Крылья Белого Медведя

     КРЫЛЬЯ БЕЛОГО МЕДВЕДЯ  (2002 В КУБЕ)


     Прошуршала  лепестками
     Глаз  младенческая  глубь .
     Заключи  ее  цепями ,
     Не  забудь  и  приголубь .
     Заложи , пожалуй , в  книжку ,
     Погляди  ее  на  свет .
     Глуп  ты , братец , как  мальчишка .
     Но  другого  счастья  нет .

     1993 г .














ГЕОРГИЙ  КУЗНЕЦОВ



СТИХИ







МОСКВА






























   Кузнецов Юрий Олегович (1961 - 1995 гг.)
   @ Текст подготовлен автором в 1994 г.
  тОПТАЛ "клаву" Кульков АЛЕКС. ТИМ.В 1995 Г. slovonosha@mtu-net.ru













17 языческих
стихотворений














   































      (1)  Герой

     Как  берёзовый  листочек ,
     Кто  попал  под  солнца  лучик ?
     То  с  ума  слетевший  лётчик
     Подобрал к пространству ключик .
     Дни  разумны  и  пусты .
     Разевают  дети  рты .
     Дети , будете птенцы ,
     Ваши  в  крылышках  отцы .
     Сядет  доля  на  гнездо ,
     Напевая  ноту  " до " .

     Помню , шумные кентавры
     Наш  оглядывали  край .
     Твои  выброшены  лавры ,
     Аполлон , уже  прощай !
     Я , в  числе  крушивших  Трою,
     Зреть  посмел  богиню  злою .
     У  меня  неважный  вид ,
     Называюсь  инвалид .
     А  пока  я  тыкал  смерти ,
     Те , что  люди , стали  черти .
     Что  ж  мою  приветит  зиму ,
     Демонами  подносиму ?
     Дети , станете хлеба ,
     Говорит  ещё  судьба .
     В  лихолетье  снятся  пчёлы
     В  брюхах  жертвенных  быков .
     Будут  утром  чай  тяжёлый
     И  ошмётки  облаков .


     Как  цветы  себя  засушим ,
     Если  души  не  удушим .
     В  мире  тайный  был  изъян ,
     Он  давно  аэроплан .
     Мы  попляшем  на  руинах
     Вроде  девушек  старинных .

     1992   

     (2)

     Расхристанный , впросонках  было ,
     Когда  азийский  ветер  дул ,
     Героем  райского  Эсхила
     Я  перед  ближними  мелькнул .
     Но  буря  никнет  в  отдаленье .
     Какую  справили  зарю ?
     Взяв  Писфетера  оперенье ,
     Чудные  глупости  творю .

     1992


     (3)  Тревожный  случай

     Девочка  играет  с  кисой .
     Старичок  трясётся  лысый
     И  любуется  дитём .
     Бабка  тащится  с  помойки
     К  месту  давешней  попойки
     С  подозрительным  мешком .

     Страх  познав , уроки  в  школе
     Не  прогуливает  боле
     Обличённый  пионер .
     Поймана  злодеев  тыща  ––
     И  сжимает  кулачища
     Пьяный  милиционер .

     У  дверей  универмага
     Ждёт  хозяина  дворняга ,
     Отвернувшись  от  кота .
     В  новогодние  туманы
     Тётка  волочит  бананы ,
     Пар  пускает  изо  рта .

     Вызывающий  испуги ,
     К  человечеству  из  вьюги
     Вылезает  великан ,
     Разрушенье  производит ,
     По  народным  трупам  ходит ,
     Тайный  выполняет  план .

     Кто  такой  ––  никто  не  знает , ––
     Гуманистов  сна  лишает ,
     Поднимает  пса  за  хвост .
     Опустив  бананы  в  глотку ,
     Он  закидывает  тётку
     В  области  красивых  звёзд .

     Гадко  каркают  вороны ,
     И  культуры  есть  уроны .
     Кот  на  яблоне  сидит .
     Пёс  визжит , попавши  в  давку .


     Дети  прячутся  под  лавку .
     Небо  над  землёй  летит .

     Милиционер  выходит ,
     Нелады  в  миру  находит
     И  стреляет : трах-тах-тах !
     Великан  в  туманы  тает  -
     И  народы  обретают
     Утешение  в  умах .

