Свет-город

Вот остался вдали Переславль,
Вот автобус въезжает в Загорск –
Впереди – неизвестная даль –
Сгусток света в бескрайности вёрст.

Вот открылся пленительный вид:
Бриллиант, золотая мечта –
Перед взорами Лавра стоит –
Привнесённая в мир красота.

Воссиял древний Маковец-холм
Небывалой короной лучей –
По-над тёмным планетным челом –
Нимб сиянья крестов и свечей.

Золотые пропорции стен,
Дуги арок, заря куполов
Взяли сердце художника в плен –
Вот он, рай на земле, Божий кров!

Вот свеченье небесных лучей,
Вот святая лазурь-чистота!
Божий дар, необъятно-ничей, –
Так пленяет одна красота!

И тотчас же решил Николай:
Этот город дарован судьбой:
«Ничего, – ни угла, ни кола
За душой  – но свет-город со мной!»

И решил он Загорск покорять,
Не впервой – начинать всё с нуля –
Незнакомую дверь открывать,
Никому ничего не суля.

…Вот и дом, где живёт давний друг,
Тот, с которым учились в Москве,
Тот, который за время разлук
И в делах, и в семье преуспел.

Рисовал он попроще холсты,
И легко, и бездумно писал,
И со многими был здесь на «ты»,
И почёт, и достаток снискал.

Не романтик – материалист,
Друг всё думал о благе земном,
Если брал загрунтованный лист –
Лишь земное и было на нём.

Пусть ни лирики нет, ни мечты,
И ни музыки нет, ни огня,
Но блистают следы красоты,
Лишь доступностью души маня.

Не искрится картина – так что ж?
Но к любым интерьерам годна.
Невдомёк людям: разве что ложь
На подобной картине видна.

Всё похоже на правду: цветы,
И берёзы, и город, и мир.
Но секретную кровь красоты
Будто выпил незримый вампир.

Не цветы – оболочки цветов,
Не берёзы – а списки с берёз,
Слепок города, люди без снов,
Жизнь без проблеска, небо без гроз…

Где веселье, азарт и игра?
Где печаль, и страданье, и грусть?
Нет их: нынче всё так, как вчера,
Множил темы делец наизусть.

Не имел он в душе журавля,
Журавля, чтоб вдруг в небо взлетел.
Жил да жил – для рубля да жилья,
Для семьи, – в общем, жил, как хотел.

Нет, иначе творец должен жить!
Забывает он слово «хочу».
Так, как должен живёт, как лежит
Путь судьбы, – предначертанный путь.

Путь незнаемый, путь без следа,
Путь, где вехи поют о своём…
Но, читатель, вернёмся сюда,
Где хозяин и гость за столом…

Николая друг принял ладком:
Есть, чем хвастаться, – кстати и гость.
Посидели изрядно, потом
Николай да и задал вопрос:

«Как бы мне в этом городе жить?
Всем хорош славный град Переславль,
Но душа-то к Загорску лежит…
Помоги, друг, судьбу мне поправь!»

Друг подумал и вот что сказал:
«Здесь работу найти мудрено!
Да и дом у меня – не вокзал,
В чём помочь я могу? Решено:
Знаю я – помещение есть,
Под старинной аптекой подвал.
Поживёшь, да осмотришься здесь.
Я с работой бы что-то узнал,
Да помог бы, когда б у тебя
Хоть какая прописка была.
Если б власть-то, искусство любя,
Разрешенье к прописке дала!
А прописка – совсем не пустяк:
Без неё – ни жилья, ни работ.
Только кто здесь пропишет за так?
Это стоит особых хлопот!
Хлопотать же – совсем не с руки:
Вряд ли выгорит дело добром!
В Подмосковье – одни чужаки,
Всяк мечтает здесь выстроить дом!
Притесняют все нас, коренных,
Понаехали уж, – вот, как ты.
Где в Загорске жильё-то для них?
Все домишки – тесны, не пусты!
А работу – проси не проси,
Ведь тебе не провинция тут!
Все местечки давно не пусты,
Ждёшь-пождёшь – да и то не возьмут!


Поживи-ка в подвале пока!
Да работай, побольше рисуй,
И в милицию – есть там рука –
Раз в неделю картиночку суй!
Приглядятся – понравишься вдруг, –
Разрешенье к прописке дадут,
А уж там, – посоветовал друг, –
И живи, как все люди живут!»
 

Нет, непросто давался Загорск!
А ведь надо его покорять!

