Федор Глинка. Публицист, пропагандист, лирик

ПРИМЕЧАНИЕ

«Декабристы» – тексты короткого цикла моих радиопрограмм рубрики "Душа поэта" на одесском радио "Гармония мира", плавно выросших из другого радиоцикла – «Современники Пушкина». Очерк о Кюхельбекере «остался» в «пушкинском».

Здесь:
1. Декабристы в поэзии Пушкина
2. Жены декабристов в русской литературе
3. Кондратий Рылеев. Я не Поэт, а Гражданин
4. Бестужев-Марлинский, первый русский романист
5. Александр Одоевский. Сердце бросил в море жизни шумной…
6. Просветитель Владимир Раевский
7. Гавриил Батеньков. Авантюрист, безумец, мудрец?
8. Федор Глинка. Публицист, пропагандист, лирик
9. Павел Катенин – рыцарь классицизма

Последовательность и нумерация, разумеется, весьма условны.

ФЕДОР ГЛИНКА. ПУБЛИЦИСТ, ПРОПАГАНДИСТ, ЛИРИК

Как и многие молодые люди начала девятнадцатого века, Федор Николаевич Глинка также проникся вольнолюбивыми идеями и состоял в нескольких тайных обществах. Однако непосредственно в восстании 1825 года он участия не принимал, тем не менее, был арестован и привлечен к следствию по делу декабристов.

Сидя в Петропавловской крепости несколько месяцев, Федор Глинка написал ряд стихотворений, в которых отразилось состояние заключенного, его горестные размышления о судьбе. Философская глубина этой тюремной лирики не только дает общее представление о настроениях декабристов, но и по праву занимает свое место в литературе как образец духовной поэзии. Самой известной из этого цикла является «Песнь узника», поскольку уже в те годы стала поистине народной, да и сегодня исполняется как популярный романс:

Не слышно шуму городского,
В заневских башнях тишина!
И на штыке у часового
Горит полночная луна!

А бедный юноша! ровесник
Младым цветущим деревам,
В глухой тюрьме заводит песни
И отдает тоску волнам!

«Прости, отчизна, край любезный!
Прости, мой дом, моя семья!
Здесь за решеткою железной –
Уже не свой вам больше я!
<…>
Сосватал я себе неволю,
Мой жребий – слезы и тоска!
Но я молчу, – такую долю
Взяла сама моя рука». …

Уж ночь прошла, с рассветом в злате
Давно день новый засиял!
А бедный узник в каземате –
Все ту же песню запевал!..

Не менее известна «Тройка» Федора Глинки, также ставшая популярным романсом:

Вот мчится тройка удалая
Вдоль по дороге столбовой,
И колокольчик, дар Валдая,
Гудит уныло под дугой.

Ямщик лихой – он встал с полночи,
Ему взгрустнулося в тиши –
И он запел про ясны очи,
Про очи девицы-души:

«Ах, очи, очи голубые!
Вы сокрушили молодца;
Зачем, о люди, люди злые,
Вы их разрознили сердца?

Теперь я бедный сиротина!..».
И вдруг махнул по всем по трем –
И тройкой тешился детина,
И заливался соловьем.

Можно сказать, что Федор Глинка стал основоположником этого образа в русской поэзии: к примеру, также популярное стихотворение Петра Вяземского «Еще тройка» явилось своеобразным ответом на «Тройку» Глинки.

Литературная известность к Федору Глинке пришла намного раньше: в 1808 году он издал «Письма русского офицера» – записки о военных компаниях 1805-1806 года, в которых участвовал, в частности, в бою при Аустерлице.

Родился Федор Николаевич Глинка 8 (19) июня 1786 года, воспитание получил в Первом кадетском корпусе, после которого был принят на службу адъютантом при генерале Милорадовиче, а в 1807 стал сотенным начальником дворянского ополчения. Затем ушел в отставку, но в 1812 году вновь поступил в армию – опять же адъютантом к Милорадовичу, и служил до 1814 года. В 1816 году издал продолжение «Писем русского офицера» – уже о войне 1812 года.

