Княжна Мариам

  (Окончание)

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

От голых утёсов и скал, на восток,
В открытое море подул ветерок.
Седыми барашками средь тишины
Запенились гребни высокой волны.

Раскинулась шёлком лазурная гладь.
Проворная чайка резвилась опять,
Крылом разгоняя прибрежный туман.
Поднялся с постели сардар Барбешан:

«Вставай, Харагмун. Ведь, наверное, спит
Наш, этот… Ну, как его?» - «Кто? Не Рашид?» -
«Ну, да, проводник наш. Не слышно его.
Пора б отправляться домой». – «Ничего.

Успеем ещё, - Харагмун прошептал
И, выйдя наверх, Барбешану сказал: -
Что верно, то верно: в дорогу пора!
А всё же, что лодку забыли вчера

У берега, надо б сюда привезти».
Ответил сардар: «Если сможешь грести,
Иди». И минбаш, рассекая волну,
Приблизился к берегу, с силой рванул


И выскочил с лодкою вместе на брег.
Вдруг видит он: в лодке лежит человек.
Княжна? Присмотрелся… Конечно, княжна!
Всё так же красива, свежа и нежна.

«Опять привиденья! Кошмар и мираж!»
Промолвил с испугу трусливый минбаш.
Но тут преспокойно навстречу ему
Княжна поднялась: «Это ты, Харагмун?»

И тот к Мариам подступил уж смелей:
«Ты тут, дорогая? А где же Гирей?»
«Рашидом убит нечестивый злодей.
Убит похититель – затих навсегда!
Сейчас победитель вернётся сюда».

«Рашид!?»- прошипел он, меняясь в лице.-
«Ну, да. Избавитель мой в ханском дворце».
«Рашид?»- повторил ещё раз Харагмун.
Злодейские планы кружились в мозгу.

«Княжна! Собирайся немедленно в путь.
Я хана убил – про Рашида забудь!»
«Очнись,  Харагмун! Ты пугаешь меня».
«Ничуть! Предлагаю я с этого дня

Забыть о Рашиде, не думать о нём.
Пора возвращаться! Идём же, идём!»
«Нет, я не поеду, негодный злодей!»
Минбаш обнажил свой кинжал перед ней.

Серкнуло оружье – смирилась княжна.
«Ну, что ж, я согласна, - сказала она. –
Но знай, я останусь Рашиду верна».

Минбаш её в лодку свою уложил,
От глаз любопытных парчою прикрыл
 И груз драгоценный на борт приволок,
В отдельной каюте закрыв на замок.
Всё это заметил сардар Барбешан,
Однако не выдал себя, прибежал,
Спокойно проверил канаты, троса
И отдал приказ: поднимать паруса.
За гладью лазурной, скрываясь в дали,
К родному Кавказу пошли корабли.

Сардара тревожила дума одна:
Не мог примириться он с тем, что княжна
Досталась минбашу, - вот счастье кому! –
Пусть другу -джигитуу, а всё ж не ему!

Измучился завистью он по по ночам.
И снилась сардару княжна Мариам:
Как будто он с нею идёт под венец –
Горит ореол обручальных колец.

К дружине идёт повелитель Давид
И тут же джигитам своим говорит:
«Вяжите сардара! Несите к горе.
Сожгите живьём подлеца на костре

За то, что тогда обманул он меня».
Уж пламя простёрлось, уж стрелы огня
По телу разносят мучительный жар…
И тут в лихорадке проснулся сардар.

Собрал он тайком своих преданных слуг,
Коварные замыслы высказал вслух.
«Клянитесь, что будете мне помогать,
Во всём подчиняться, где надо – молчать!»

«Клянёмся землёю и кровью своей!»
Надрезали грудь остриями ножей
И выпили крови по капле одной…
По трапу сардар их повёл за собой.

Скользила Луна, как начищенный круг,
Морские валы озаряя вокруг.
Под светом её изгибался бурун…
Спал мирно в каюте минбаш Харагмун.

Бесшумно ступил Барбешан за порог,
С друзьями своими на дверь приналёг
И с треском стальные засовы сорвал.
Проснулся минбаш. На постели привстал.

Глаза Барбешана в минбаша впились,
Сквозь зубы промолвил он злобно: «Молись!»
От света Луны заискрился клинок.
Взмолился минбаш: «Я совсем одинок!

За что же, сардар, ты караешь меня?
Мы были с тобою когда-то друзья.
С тобою всегда я. Опомнись, мой брат.
Ни в чём пред тобою я не виноват.