…Николай жил в подвале: мороз,
Темнота, мокрота – непроглядь.
Непроглядь – да и впроголодь. Но
Был с упорным характером он.
Жить в Загорске! – Раз так решено,
То Загорск должен быть покорён!

Ведь покорен художник ему –
Золотому ларцу на холмах,
Что сквозь серых небес пелену
Самоцветом горит на ветрах.

Ведь жемчужиной в сердце царит
Этот древний пленительный град,
Словно сладостный сон, говорит
Все ответы свои наугад.
Очарованным светит лучом,
Душу трогает вестью иной –
Лучезарной догадкой о Нём,
Славным знаньем о жизни самой.

Но большим испытаньем дано
Здесь художнику жить и творить…
Мрачно, холодно, сыро, темно
Под старинной аптекою жить.

До рассвета откроешь глаза –
В полумраке пойди, поднимись
В этой сырости…  Надо сказать,
Николай был большой оптимист.


Что ж, что тёплых носков не нашлось,
Если тёплые варежки есть?
Натянул их на ноги… Пришлось
Ничего-то не требовать здесь!

Нет условий для творчества – что ж?
Это временно – будут они!
И пришлось Николаю, пришлось
Жить в надежде на лучшие дни.

…Жить в сообществе рыщущих крыс,
Для питанья – бутылки сдавать,
Получая гроши…  Сверху вниз
На судьбу свою всё же взирать.

Ведь художник-творец на холстах
Ткёт мелодию жизни своей,
Держит чудо-мотив на устах,
Словно вешний певец-соловей.

И уводит людей за собой,
В незнакомые дивные дни,
В неразгаданный сон золотой,
Где мерцают загадок огни…

Коль в душе незакатный огонь –
Будут краски гореть на холстах,
Полыхать – обожжёшься, лишь тронь –
Будто яр-поцелуй на устах.

Ничего, что каморка сыра –
Так и дышит тепло на холстах!
За душой ни кола, ни двора –
Да душа-то сама не пуста!

И ярится, горит каждый холст,
Удивляя мерцаньем огня,
Будто в гору – как город Загорск –
Будто к Солнцу призывно маня.

Нет, непросто давался Загорск!
Но манил этот город, манил,
Будто здесь вековечный вопрос
Задан людям: Господь вопросил,

Для чего мы на свете живём,
Для чего мы на Землю пришли,
Что успели сказать о своём?
А своё-то мы верно ль нашли?
Знает Бог про любого из нас:
Создал Сам и послал нам вослед
Нашу участь; в назначенный час
Совпадёт ли с задумкой ответ?

Коль ничто не сойдётся, Господь
Тихо скажет:
«Ну что ж, блудный сын,
Для того ль Я облёк тебя в плоть,
Чтоб ты в мире шатался один?
Что ж, светильник имея в руках,
Ты, скорбя, шёл так долго во тьме?
Что ж с молитвенным словом в устах
Редко ты обращался ко мне?
Слово – это незримая плоть,
Сила мысли точнее резца,
Мягче кисти, и Я, твой Господь,
В путь послал тебя, словно творца;
Слышу каждое слово твоё
И с ответом не медлю ничуть.
Прям и выверен, словно копьё,
Твой единственно правильный путь.
Лишь пройди, и участье прими
В неоглядной задумке Моей,
И с другими моими детьми
Сладить общее дело сумей,
И, когда ты из странствий придёшь
В вечный дом свой – к огню Моему,
Я, всё слышавший: правду и ложь,
Я, жалея, тебя обниму».


…Сколько раз ни бродил Николай
По загорским отлогам-холмам,
Столько раз уверялся, что рай
Перед нами: доступен всем нам.

Так доступен, как Лавра, как свет
От жемчужных её куполов,
Нет прекраснее города, нет:
Этот край будто соткан из слов.
Слов молитвенных, слов дорогих,
Где одно – красота и любовь,
Где невидимо в каждом из них
Светит жизнью энергия-кровь.

Так приди сюда, путник, приди
По одной из житейских дорог,
И, когда ты на верном пути,
То дыханье твоё слышит Бог!

…И шептал каждый раз Николай:
«Этот город и вправду – любовь:
Небо чисто-лазурно, что рай;
Близок каждому жителю Бог;
Этот город горит на ветрах,
Будто неугасимый огонь
Разожжён отче Сергием, – так
И царит, и сердца греет он».