В эти же годы Федор Глинка писал стихи. Большой популярностью пользовались его патриотические песни, которые предвосхитили стихотворение «Певец во стане русских воинов» Жуковского. Вот, к примеру, «Солдатская песнь /Глинки/, сочиненная и петая во время соединения войск у города Смоленска в июле 1812 года»:

Вспомним, братцы, россов славу
И пойдем врагом разить!
Защитим свою державу:
Лучше смерть – чем в рабстве жить.
<…>
Под смоленскими стенами,
Здесь, России у дверей,
Стать и биться нам с врагами!..
Не пропустим злых зверей!

Вот рыдают наши жены,
Девы, старцы вопиют,
Что злодеи разъяренны
Меч и пламень к ним несут.

Враг строптивый мещет громы,
Храмов божьих не щадит;
Топчет нивы, палит домы,
Змеем лютым в Русь летит!
<…>
Мы вперед, вперед, ребята,
С богом, верой и штыком!
Вера нам и верность свята:
Победим или умрем!

Эта песня Федора Глинки также явилась предшественницей и декабристских агитационных песен, так как была стилизована под народную с целью распространения среди младших военных чинов. А как только в России развернули свою деятельность тайные общества, Глинка вошел в их ряды: в 1816 году стал членом «Союза спасения», а в 1818 вместе с Орловым и Муравьевым основал «Союз благоденствия северных рыцарей». Немаловажно, что в эти же годы, с 1819 по 25-й, Федор Глинка возглавлял «Вольное общество любителей российской словесности», и сделал многое для распространения идей декабристов в литературе.

Собственно, литературные занятия и были его основным делом жизни: с 1821 года активного участия в тайных обществах он уже не принимал. Он много размышляет о духовной составляющей человеческой жизни, и в 1826 году даже издал поэтический сборник «Опыты священной поэзии», а в 1839 году вышел сборник «Духовные стихотворения». Это был самый плодотворный период в его творческой жизни.

Интересно, что даже так называемые пейзажные стихотворения Федора Глинки содержат обобщения, заставляющие нас задуматься не только о красоте природы, но и о смысле человеческой жизни. Например, в стихотворении «К лугу» 1829 года:

Зеленый луг! Зеленый луг!
Как расстилаешься ты гладко,
Как отдыхает тут мой дух,
Как тут задумываться сладко!

Ах, если б так, ах, если б так
Простлался путь наземной жизни!
Смелей бы я сквозь вихрь и мрак
Спешил к сияющей отчизне.

Но тут скалы – и все скалы,
Стоят, как призраки, от века,
И с них летят, кипят валы:
Трудна дорога человека!..

Зеленый луг! Зеленый луг!
Пока цветешь, стелися гладко!
И успокой мой томный дух
И дай задуматься мне сладко!..

Замечательны бытовые зарисовки Федора Глинки. Вот, например, его стихотворение 1831 года «Сельская вечеря», опубликованное в этом же году в «Одесском альманахе»:

Пора! Устали кони наши,
Уж солнца в небе нет давно;
И в сельском домике мелькает сквозь окно
Свеча. Там стол накрыт: на нем простых две чаши.
Луна не вторится на пышном серебре;
Но весело кипит вся дворня на дворе:
Игра в веревку! Вот кричат: «Кузьму хватай-ка!
Куда он суется, болван!».
А между тем в толпе гудет губной варган,
Бренчит лихая балалайка,
И пляска… Но пора! Давно нас ждет хозяйка,
Здоровая, с светлеющим лицом;
Дадут ботвиньи нам с душистым огурцом,
Иль холодец, лапшу, иль с желтым маслом кашу
(в деревне лишних нет потреб),
Иль белоснежную, с сметаной, простоквашу
И черный благовонный хлеб!

После разжалования из офицеров в связи с делом декабристов, Федор Глинка был отправлен на гражданскую службу в Петрозаводск – советником губернского правления. В 1830 году получил разрешение жить в Твери, куда был переведен на ту же должность. Здесь он женился на писательнице Евдокии (Авдотье) Павловне Голенищевой-Кутузовой. Затем получил место в Орле, и в 1835 году вышел в отставку и поселился в Москве.

