Где-то есть город...

Где-то есть город
               
                Друзьям юности.

Есть Горд Грёз - там неведом Бог:
Он заменён стихами…
В Городе Грёз я глотаю боль
Крупными злыми глотками…
Я привыкаю к этим глоткам,
Дыбом порою нервы.
Мы ещё все атеисты там -
Юные пионеры…
Впрочем, к указанным здесь годам
Галстук забыт и сморщен.
Мы атеисты, и имя нам -
Юные комсомольцы.
Библия рядом с Булгаковым, а
Сверху – чтоб не цеплялись –
«Краткого курса» конспектов  тьма -
 Профиль, анфас, анализ…
Берег далёк и земля не видна,
Утлый плывёт кораблик.
Только бездонность двойного дна,
Тупость двойной морали…
Волны сминает штиль, как постель,
В кубриках – спёртый воздух…
Пьём свой солёный, горький коктейль,
С сахаром – он блевотней!
Есть Город Слёз, - там не слышен Бог
Или далёк безмерно.
В Городе Слёз  искорёжил Босх
Лица… Мы ищем веру.
Жизнь нам почти уже не дорога,
Мы плутаем во мраке
И задыхаемся в судорогах
Меж облаков и бараков,
Меж новостроек и ветхих хрущёб,
Где каждый год – високосный,
Спрашиваем: «Ты смотрел? Ты прочёл?»
Сталкером нам – Тарковский.
Годы – обозом: за возом воз,
Мы их везли,  чудилы…
Там, где сминались души, как воск,
Капали и чадили,
Там, за завалами – странный набор -
Рухнувших декораций,
Есть Город Роз. И встречает Бог
Всех, кто сумел добраться.
Всех, кто собраться решил, назло
Содранным кожам-рожам,
Встретил нас ласково и тяжело
Город – один и тот же.

Среди земных и небесных светил,
На задворках Вселенной,
Есть Город Памяти – он вместил
Пепел - и душ нетленность.
Здравствуй же, брат, мой вихрь, мой покой,
Ты - концентрат Божьей воли…
Есть Город Сердца. Вовеки веков -
Память любви и боли.