     Только  ночью  плачет  мальчик
     Тихо , словно  мальчик-с-пальчик ,
     Только  снег  валит  в  окно .
     Кот  с  собакой  завывают .
     Тётки  между  звёзд  летают .
     И  грядущее  темно .

     1988


     (4)  Приключения в безвозвратные дни

     Голубонька , когда  в  Элизий ?
     Вот  кофе  и  табак  сырой .
     Стихи  читать  не  наше  дело .
     Нам  с  белым  Римом  умирать .
             
     По  осени  ––  я  ни  на  шаг
     От  музыки . И  горя  мало .
     Тут  и  не  осень  ––  вроде  как
     Пугливое  зимы  начало .
     Зияет  окнами  трамвай .
8
     Расплёскивает  грязь  автобус .
     Пьёт  баба  с  пряниками  чай .
     Спит  гуманист , объявши  глобус .
     Но  вот  зима . О  сбудься ,  тишь !
     Нескоро  Феб  зарозовеет . . .
     Снег  рушится  с  покатых  крыш .
     Дрожу . И  женщина  согреет .
     Селена , прочь ! . . Схожу  с  ума ,
     Приняв  кошачий  вой  за  волчий .
     А  женщина  дрожит  сама ,
     Закрыв  глаза .  И  любит  молча .
–––––––
     Обыкновенный  день  подходит .
     И  много  о  России  книг .
     В  них  на  меня  похожи  люди .
     А  смерть  ––  решением  интриг .
     Ещё  колдуют  гуманисты .
     Тоскует  гадкий  человек .
     Цветок , невинный  как  младенец ,
     Мне  в  руки  белый  опустись !
     Похожим  делаюсь  на  Пана .
     К  чему  ж  чума ? расейский  хлад ?
     Снегурочка ! мертва  поляна !
     Смотри : Зевесов  снегопад .
                –––––––
     Мне  страшно , что  не  любишь  ты .
     Уже  и  губ  твоих  не  надо . . .
     Вот  человек  несёт  цветы
     На  праздник  вольности  и  глада :
     Открой  ––  в  печалях  искушён  ––
     Где  тонкие  душе  услады ?


     Войдёт  сияя  Аполлон .
     А  мы  зачем  ему  не  рады ? . .
     Летают  аониды  вниз
     Петь  про  придуманные  вещи .
     Но  именитый  Дионис
     Глядит  хозяином  зловещим .
     Подтаяло , а  там  ––  травы
     Клочок  да  урна  из  фанеры .
     Вдруг  ночь . На  берегах  Москвы
     Морфей  сговорчивей  Венеры .
             
     Согрето  молоко  в  кастрюльке .
     Сегодня  вдосталь  хлеба  в  доме .
     Всё  тоньше  тонкие  сосульки !
     Воздухи  нежные  знакомей .
                –––––––
     Что  там  опять ? весна ! –– я  знаю .
     Обманываться  неохота  ,
     А  по  ночам  ещё  читаю
     О  вдохновеньях  Дон Кихота .
                –––––––
     С  Психеей  изменять  Камене
     Уже  не  страшно  иногда .
     Приходят  к  Стиксу  поколений
     Голубоглазые  стада .
     Невкусный  снег . . .  Простоволоса ,
     По  гибнущей  Москве  идёшь .
     Здесь  первигилий  и  мимозы !
     Не  бойся , бледное  дитя !

     1990



     (5)

     Музыка  не  больно  весела .
     Наши  дети  заморозкам  рады .
     Хочется  подарков  и  тепла .
     Доживаю  шум  и  снегопады .
     Будут  водка  и  разгулье  здесь .
     Перекурим  да  подбавим  жару .
     Мачеха , окошко  занавесь !
     Смердяков ,  настраивай  гитару !

     1987 , 1993


     (6)

     Червонная  горчит  вода .
     Нас  окружила  ерунда
     Доброжелательств  и  удушья .
     Усни ! А  нет  ––  зажги  огонь .
     Вот  опустошена  ладонь ,
     И  вот  ––  бессонница  пастушья .