Несчастный, побойся Всевышнего кар!»
«Молись!!» - повторил, пламенея, сардар.
Тут руки скрестил Харагмун на груди:
«Служить я собакой готов – пощади!»

Зловеще сверкнул позолоченный нож.
«Собакой ты был и собакой умрёшь!»
Окрасилась кровью каюта, кровать.
Сардар приказал без стесненья: «Убрать!»
Слуга над кормою руками взмахнул,
И труп Харагмуна в воде утонул…

Над замком огромным – сияние дня.
Внутри оживление и беготня.
Призывно гудит над стеною труба,
И частою дробью гремит барабан, –

Они возвещают, что к скалам пришли,
Закончив поход, наконец, корабли…

Мгновенно на берег Кайсар прибежал
И добрую новость Давиду прислал:

«Сбирайся, батоно, находятся там
Твой верный сардар и княжна Мариам».
Давид посветлел: «Приготовь паланкин»
«Кому приготовить, о, мой господин?»
«Мне, первый, парчовый. Второй – Мариам
С сардаром. Награда ему по делам!»
Давид ожидал с нетерпеньем. И вот
От берега вновь показался народ,

Неся паланкин, как хрустальный стакан.
С княжной в паланкине сидел Барбешан.
Встречая их, князь обратился к княжне:
«О, дочь моя милая! Выйди ко мне.
Прильни, дорогая, к моей седине…

Я снова с тобою. Я снова богат.
Я вижу твой образ, я счастлив и рад.
Теперь, Мариам, отдохни от сует».
Давид Барбешана призвал в кабинет.

«О, витязь, ты выполнил волю мою.
Но где остальные?» - «Погибли в бою…
С врагом я сразился один на один,
Пронзил его пикой, о, мой господин!»

«Надёжно ли ты его пикой пронзил?»
Давид Барбешана с улыбкой спросил.
«О, да, повелитель! Был крепок удар»,
С запальчивым тоном промолвил сардар.

«Что хочешь теперь от меня получить?»
«Хочу я во славе с княжною пожить».-
«Сардар, я не против. И пир хоть сейчас.
Большое наследство получишь: Кавказ!
Ведь слово моё – непреложный закон».
К княжне за советом отправился он.
«Проснись моя роза, моя Мариам!
Невиданный праздник пожаловал к нам.
Ты будешь теперь Барбешану – жена.

Согласна ли ты, я уверен».  Княжна
Была окончательно поражена.
«Пусть. Воля твоя, - тут сказала она, -
Но только не завтра. Я очень больна.

Отсрочь эту свадьбу на несколько дней».
«О, радость» О, счастье ты жизни моей.
Я выполню это!» И вышел Давид
Княжна прошептала: «О, где ж ты, Рашид?».

А что же с Рашидом? Узнаем сейчас.
Оставим княжну и оставим Кавказ.
С халатом парчовым он вышел к волнам,
Но там не заметил княжны Мариам.

Вдали не стояли уже корабли,
А чайки на крыльях ему принесли
Далекую весточку, мольбы княжны,
Которые были роднее волны:

«Как только горные вершины
Луна спокойно оглядит
И эти мрачные долины
Сребристым светом наградит;

Как только блеском озарится
Узор чужих спокойных скал
И, передвинувшись, зарница,
Укажет путь на перевал, -

Скачи джигит в аул родимый,
Гони гнедого скакуна,

 И пусть в пути, как друг любимый,
Тебе сопутствует Луна».

Сбегали к Рашиду слова со страниц:
Он понял тревогу разбуженных птиц,
И юношей ужас на миг овладел –
 Отрезали путь по земле и воде.

Побрёл он обратно, сардара кляня.
«Пусть Бог всемогущий карает меня!
Но где я достану такого коня,
Чтоб был он быстрее стрелы и огня?!»

До ночи бродил он у высохших рек.
Вдруг видит: навстречу идёт человек,
Высокий, седой, как пергамент, старик.
«Что, юноша, ты головою поник?
И как очутился в сих тёмных местах,
Я числюсь хозяином в этих лесах».

Рашид рассказал ему всё про беду.
«Тебя бы мне надо представить суду,
-Сказал тот, - в моём захудалом роду

Хан Менгли-Гирей был единственный внук.
Но пусть в твоё сердце не входит испуг.
Я знаю: стремишься на родину ты.
А конь у меня есть большой быстроты.


Когда-то на нём упражнялся Гирей.
Теперь он один на конюшне моей…
Сослужишь мне службу – получишь коня.
На нём до Кавказа доскачешь в три дня.

