час икс» для команды его наступает
И слышны финала гудки.
(Писал в декабре я две тыщи шестого
ОБ ЭТОМ заметки себе.
Но время бежит – и заветное слово
Уже прозвучало в судьбе.
И слышу: в апреле две тыщи седьмого,
В палате своей, в ЦКБ,
Скончался наш экс-президент. И дорогу
На Небо открыл он себе.
Так что не успел написать я об этом
Стихи «до того, ещё как…».
Ну что ж, подождём. Скоро нашу планету
Покинет их сжатый кулак.
Отпустят ЕГО, «обрядивши в рогожу»,
Команду же всю «заметут».
«Наследник» в той повести всё подытожил,
Как дальше дела здесь пойдут.)
И «штабс-капитан» цель наметил удара.
Как Гоголь «Полтаву» понял,
Так Боря понял эту повесть Гайдара
И смысл «Чародеев» достал.
И понял, К КОМУ «Дед Мороз» в новогодье
«Алёну» сквозь сон поведёт.
Чутьём обладал этот злобы отродье!
И он инцидент создаёт:
«Гайдар за границу по воздуху мчится,
Земля зеленеет внизу»?
Ну что ж, вам «наследника» из-за границы
В красивом гробу привезут!»
Ну правда, «наследник» живым-то остался,
Чуток не сработал тот яд.
Так что Березовский Борис просчитался,
Продляя преступный свой ряд.

А Анжела Францевна, что повелела
«Изменника» в дом не пускать,
Решила, что очень полезное дело
За ним тайно понаблюдать.
Сигнал получив, что «любимец народа»
В отдел попытался пройти,
Но был остановлен Вязанским у входа,
В который его не пустил,
В приёмную к Руди она позвонила:
«Что, Лермочкин не заходил?»
На что ей дежурная и сообщила:
«Он с Материка не прибыл».
«Ах, вот как! Куда ж он тогда подевался? –
Она начала рассуждать, –
Быть может, он в «Лес» потихоньку смотался?»
И стала она проверять.
Но ей с проходной, помолчавши, сказали:
В Машину он не заходил,
Поскольку отметки, мол, нету в журнале.
Так где же беглец этот был?
Звоня по знакомым, она убедилась,
Что нет в Управленье его.
«Ну значит, в «Лесу» та душа находилась,
Инкогнито, кроме всего!»
И значит, никто на Земле и не знает,
Что там он, и где он, и кто!
Так где же беглец её там обитает?
Не скажет Анжеле никто.
«Уж он не смотался ль к «сопернице» этой?» –
Себя убедила она.
Решила спуститься она на Планету:
Рекогносцировка нужна.
Но чтобы самой ей в Москве не светиться,
Но видеть всё не издаля,
В соседней республике лучше родиться,
Есть рядом большая земля.

И вот, когда летом двухтыщного года
Наш Путин монету искал
В тазу у Шаймиева, среди народа,
«Волшебный экран» показал
Анжеле картину престранную эту:
Глава государства суёт
Лицо в молоко, носом ищет монету
И ртом уж её достаёт!
Отметив, что странное зрелище это,
Его не узнала она.
И вот к «благодетелю» мчит с того света
Депеша, тревогой полна
(Она про Юркольцина тоже не знала,
Ни где он, ни что он, ни кто):
«Что это за клоун, что я увидала
В «волшебное телеокно»?
- Отвечу тебе я. Но ты договорчик
Подпишешь с моим Лукичом,
Когда он придёт». Опустив свои очи,
Она согласилась на том.
Тогда он сказал: «Есть такой Березовский.
Ты встреться с ним, договорись.
Поможет тебе этот жулик Московский.
Гуд бай, госпожа. Се ля жисть».
Когда ж Черномырдин к ней прибыл, «на вшивость
Проверку» устроил хохол.
Однако они проявили учтивость
И «тест» Черномырдин «прошёл».

А пан Березовский свою с неё цену
За «информасьён» запросил:
«Во всём меня слушайся! И перемены
Начни, не жалеючи сил.
Небось, как узнаешь, так не пожалеешь».
Анжела согласье дала.
И он ей ответил: «Пока ты здесь млеешь,
Твой Лермочкин крутит дела
И хочет свою перенесть он столицу
Из Франции в эту Москву,
Обхаживает он «красотку-девицу»
У мира всего наяву».
Она взбеленилась: «Ах, так?! Это правда!?
Коварный изменник и вор!
Поможет в борьбе мне Украинська Рада,
Я выполню свой договор!»