В Тверской губернии Федор Глинка заинтересовался древностями тверской Карелии, обратив внимание на ценность каменных построек и сооружений, сохранивших следы древнего быта народов северной России. Об этом он написал и издал в 1836 году книгу, а также создал поэму «Карелия».

Глинка оставался верен однажды избранному направлению в поэзии, своеобразному духовному романтизму, много писал в жанре переложений библейских сюжетов. Но это не вызывало интереса у представителей новых литературных направлений. Он же чувствовал свою духовную и эстетическую близость с Федором Тютчевым, посвятив ему такое стихотворение 1849 года:

Как странно видеть зрящему
Дела людей:
Дались мы в рабство настоящему
Душою всей!

Глядим, порою, на минувшее,
Но холодно!
Как обещанье обманувшее
Для нас оно!..

Глядим на грозное грядущее,
Прищуря глаз,
И не домыслимся, что сущее
Морочит нас!..

Разладив с вещею сердечностью,
Кичась умом,
Ведем с какой-то мы беспечностью
Свой ветхий дом.
<…>
Но в сердце есть отломок зеркала:
В нем видим мы.
Что порча страшно исковеркала
У всех умы!
<…>

Вышедшее в 1869-1872 годах трехтомное «Собрание сочинений» Глинки осталось незамеченным. Чувствуя свою невостребованность, в этот же период он с горечью спрашивал в стихах – «Что делать?»:

Нет, други! Сердце расщепилось,
И опустела голова…
Оно так бойко билось, билось,
И – стало… чувства и слова
Оцепенели… Я, бескрылый,
Стою, хладею и молчу:
Летать по высям нет уж силы,
А ползать не хочу!!

Глинка стал писать все меньше, лишь изредка откликаясь на волнующие его события. Так, в 1869 году из ссылки вернулся один из трех братьев-декабристов Муравьевых-Апостолов, Матвей. Двое других, Сергей и Ипполит, погибли еще в 1826 году. В память об этих событиях Федор Глинка сделал вольный перевод на русский элегии их отца Ивана Мурвьева-Апостола, написанной им на греческом языке:

Три юные лавра когда я садил,
Три радуги светлых надежд мне сияли;
Я в будущем счастлив судьбою их был…
Уж лавры мои разрослись, расцветали.

Была в них и свежесть, была и краса,
Верхи их, сплетаясь, неслись в небеса.
Никто не чинил им ни в чем укоризны.
Могучи корнями и силой полны,
Им только и быть бы утехой отчизны,
Любовью и славой родимой страны!...

Но горе мне!.. грянул сам Зевс стрелометный
И огнь свой палящий на сад мой послал,
И тройственный лавр мой, дар Фебу заветный,
Низвергнул, разрушил, спалил и попрал…

И те, кем могла бы родная обитель
Гордиться… повержены, мертвы, во прах,
А грустный тех лавров младых насадитель
Рыдает, полмертвый, у них на корнях!..

Федор Глинка в последние годы жил в Твери, где принимал участие в общественных делах, занимался археологией. Он прожил долгую жизнь, и умер 11 (23) февраля 1880 года. Был похоронен с воинскими почестями – как герой Отечественной войны 1812 года. В русскую литературу Федор Глинка вошел и как поэт-пропагандист идей декабризма, и как тонкий лирик, верный своему духовному началу. В заключение предлагаю вашему вниманию отрывок из его стихотворения 1830 года «Ранняя весна на родине»:

Прямятся ольхи на холмах,
И соловьиные журчат и льются песни,
И скромно прячется на молодых лугах
Душистый гость, весны ровесник...
<…>
Весна!.. и кое-где блестят отрывки снега...
Вдали Смоленск, с своей зубчатою стеной!..
Откуда в душу мне бежит такая нега?
Какой-то новый мир светлеет надо мной!..

Виктория ФРОЛОВА