Откажешь – погибнешь, как в бурю цветок!»
«Какую же службу мне ты приберёг?»

«Внимательно слушай: недавно в мой стан
Доставлен был связанным барс-великан.
.
Сегодня сбежал он, красавец зверей;
Хочу я иметь его в клетке своей.
Поймаешь мне барса – в обмен на него
Получишь лихого коня моего».

Задачу тяжёлую задал старик,
Но юный герой отступать не привык.
Надумал Рашид, проходя меж кустов,
Огромную клетку связать из стволов.

Три дня выбирал он тугие стволы,
Лианами связывал крепко в узлы
Плющом молодым изукрасил углы.
И вот всё готово – пора выступать!
Отправился юноша барса искать.

Скучая, блуждал он в лесной густоте,
Стараясь заметить следы в темноте.
Неделю… Вторую уже разменял,
Но барс, словно призрак, сквозь землю пропал.

«Не мог меня этот старик обмануть!» -
Подумал Рашид и хотел отдохнуть
У горной речушки, у самой воды.
И тут на песке он заметил следы.

В душе его  места сомнениям нет!
Уж очень знаком был ему этот след.
Из леса сюда, проторённой тропой
Ходил по утрам барс на свой водопой.

Тут юноша клетку к тропе подтащил.
Огромную дверцу на петлях открыл,
Навёл маскировку и стал ожидать.
Рашид не ошибся в расчётах опять.

Лишь только над речкою начался день,
Вдали показалась какая-то тень.
Рашид притаился за первым кустом.
И к барсу рванулся, как был, нагишом.

Барс рыкнул, завидя Рашида нагим.
Охотник наш – к клетке, барс с рёвом – за ним.
У дверцы открытой он сделал прыжок,
Рашид увернулся, упав на песок.

И зверь, не сдержавшись, влетел в западню.
Захлопнулась дверца. К урочному дню
Спешил он, таща западню по песку,
К конюшне пришёл и отдал старику.

Растрогался старый седой великан
И вывел коня на просторы полян.
«За силу, за ум и за ловкость твою
Коня в твои руки совсем отдаю».

Поводья Рашид, наконец, получил,
В седло дорогое привычно вскочил,
Стрелою помчался к родной стороне,
К горам и лесам, и к любимой княжне.

Давид называл Барбешана своим.
Гонцы верховые один за другим
К огромному замку скликали народ.
Шли людные толпы к дворцу из ворот.

Сардар Барбешан с нетерпением ждал:
«Недаром сражался, не зря побеждал!»
Бывает, что судьбы решают слова…
Вокруг о сардаре шумела молва:

«Герой Барбешан! Богатырь! Молодец!
Достоин с княжною идти под венец».
И вот, наконец-то, назначенный срок
Княжной Мариам без последствий истёк.
В светлице – дружина, народу – не счесть.
Давид с Барбешаном решили присесть
В злачёные кресла. Весельем полны
Все люди, все лица. Нет только княжны.

Давид попросил Мариам привести.
Её привели. В изумрудах блестит
Одежда её с головы и до ног.
 Но только она перешла за порог,

Давид-повелитель тут громко спросил:
«О, дочь моя! Помнишь, что я подарил
Тебе в день рожденья парчовый халат?
Увидеть в нём дочь бесконечно я рад…

А где он сейчас?»  Побледнела княжна,
Но тут же, решившись, сказала она:
«Отец, у того он, кто хана убил».
Давид на сардара свой взор устремил.

Но тот в своём кресле угрюмый сидел,
А князь удивлённо на дочь посмотрел.
Вдруг дверь отворилась и – вскрикнул Давид:
С халатом стоял на пороге Рашид.
К Рашиду упала в объятья княжна,
И участь сардара была решена…

Дружина к нему подступила: «Обман!»
Народу признался во всём Барбешан.
Вскричали джигиты: «Казнить подлеца!»
Дрожала светлица, покои дворца…

Князь крепко, как сына, Рашида обнял.
 «Исполни свой долг! Ты – хозяин» - сказал.
Сардар перед князем, о жизни моля,
Пополз  по земле: «Пощадите меня!»

«Живи!» Заковали его в кандалы
И сбросили в море с отвесной скалы.
А в замке роскошном устроили пир,
Кто знатен был родом, кто беден и сир –

Всех наш повелитель Давид одарил
И этим народ свой навек покорил.
Стал князем Рашид…  И сегодня он там
Спокойно живёт со своей Мариам.