Так Анжела на «самолов» и попалась.
А время бежит чередом
И выборов новых она дожидалась,
Прошедших с немалым трудом.
И вот ей Гозанов, сей друг её добрый,
«Оранжевый» дарит «Тюльпан»,
А Сорос долларами «почву удобрил»,
Чтоб «вырастить рыжий дурман».
Но чистой победы их Ющенко бедный
На выборах не получил.
Тогда и «расцвёл» на Майдане тот вредный
«Цветок» охлократии сил.
По двадцать долларов за душу платили
Из фонда им Сороса в день –
И вот в третьем (!) туре они «победили»,
Загнав демократию в тень.
И новая власть  Украины в вопросе
О газе Российском пошла
По странной дороге, скользя по откосу.
И шла, «закусив удила».
Была их политика в том «незалежна –
Как молвил один, – от ума».
А раз поведение странно – конечно
Сокрыта причина сама.
Но Путин причину, смекаете сами,
Сокрытую, мнится мне, знал.
И он, улыбаясь одними глазами,
Для всех в телевизор сказал:
«Украина собственной газа добычей
Потребность свою для людей
Давно покрывает. И взяли обычай:
За газ с населенья везде
Они берут меньше, чем мы по России.
И значит, Российский наш газ
Им нужен для промпредприятий. Такие
Есть сводки об этом у нас.
Промышленность же Украинская в руки
Украинцам вся продана.
И по экономики строгой науке,
Себя содержать и должна.
И требованье Украины о льготных
На газ от России же цен,
Что меньше в четырежды международных,
Выходит за разум совсем:
Оно равносильно, чтоб требовать стали
Вы с нас, «незалежной» страны,
Чтоб мы за копейки вас, даром питали,
Что мы содержать вас должны.
Чтоб ВАШИМ хозяевам всех предприятий
Расходы на газ МЫ должны
Покрыть на три четверти! А кто ж заплатит
Газпрому? Им деньги нужны.
«Пущай им правительство дасть из бюджету»?
Пардон! Есть бюджет и у вас.
И пусть Рада знает, КОМУ сумму эту
Она подарила сейчас.
А наш Боливар вас, нахлебников многих,
Не вынесет, хватит с него.
Изрядно побил по ухабам он ноги
И много труда своего:
У нас у самих миллионы без газа
В глубинке российской живут.
Нам нужно свою развивать ещё базу
Для жизни, дав людям уют».