     Нет  торжества  в  сложенье  строк .
     А  старый  друг  ––  семьи  не  ближе .
     Нужда  поможет  под  шумок
     Упиться  жёлто-сладкой  жижей .

     Теряет  голову  один .
     Затем  её  все  дружно  ищут
     В  ромашковых  росе  долин
     И  там , где  с  волком  ветры  свищут .
                –––––––


     С  вакханками  в  ночах  чумы
     Высовывались  в  окна  мы .
     Искали  над  собой  следы
     Её  Сиятельства  Звезды .
     Учила  музыке  зима .
     Сходили  юноши  с  ума .
     И  тайно  мы  любили  ту
     Её  Сиятельство  Звезду .
     Любили , страху  вопреки .
     Как  наши  головы  легки !
     И  потухала  иногда
     Её  Сиятельство  Звезда .

     1988

     (7)

     В  одури  вешней  полунощи
     Бредил  об  ангеле  юноша .

     Снилась  жасминная  веточка .
     Плакала  музыка-девочка .

     Утром  звал  баиньки  Зевс  дочек  ––
     Золоторозовых  звездочек . . .

     Умерло , умерло  утречко !
     Ходит  под  дождиком  дурочка .

     1993



     (8)

     Ласточку  звезда  следила .
     Сохли  серые  дворцы .
     А  цветочкам  страшно  было
     Розовым , как  леденцы .
     На  верёвочке  повисни .
     Повитаем ! самый  раз .
     Из  почти  красивой  жизни
     Кто  вычёркивает  нас ?
     Или  ты  боишься  тоже
     Наступленья  каждой  ночи ?
     Заметёт  Эребом  ложе .
     Замутит  Морфеем  очи .

     1991


     (9)  Весенний  самоубийца

     Я  думал , беды  розовеют
     У  половодья  русых  глаз  ––
     И  ночью  худшей
     Попал  туда , где  увидел  когда-то  на  дне
     Горе .

     ( На  свете  ––  тысячи  снежных  хлопьев .
     В  России  ––  голуби , сугробы , души .
     О  чём  думали  сто  оборванцев ,
     Знавших  о  добром  слове ?
     О  детях , хмуривших  по  смерти  брови ?
     Об  их  родниковой , тягчайшей , тишайшей  крови ?



     . . . На  Святой  Руси
     Носят  безногих  по  кущам  слепые .
     А  невзрачные  согревают  безруких,
     Глухие  песню  поют  немым .
     Но  ––  дзын-ди-дон-дон ,  ––
     Сумасшедший  топчется  у  дворца ,
     Дёргает  колокольчик . )

     Под  круглыми  звездами  чихает  собака .
     Нет  к  хлебу  вина . Целомудренны  ночи
     В  хвойные  ливни .

     Лимонные  косточки  мокнут
     В  стакане  с  ледяной  кислой  водичкой .
     Приходят  страшные  мысли .
     Беда  не  приходит  ––  целует .
     Моргают  на  вишнях  пыльные  птицы .
     Просыпаются   Божьи  вёсны .

     Два-три  читателя  да  муза ,
     Да  все  щедроты  бытия .
     Над  глупой  глухотой  Союза
     Колдует  радуга  моя ,
     Чтобы  -  отвязана  от  деревца  -
     Наушничала  в  дверь  овца :
     От  жизни  нечего  ждать  отроку
     С  земною  мудростию  под-руку ,
     Пускай  и  слепо  радуга  и  тяжко
     Колдует  ––  приколдовывает .



     Висит  Афина  над  Москвой  смущенной .
     И  что-то  происходит .
     А  в  голове , Россией  отягченной ,
     Порывов  нет  прекрасных .

     Я  предан , это  не  конец .
     И  внутренности  лихорадит
     Как  колокольчики  с  пшеницей .
     Сегодня , может  быть  во  сне ,
     Я  полюбился  добрым  людям .
     Мы  тоже  ––  с  месяцем  в  окне  ––
     Под  лампой  чай  ночей  пить  будем .

     Утешусь   теми , из  кого
     Составился  голодный  круг .
     Но  вместо  этого  всего
     По  небу  проползает  жук .