И недаром, недаром, как знать,
Все века и с любой стороны
Устремлялась паломников рать
Путь пройти до великой стены –
Белокаменной лаврской; придти
И в Святую обитель саму,
Повторяя в нелёгком пути
То, что скажут Творцу Самому.
Чтоб, склоняясь пред сенью святой,
Видеть рядом мерцанье лампад
Над серебряной ракою той,
Где Подвижника мощи лежат –
Собирателя древней страны
В молодую и сильную Русь,
Где великою мощью сильны
Все слова, что прочтёшь наизусть…


В этот пламенный Сергиев град
Будто каплями света, страна
Притекала народом – назад
Устремлялась, крепка и сильна.



Здесь светильник зажжён, здесь дарит
Пламя – новою жизнью сердца,
Здесь чудесной лампадой горит
В лике Сергия слово Творца.

И незримо влияет окрест
Это Слово: сияют холмы,
И берёзки, как стайка невест,
Чистых сердцем, красою полны,
И спокойно-суровы леса
Тёмных елей: как славная рать,
Смотрят ели на синь-небеса,
Под грозою готовы стоять;
А уж как благолепны луга –
Затевают игру клевера,
Коли к ним прилетают ветра
Песни петь от утра до утра;
Серебрится в речушках волна
И целебна вода в родниках.
Благодатною жизнью полна
Русь Святая в Господних руках.


…Полюбил Николай этот край;
И трудился с зари до зари
Чтоб хоть угол, хотя бы сарай
Даровали земные цари.

Делал выставки да не тужил,
Что в условиях трудных живёт:
На картинах – в цветении сил,
В цвете красок весь город встаёт!

Рисовал за портретом портрет,
И, рисуя, смотрел не спеша,
Как в холстах проявляется свет,
Как в лице оживает душа.

…Горожане уже говорят:
Вот, у нас живописец живёт,
На картины едва бросишь взгляд –
А душа будто песню поёт!
И усталость куда-то уйдёт,
Новой силой наполнится день…

Да, для города – знает народ –
Николаю работать не лень:
Оформлял магазин, горсовет,
Отделенье милиции, парк…

Наконец, долгожданный ответ –
Подсказали чиновники так:
Есть желание в городе жить –
Прописаться-то было б куда, –
Появилась возможность купить
Часть домишки на бреге пруда.
Правда, можно лишь пятую часть
От старинного дома купить.
Не беда это: есть, куда класть
Холст, этюды, главу приклонить…

Наконец-то желанье сбылось:
Можно здесь горожанином стать!
Трудный год пережить довелось,
Да стремление есть побеждать!

Стал работать художник сильней,
Стал  холсты продавать, стал копить,
Заработать немного сумел –
Вот, теперь можно домик купить.

И, купив эту часть у пруда,
Горожанином стал он вполне:
Только глянешь в окошко – вода
И закатное пламя в волне…
Отражается в чистой воде
Лавра, отблеск её куполов…
Вот и творчество, счастье в труде,
В каждом дне окрылённая новь!

Ай да улочка на берегу
У Келарского моря-пруда!
Плещут волны, светясь на бегу,
Свежий ветер влетает сюда.

По весне – белых роз острова
И сиреней костры по весне,
Словно цвет от черёмух, слова
Кружат в воздухе, словно во сне…

… Заслужив себе махотку-дом,
Стал художник в нём жить-не тужить,
Дом имеючи, с городом в нём
Можно – с городом целым! – дружить.

А душа Николая была
Сшита впрямь по казахским степям:
Широка – от села до села
Степью время отмеряно там!
И беседу, и песню любил,
И застолье любил, и вино…
И теперь – позади столько сил! –
Разом всё появилось оно!
Дом, – хозяин он в нём, а не гость,
И друзья, – как же дом без друзей!
Сам-друг – город любимый, Загорск,
Город Сергия, город-музей!

Но, когда предложили ему,
Как художнику, срочный подряд –
Уезжать рисовать целину, –
Николай был по-своему рад.

В те года целину поднимать
Устремлялась страна в Казахстан,
И почин тот во всём воспевать
Был приказ по инстанциям дан.
Чуть не первым на этот заказ
Отозвался Загорский район:
Два художника едут от нас –
Будет труд целине посвящён!

И поехали – Куц Николай
Да товарищ, творец Леонид –
В Казахстан, в неизведанный край
За Чимкентом, у южных границ…

Вновь увидеть полынную степь,
Будто новый итог подвести,
И понять по дороге успеть
Путь искусства, искусство пути.
И так сладко в былое глядеть
Мчась с трепещущим поездом в новь…
Две конечных – рожденье и смерть,
И в пути можно встретить любовь…