Простой же Российский, чуть грамотный житель
Попроще вам скажет слова:
«Друзья дорогие (ну о-очень!), поймите:
Народная мудрость права:
Друзья остаются друзьями, покуда
Один из друзей не «нас’ёт
Другому в рояль». И как всякий иуда,
Печать на челе понесёт.
Россия терпела нахлебника рядом,
Пока тот сосед проводил
Политику дружбы с соседом по саду:
«Ну что ж, я хотель, я платиль».
Теперь захотели другого ребята:
Поднявши словесную пыль,
К границам России пустить базы Штатов.
Ну что ж, «ты хотель – ты платиль».
Ну правда, – продолжит слова обыватель, –
«Хотель» ты другого чуть-чуть:
Чтоб промпредприятия, денег не тратя,
В ручищи свои грабануть.
Но сыра бесплатного – вы уж простите! –
В природе не встретишь нигде:
Полез в мышеловку – за «сыр» заплатите,
Как мышка в голодной нужде.
И в жадной своей непрестанной заботе
Ты истину эту учти:
На свой каравай разевай лишь свой ротик,
За наш же – сполна заплати!»
Ну а в «мышеловке» – вонюче и склизко:
Тот пан Березовский, еврей,
Пред носом взмахнул долговою распиской –
Хохла оказался хитрей.
С другой стороны – «друг» из-за океана
Прислал к вам «посла из орды» –
И госсекретарь, как посол постоянный,
За «дружбу» их требует мзды:
Твою «незалежность», как натуроплату.
А с третье – обхезаный друг
Тебе заявляет: «Платите, ребята,
Как ВСЕ ИНОСТРАНЦЫ на круг!»
Но есть, «дорогы незалежны мышонки»,
Четвёртая здесь сторона.
Вы жадно свои раскатали губёнки
На то, что Россия «должна» 
Послушаться вас под давленьем Европы
(И Американских долгов),
Поскольку транзитом твой край перекопан:
«Закрыть вам трубу я готов!»
Но вы не учли, что хитрец этот Путин
Тот Американский «рычаг»
Давленья сломал: он с долгами не шутит
И помнит, что деньги дал враг.
Поэтому первыми им все кредиты
С процентами и возвратил,
Хоть в Думе на это ворчали сердито.
Но Лермочкин бдил Михаил.
С давленье Европы на нас – ещё хуже.
Во-первых, и этот рычаг
Сломал президент, не особенно тужась,
В Европе посеявши страх:
Он ей предложил погасить все кредиты
Немедля – и этим лишить
Её тех процентов, что эти бандиты
Хотели от нас получить.
«Нет! Нет! – закричала в испуге Европа
Банкиров, – не надо спешить!
Не выдержит воз наш такого галопа!
- Извольте тогда не давить».
Ну а во-вторых, «унитаз» европейский,
Что дал Березовским приют
И рвётесь куда вы с надеждой плебейской,
Что деньги там даром дают,
Нуждается сам в этом газе Российском,
Что вы через оный транзит
Хотите закрыть в раже кавалерийском,
Геройский придав себе вид.
А время не ждёт и зима в оба глаза
Им катит. И сей «унитаз»
Уж очень зависит от Русского газа,
Чтоб здесь заступиться за вас
И вам потрафить: мол, труба пусть закрыта!
За брех же пустой получить
Угрозу реальнейшего дефицита
По газу. Так как же им быть?
Сперва-то Европа надулася сразу:
«Мы СЛИШКОМ зависим сейчас
От этих поставок Российского газу!
Уменьшим покупки у вас!»
На что президент им спокойно заметил
Усмешку в глазах затая:
«Так вы ж «незалежны», такие ж, как эти!
Не хочешь брать – воля твоя.
А нам покупателей хватит в Китае,
И весь Тихий наш океан:
Туда трубопроводом скоро достанем,
«Транзит-паразит» нету там».
Так что шантажировал этот «мышонок»
В своей «мышеловке» одних
Друзей только новых: Европу. И тонок
Тот лёд под ногами у них!
И выбора нету у ней, «незалежной»,
Кого из друзей выбирать:
Америку ль с ихней петлёю надёжной,
Европу ль, куда ей вступать
И что от Украины всё же зависит,
От этих транзитов её.
И голос поэтому свой не возвысит,
Житьё защищая своё.
И собранный срочно Совет у Европы,
В две тыщи седьмом, в январе,
На «мышку» строптивую там не затопал,
Зима хоть стоит на дворе,
А начал помягче искать выраженья,
«Мышонка» чтоб увещевать
Скорей подписать все на газ соглашенья
И Путину не возражать:
«Ведь рынок в Росси уж вышел на сцену.
И мы, вся Европа, давно
За газ платим рыночную эту цену –
А живы, гляди, всё равно!»
Так Ющенко, «сидя в мышиных окопах»
И теша тщеславье своё,
Помог-таки Путину сгрудить Европу
Не против Москвы – за неё.
И нету у Ющенки тех вожделенных
Пяти-шести лет, чтоб вести
Борьбу за транзит с нами так откровенно:
Другие найдутся пути.
Пройдёт годa три – и нужда в том транзите –
А значит – и в «мышке» самой, –
Исчезнет совсем: «незалежно» живите
С своею пустою сумой.
И Путин о том Боливаре смешливо,
С издёвкой, слова произнёс.
И Ющенко понял свою перспективу –
И снял по транзиту вопрос.
А Лермочкин Миша тот «рыжий цветочек»
Узрел и понял в чём дела,
Пока он пускал только первый росточек –
Прибалтика вся «зацвела».
И Миша «оранжевой» этой заразе
Поставил надёжный заслон.
Гашенье долгов – главный шаг в этом разе,
Здесь первый удар нанесён.
Но он – атмосферник. И он понимает,
Сколь скользок тот выборный путь.
И практика жизни ему подтверждает:
Он не застрахован ничуть
От тех миллионов, что пан Березовский
Использует в «битве за Стол»
В губерниях, чтоб в демократьи бесовской
ЕГО губернатор прошёл.
Ну а губернаторы – связь Вертикали,
Чем Центр достаёт до низов.
Опять же, Сенат они формировали,
А это – рычаг будь здоров!
И здесь он наносит удар по «Тюльпану
Оранжевому» уж второй.
Не справиться с ним «унитазному» пану –
И визг поднимает герой:
«Замена тех выборов на назначенье,
Когда губернатор – слуга
У Центра, то норм демократьи забвенье!
Свобода для нас дорога –
И я призываю Россию к сверженью
Режима! Средства хороши
Любые, вплоть до силового вторженья!
Иль заговор сделать втиши!»
Но Моська Слону не угроза: шагает
Россиею новый закон –
И всех ненадёжных он сам заменяет
На тех, кто Москве подчинён.