     На  целый  день  весны  моложе ,
     Ослабшая  ––  родись  ещё !
     Взаимности  ––  любовь  дороже .
     И  жить  в  России  хорошо .
     Смешно  шарахаться  от  встречных
     Так , словно  лезешь  напролом .
     У  тех  утеха  и  у  этих  ––
     Железо ,  тёплое  от  рук .
     Избранически , хлебосольно
     Вещает  зимний  червячок .
     Приляг  ––  и  нас  земля  засыплет ,
     И  можно  будет  не  хотеть .




     Кто  будешь , что  при  вкусе  крови
     На  небо  вскидываешь  брови ?
     Как  человечины  откушать  ––
     Земного  слушать  мудреца .
     Колдует  радуга . Над  глупой  ––
     Что  и  сказать ? –– над  глухотой
     Ладони  к  пламени  летели .
     Над  этой  глупой  глухотой
     Зачем  я  предан ?
     .  .  .  .  .  .  .  .  .  .

     Милые ! это  тюльпаны
     Увядшие  рыжи .
     Родимая ! это  ––  отчаявшись
     Книжки  читаю , кричу .
     Меня  не  услышь .
     Мясо  моё  ––  хозяевам  хлеб ,
     Душа  ––  молоко .
     Я  не  буду  их  убивать  ,
     Ибо  я  вечен .

     1988



     (10)

     Вставал  и  шёл  впотьмах .
     Не  думал  о  былом .
     О  мёртвых  временах ,
     Безумных  снах  вдвоём .
     Готовился  к  войне .
     Привычкой  жил  к  вину .
     И  мёртвую  во  сне
     Расчёсывал  жену .

     1992


     (11)

     Лишь  ночь  ––  лужайки  там  и  сям
     Под  крошевом  графитной  пыли .
     Вот-вот  довериться  цветам ,
     Кабы  молочными  те  были .
     Болезнью ,  искушая  взор ,
     Выплёскивается  в  упор
     Сирень ,  ––  но  шёпотами  пор ,
     Цветочным  выдохом  спасётся .
     Чуть  свет ,  утешен  вишней  двор
     Пятиэтажного  уродца .

     1986



     (12)

     Детям  странно , что  в  цвету  крапива .
     Ну  а  укрывается  пока
     Под  акациевое  огниво
     Одуванчик , полный  молока .

     1986






     (13)  Дневничок  серьёзного  человека

     За  книжку  сядешь  ––  складный  бред :
     В  последовательности  бед  ––
     Переживанья  персонажа
     Под  аккомпанемент  пейзажа .
     А  кто-то  мудрое  глотает ,
     Как  мрачный  воздух  соловей .
     И  всё  не  так , и  страшно  как-то ,
     Как  страшно  жёнам  без  мужей .
     Покиньте , странные , Селены
     Уж  прохудившуюся  сень .
                –––––––
     Где  жизни  скудость  и  убогость ,
     И  тайная  у  неба  строгость
     Еловую  накрыла  Русь  -
     Бывает  в  кой-то  веки  радость  .
     И  в  миг  один  уходит  младость .
     И  смерти  я  зачем  боюсь ?

     По  весям  пробегая  оком ,
     Не  вечно ж  думать  о  высоком .
     И  безотчётны  мысли  все .
     По  ягоды  ходили  ранью
     И  видели   тропу  кабанью ,
     Лису  намокшую  в  росе .

     Ныряют  в  небо  облака .
     А  дети  просят  молока .
     Попив  ––  жуков  ловить  уходят .
     Звучат  по  радио  стихи .

   Тоскуя , женщина  поёт .
     И  жизнь  короткая  уходит .

     Сокрывшись , попивая  чай ,
     Приятно  помечтать  о  славе .
     И  птицы  эолийских  стай
     Какие-то  поют  в  державе .

     Чей  о  России  спор ? Скучна
     Чужая  чепуха . Мы  глухи
     В  придурошные  времена
     Советской  этой  развалюхи .

     Что  окликаем  небеса ?
     От  жизни  странно  ждать  чего-то .
     На  книжках  выпадет  роса .
     И  ночью  опьянит  зевота .

     1989



     (14)

     Заблудились  палачи
     И  расплакались  в  ночи .
     Стали  звать  с  прекрасного  неба  ангела .
     Только  ангел  по  ночам
     Не  слетает  к  палачам . . .
     Поплакали  ––  а  там  и  утро  пришло .
     Прилетели  разные  бабочки  ––
     Попались  голубушки ,
     Лишились  крылышек  напудренных .


