Рассуждая о тирании...

10.01.2013 г. создатели этой странички помянули А.Тхорова, журналиста и замечательного стихотворца, коему ныне исполнилась вторая годовщина ухода из нашей бренной жизни.
Царствие тебе небесное, Санек!

...когда-то он написал: ...Со смертью Юрия Грекова (прим.от авторов: редактор популярного  литературного журнала "Кодры"), царствие ему небесное, моя надежда впервые напечататься в Молдове (где жил А.Тхоров) в литературном альманахе типа "Кодры" в обозримой перспективе утрачена. Беру на себя смелость выслать вам один из последних своих стишков.

***Рассуждая о тирании,
в лабиринтах времён скользя,
вспоминаем года иные,
что никак нам вернуть нельзя.

Этот мир – безнадёжный астеник,
сбросив иго, презрев произвол,
тут же новый себе застенок
из нелепых иллюзий возвёл,

да и рад был, не зная позора, 
впасть в постыдный безудержный транс,
предпочтя широте кругозора
ограниченность зыбких пространств,

как всегда с головой в них погрязнув
средь пустой и слепой кутерьмы…
Сколько было нас всяких и разных?
Как менялись со временем мы?

Прежде, помнится, семенили,
всё за той, что вела на правёж,
а сегодня её же сменили
тиранией пресыщенных рож,

чей заоблачный взлёт был неистов,
и, чтоб нас на химеры обречь,
те, как принято у гуманистов,
заводили вкрадчиво речь –

славься, патока, мёд и варенье! –
не о дыбах и не о кострах…
Но в глазах, как и раньше, – сомненье,
а в сердцах – неизбывный тот страх,

неуверенность в душах, терзанья
в тяжких снах без причуд и прикрас   
от пришедшего осознанья
рокового, что дело всё в нас.

Мы доверчивы к слогу, что выспрен, 
и подвержены все неспроста 
магнетизму врачующих истин,
тех, что льют золотые уста:   

боль уступит, мол, место блаженству,
ложным пафосом свергнем завет 
и призывами к совершенству,
к идеалам, которых нет. 

Чем порывы нам те обернулись,
не затронув глубинных основ? –
тиранией безлюдных улиц?!
тиранией бездушных слов?!

Этот мир, сдан в утиль за бесценок,
за понюх табаку, за алтын,
не заслуживал лестных оценок,
славы предков, регалий, святынь,

хоть при этом уверен был свято,
мыслил так: всё сойдёт ему с рук, 
что добьётся, болезный, когда-то
почитанья потомков он вдруг.

Славься патока, мёд и варенье! –
клич его сладкопевцев-кликуш: 
пусть взрастает зерно самомненья
на руинах растерзанных душ!

Не заметил, убог и скукожен, 
отгорожен глухою стеной,
как ремень из продубленной кожи
вновь запястья нам свёл за спиной.

Не привыкнувшие к укоризне
всё мы стерпим, так было в веках, 
что б не делали мы в этой жизни,   
враз сокроют всё пепел и прах –      

тополь летом так сыплется пухом,
в октябре облетает листва…   
Тиранией плоти над духом
в век бесстыдного шутовства

мы пресыщены –  может быть хватит
нам тащиться за нею след в след,
и пусть каждый свой пыл не растратит
на пустое!..  ответа всё нет.   

Этот мир, он  – блажной неврастеник,
совершающий свой променад
по верхам, в жанре  плохоньких сценок,
нескончаемых клоунад,

где все мы – никакие актёры,
он – кумир наш, так было всегда, –   
вот прицелился, плюнул, растёр и
не осталось от нас и следа.       

Затерявшись меж Фрейдом и Бродским,
разучились идти мы на свет,
опьяненные сумасбродством
и свободой, которой нет.