Но «грядка» была для «Тюльпана» другая,
Удобренный, вскопанный прах:
Все те депутаты, кто САМ выступает,
ВНЕ ПАРТИЙ, в своих округах.
И очень легко их держать под контролем
Тому ж Березовскому здесь:
«На выборах дать обещанья позволим
Любые, чтоб в Думу пролезть.
Поскольку же голос один депутата
Ничтожен, то вам я велю
В такую-то фракцию всунуть мандаты –
Усильте МОЙ руль кораблю».
И Путин каточек закона по «грядке»
Удобренной этой пустил:
Лишь партии могут в законном порядке
Пройти. Прочих всех – запретил.
И так же закон запретил депутатам
«Окраску» свою изменять,
Пока они в Думе. Иль надо ребятам
Мандатики эти сдавать.

Но здесь оставался, на Борино счастье,
Общественный наш институт:
Те организации, что не при власти,
Но в обществе нашем живут.
И – в частности, – партии, что не попали
На выборах в Думу сейчас.
Они зачастую деньжата черпали
Себе за границей не раз –
Открыто, легально. И денег не мало:
Они содержали у нас
Газету и радио, телеканалы, –
Весьма эффективно подчас.
(Хотя бы ведущего взять Киселёва,
Что вёл наш канал НТВ.
Его ядовитое ЛЖИВОЕ слово
Всё сеяло смуту в Москве.
Иль Гарри Каспаров в Москве подвизался,
«Свободный борец за права».
Но сам Березовский чут-чуть проболтался,
Что Гарику деньги давал.)
И ТОТ атмосферник СВОЮ атмосферу
В народе у нас насаждал
И на жизнь в России подобным манером
Весьма он заметно влиял.
Вот это вмешательство в дело России
Извне президент и пресёк,
Закон об «общественной» этой стихии 
Предложив в назначенный срок.
И Дума закон приняла по резону.
И сказано: должен устав
У организации быть узаконен,
Законом для группы той став.
И коль получаешь ты деньги чужие,
Изволь-ка представить отчёт,
Куда их потратил, на цели какие –
Журнал пусть копейки учтёт.
И в деле финансов – предельная ясность:
Кто? Сколько? Кому? И на что?
Чтоб не представляло России опасность
За деньги «общение» то.
Вот эти реформы и признаны Бушем
И Блэром (его сателлит)
Антидемократией. Если послушать
Господ этих – сердце болит
У них за Россию: злодей этот Путин
Свободам всем чинит разгром!
Но только давайте-ка мы не забудем,
ЗАЧЕМ  альтруизма сей гром?
Затем, что реформы возводят преграды
Вмешательству в наши дела
Америке! Вот и гремит канонада:
«Свобода от вас, мол, ушла!»
«Моральная» – третья – палата восстала:
«Ах, нам диктатура грозит!»
(Внедумская им демократья сказала,
Прискорбный построивши вид).
Но ей на примерах живых объяснили,
Закон попросили прочесть,
Внести изменения в текст попросили –
И вот тот закон уже есть.

И во время! Точки расставив над всеми
Над i-ми, ИХ госсекретарь
Слова произнёс там устами своими:
Кладёт их страна на алтарь
Борьбы за всеобщее установленье
Основ «демократии» той,
Что в странах царит, что прошли «возрожденье»…
Под Американской пятой!
Цинично и нагло, как будто мы дети,
Сказала: «Пора проводить
Работу в России по выборам этим –
Чтоб в выборах НАМ победить».
Откуда циничность и наглость – понятно:
Ведь принят в России закон,
А Штаты не могут идти на попятный:
Ведь фонд для борьбы утверждён.
И надо в Конгрессе его узаконить,
Открыть инсургентам счета,
Конгресс новоизбранный сам урезонить –
Не больно чтоб важничал там.

Но тот, кто Чечню отделить попытался,
Плацдарм в Украине создал,
В Грузинских горах с той же целью шатался –
В России, увы, опоздал.
«Тюльпану» его нету почвы в России.
Противник его упредил
Разгул Украинской майданной стихии
И правду свою посадил.
И чуткий на запах палёного, Боря
Покинуть решил «унитаз»
Английский, где жил он, с властями не споря,
В Бразилию на этот раз.
Послал на разведку своих капитанов:
Найдётся ль за морем нора,
Где спрятаться б мог сей «любитель тюльпанов»,
Пока не приспеет пора.