     И  дитём , изождавшимся  ласки ,
     Сложены  страшные  сказки :
     На  Луну  улетали  стрекозы ,
     А  в  пути  их  убили  морозы .
     . . . Улыбаюсь  и  еду  дарителем  роз
     В  троллейбусе  мимо  асфальтовых  троп  и  берёз .

     Всякий  раз  в  мае , сколько  можно
     Вишням  венчаться , яблоням  розоветь ! . .

     Девочка  прячет  в  кармашек
     Качели  и  синее  море .
     Не  заблудись , девочка , ночью  потухших  звёзд !

     1989



     (15)  Конец  вечной  любви

     В  копоти  сугробы . Дело
     За  поправкой  кротких  дней .
     Небо  наше  посинело ,
     Будет  и  куда  синей .

     Побежит  по  долам  влага ,
     Долы  вспрянут  во  хмелю .
     И  языческие  блага
     Осторожно  похвалю .

     Соловьиного  влюблённей
     Как  дудели  пастухи !
     Для  тебя  ещё  бессонней
     Я  придумаю  стихи .



                –––––––
     Ночью  ночи  мнятся . То-то
     Открывающую  рот
     Голову  пугает  кто-то .
     И  хорошее  не  ждёт .
     Ночь  за  ночью  следом . Дом
     Скуп  на  сновиденья . Чист ,
     Нависает  потолком
     Низкий , страшный , белый  лист .

     Размяукался  бесёнок .
     Радостно  пролаял  бес .
     Значит , где-то  ангелёнок
     Вывалился  из  небес .
     Пешеход , откинув  ноги ,
     В  воздух  прыгает  с  дороги .
     Птицей  страшно  быть , она
     Небом  отягощена .

     Под  шумок  дела  лихие :
     Барабаны эвфонии
     Бьют  ––  идёт  мешок  чудес
     На  Россию . А  герою  ––
     Охать  и  волочь  родное
     Небушко  в  слюнявый  лес .
                –––––––
     Не  судьба  мусолить  ложь .
     Искушенья  ––  на  кого  всё ?
     Кровь  плебейскую  прольёшь
     Да  запутаешься  вовсе .
     За  похмельной  кутерьмой
     Взятого  врагами  града
     Потерялись  мы  с  тобой ,
     И  прощания  не  надо .

     Знать  не знаю  ничего .
     С  пузырём  сижу  у  ёлки .
     Приезжай  на  Рождество ,
     Белый Царь  на  сером  волке !
     С  молодильной  влаги  слёз
     Бродим  пьянью  по  России .
     Эка  невидаль , мороз ! . .
     Одолели  проклятые .

     Голос  чище  ясных  вод .
     Волосы , глаза  и  губы .
     За  окошком  вновь  метёт
     Под  одышливые  трубы .
     Грежу . А  к  исходу  дня
     Чёрное  нагрянет  время .
     Ведьма  вызовет  меня
     Воровать  моё  же  семя .
                –––––––
     Предвкушая  обновленье ,
     Страждать  ли  утешных  слов ?
     Как  ясны  нездешне  пенья ,
     Светы , зовы  образов !
     А  о  чём  и  грезить , кроме
     Райских  кущ , блаженных  дев ? . .
     Я  пугался  ветра  в  доме
     И  сидел  оцепенев .

     Месяц  низким  иноверцем
     Протыкает  синеву .

    Бедненький  ––  хвораю  сердцем ?
     Может , женщину  зову ?
     Самокрутка . Роза  в  раме .
     Хлеб . Вино . А  там  ––  ночлег .
     Заскрипит  под  сапогами
     Дорогой  отчизны  снег .

     Сердцем  в  глине  захудалой ,
     Не  точу  на  тело  зуб .
     Но  хоть  чем-то , а  пожалуй ,
     Позвоночник  хуже  губ .
     Я  не  труп , и  дружит  тело
     С  обращением  кровей .
     Веришь , тополь  станет  белый
     Цвета  родины  моей .
     Нынешний  зевака  крут .
     Детский  страх  ––  как  дух  весенний .
     И  на  шатком  месте , тут  ––
     Сколько  нам  недоумений !
                –––––––
     Вот  и  всё . Прощай , менада !
     Небо  соблюли  завесы .
     Меж  возлюбленного  града
     Сплошь  тоскующие  бесы .
     Я  у  Господа  в  опале .
     Дни , прейдите  те  и  эти !
     Мы  от  всяких  дней  устали .
     Мы  вернёмся  к  Богу  дети .

     1987-1992



     (16)

     Счастливый , смелый , спозаранку
     Вступая  в  мир , не  согрешу .
     Я  поцелую  христианку
     И  Марциалом  рассмешу .
     Забуду  юной  Дионеи
     Уступчивую  красоту .
     И  вдруг , как  девочка  робея ,
     Я  в  храм  Распятого  войду .

     1993



     (17)  Солнечные  поминки

     Романтическая  с  клёна
     Каркает  в  сердцах  ворона .
     Воробей-то  вовсе  рыж
     И  под  стать  соперник  стриж .
     В  книжках  пишут  без  утайки ,
     Что  бывают  между  птиц
     Щегловитые  зазнайки ,
     Зинзиверы  из  синиц .
     В  предвкушенье  парабасы
     Туча  с  небом  точит  лясы .
     Небу  самые  часы
     Солнце  ставить  на  весы .
     Выйдешь  ––  должные  прикрасы :
     Дымка , изморось  росы .

     По  привычке  тянет  к  речи ,
     К  музе  мести  и  ––  печали

     Той , что  черти  накачали .
     Скрючила  прохладца  плечи .

     Мир  мудреный  не  сподручен ,
     Умирать  я  не  обучен ,
     Манный  воздух  взбит  до  дна .
     Не  закуривая  выжду :
     Рифма   звякнет  дважды , трижды . . .
     Это , впрочем , не  весна ,
     Но  зимы  конец  почти-что .

     Как-то  в  некотором  царстве ,
     Уж  окутываясь  в  марь ,
     На  нашёптанном  лекарстве
     Доживал  земное  царь .
     То  ли  ––  править  и  казнить !
     То  ли   дело  жить-да-быть !

     Что  же  царь ? В  столице  ––  слух :
     Испустить  не  хочет  дух ,
     В  дух  вцепившись ,  ––  духа  ж  нет .
     Над  ужимкой  царских  бед  ––
     Августейший  полог  лета
     Щиплет  облако-корова .
     А  и  воздуху  одета
     Счастья  радуга-подкова .
     Не  в  пуховые  страницы
     Буковицами  зарыться  ––
     Так  опиться  молока
     В  полусонках  языка .
     Мякиш  золотого  хлеба


     Чья  протягивает  в  небо
     Мир  укрывшая  Рука ?
     .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Вовсе  отмахнусь  от слов .
     Лишь  однажды  наговором
     Не  мужчин  и  не  скопцов
     Сладкие  зальются  хоры .
     К  человеку  прибреду
     Не  с  подругой  кроткой  ––  с  дивой .
     И  побуду  на  виду
     Пьяный , глупый , говорливый .

     Нынешние  зимы  всуе
     Оттепелями  грешны
     И  лишают  новизны
     Схожесть  краденой  весны
     С  розами . Каких  взыскую
     Благ  ещё ? Ученый  друг
     И  бесплатная  больница
     Мой  не  вылечат  недуг .
     Слово  выбормочу  вдруг ,
     Но  оно  не  состоится .
     Ввязнув  в  бурое , в  дрянное ,
     Промирщившись  до  костей ,
     В  страхе  помыслы  сокрою
     Да  и  то  ––  лишь  от  людей .
     Пластилиновые  лепты
     В  книгофильства  человечьи
     Вносят , чавкая , адепты
     Разговорной  недоречи .
    Дай-то  Бог , и  в  этот  год
     С  головой  июль  войдёт
     Осчастливливать  любовью
     К  милому  средневековью .
     Взглядом  шаря  по  лазури ,
     В  поле  лёжа  перекурим .

     Вспять  и  в  стих , и  сам  не  рад
     Выговориться  со  скуки .
     Вёсен  шесть  тому  назад
     Игрывали  чище  звуки ,
     Дабы  я  перемахнул
     Через  социальность  речи
     В  жаворонковый  посул
     Васильковых  междуречий .
     А  пока  я  врал  о  музе ,
     Припугнула  явь : закину
     В  лучший  возраст , что  иллюзий
     Изымает  половину .
     Благодать  ––  противоядье
     От  лукавых  всех  прикрас .
     Во  Христе  сойдемся , братья !
     Кто  не  с  Ним  ––  тот  против  нас .

     Выдох  мяты  в  кислом  чае . . .
     Что  ж , душа , ты  одинока ?
     Впадины  отворит  в  мае
     Ливневая  поволока .
     Изумрудный  каждый  листик  ––
     Искупленья , может , вестник .
     Я  весны  ещё  завистник
     И  весны  ещё  ровесник .

     С  чем  к  отчизне  подступлюсь ?
     Зачитаюсь , просвещусь .
     Ныне  ––  и  на  год  с  лихвою
     Переплёты  пахнут  хвоей .
     Немощно  ––  блаженна  Русь .
     И  не  нужно  никого  ей .

     1986















 



















ВОЗДУШНЫЕ  ШАРЫ


1979-1981













































     (1)  С  высоты  стрекозьего  полета

           Чуть  только  первой  щепоткой  брошен  снег ,
           Согбенный  хнычет : выпрями , Господи !
                В  календаре  считает  ––  сколько
             Дней  до  весны . И  ворон  обходит .

           –––––
     за  тридевять  земель  ––
     весёлая  капель .
     плачь , неваляшка  баба ,
     обмылком  изо  льда !
     зачем  вы  и  куда ,
     дюймовочка  и  жаба ?
           –––––
     вдруг  поймёшь :
     редкий  враль ,
     был  февраль
     криворож .
           –––––
     вешнему  запаху
     радуясь  ––  грешник
     первый  подснежник       спрячет  за  пазуху .
           –––––
     холст  передаст  ––
     на  что  горазд
     твой  дух .
     холст  передаст
     один  контраст
     двух  мух .
           –––––

     жук-дон-жуан ,
     на  бал  спеша ,
     сел  на  тюльпан
     жужжа . . .
     там  стебельки
     дремали  так  ––
     как  у  реки
     рыбак .
     там  муравей
     соломку  сжал ,
     как  бармалей
     кинжал .
     там  крот  в  норе
     болтал  про  день
     слепую  дре-
     бедень .
     и  с  мыслью : пан  ––
     или  пропал  ––
     полз  дон-жуан
     на бал .
           –––––
     плясали  дедушки .
     плясали  бабушки .
     с  парнями  девушки
     играли  в  ладушки .
     пели  без умолку
     про  ясно  солнышко .
     играла  в  куколки
     тихая  золушка .
     пряталась  лисонька ,
     прятала  деточек .


     хитрая  кисонька
     смешила  девочек .
     маменьки , папеньки
     встречали  гостюшек .
     я  был  там , пьяненький ,
     веселил  тётушек .

          
     (2)  Воздушные  шары

     привередлив  был  старик ,
     тысячи  заморских  книг
     ночи  напролёт  листал .
     в  сёстры  призывал  звезду
     и  в  нетрудовом  поту
     слово  вещее  искал .
     кашель . заговоры . лень .
     сказок  полная  сума .
     весна  ––  утро .  лето  ––  день .
     вечер  ––  осень . ночь  ––  зима .

     доморощенных  химер
     алчный  коллекционер
     был  отчасти  даже  прав , ––
     но , отторженный  от  всех ,
     так  и  помер , как  на  грех
     ни  полслова  не  сказав .
     низко  вороны  летят .
     вечер  тихо  подошёл
     в  небесах  усталый  взгляд
     звёзд  знакомых  не  нашёл .




     " сказка  ложь , да  в  ней  намёк ,
     добрым  молодцам  урок " , ––
     говорили  старики .
     незамеченным  пройду ,
     сочиняя  на  ходу
     бесполезные  стишки .
     смех . воздушные  шары .
     сказка . дел  невпроворот .
     папироса .  пунш . дары .
     будет  праздник . . . всё  уйдёт .
           –––––
     лампочка  будет  гореть
         сквозь  блёклую  медь .
     пьяный  какой-то  придёт
         и  речь  поведёт .
     я , как  петух  окрылён ,
         услышу  на  сон
     повесть  о  чём-то  другом ,
         совсем  о  другом .
           –––––
     под  тучей  сиреневой
     над  чёрной  Невой
     не  слышно  сирен  " эвой " ,
     кентавров  " эвой " .
           –––––
     человечный  стих-уродец ,
     в  ком  нуждается  народец ,
     не  поёт  его  душа,
     об  ином  ещё  шурша .
     чтиво  кончится . а  книга
     выпрядет  за  негу  иго .


     тс-с ! . . бедовую  звезду
     возжигают  на  виду .
     май , как  старика  стихами ,
     осеняет  облаками .
     стой , чухонцам  не  с  руки ,
     город  с  именем  реки !
           –––––
     синева  ––  кому  подарок ? ––
     перед  ливнями  затишьям
     в  разнотравной  лжи  помарок ,
     спасшихся  четверостишьем .
           –––––
     в  замшелом  покое
     корявы  бугры
     шершавой  коры
     под  зеленью  хвои .
     сгущается  звук
     до  овеществленья
     пропахшим  сиренью
     объятием  рук .
           –––––
     мальчик  бежит  домой
     с  бубликом  и  корабликом .
     а  на  пути  ––  чужой
     сад  под  безногим  облаком .
           –––––
     круглый  стол , пустословье ,
     коммуналка  в  дыму .
     с  моей  бедной  любовью
     ну  куда  я ? к  кому ?




     только  полнится  сила
     у  преддверия  гроз .
     а  пока  ––  Уриила
     ветер  имя  донес .
     и  житейские  страхи
     отметаю  порой .
     в  пустоте  голубой ––
     одиночества  взмахи .
          ______



     (3)  В  России  позабытой

                Потонул берег в пруду
                Желтизной лепестков
                Шиповника.
                И лебедушка
                Во хмелю поцелуя
                Головку клонит
                В святую водицу.
                Горе мне –– где сыщу я
                В сугробах цветы? Где отыщу
                Солнышка лучик,
                Тихий тенек?
                Мертвые леденеют стены.
                Ветер
                Дребезжит в флюгерах.
                Гельдерлин.
          –––––
     ласковый  трепет  мокрых  ладош  дик :
     п-т-ц-к  ––  капает  дождик .
     выйду  на  улицу  дождик  послушать :
     п-т-ц-к  ––  пузырьки  в  лужах .


     вместо  ковчега  построю  кораблик .
     п-т-ц-к  ––  падают  капли .
     ласковый  трепет  мокрых  ладош  дик :
     п-т-ц-к  ––  капает  дождик .
          –––––
     вблизи  Тринакрии  потоп  " Титаник " .
     седой  уж  Одиссей .
     за  тридевять  земель  ––
     Итака  ––  как  итог  скитаний .
          –––––
     глупый , глупый  безумец
     разбил  любимую  вазу
     и  выбежал  во  двор  ловить
            клейкие  дождинки .
     отчаявшись , недоумевал :
     на  трясущейся  ладони
     скапливалась  только  лужица ,
            простая  вода .
     он  не  плакал , нет , не  умел  ––
     дождинки  текли  по  лицу .
     у-умм !  ––  он  сказал  и  увидел
            бездомного  пса ,
     скулившего  под  скамейкой .
     пёс , неожиданно  услыхав
     почти  человеческий  голос ,
            вильнул  хвостом .
          –––––
     в  чьи  окна
     нынче  залетела  ––
     днём  Прокна ,
     ночью  Филомела ?
          –––––


     был  день  непонятно
     нарядный ,
     робче  ребёнка
     напевавший  тихонько :
                ждать
                тёплых  дней ,
                дрожать
                веселей ,
                быть
                далеко
                и пить
                молоко
     густоё , тёплое .
     и  мысль
     без  сил
     одиноко  топала
     августом  по  зимней  дорожке .
          –––––
     ангел  сел  на  ветку ,
     крылышко  сломав .
     .  .  .  .  .  .  .  .  .
     попадется  в  клетку .
          –––––
     потерян  твой  крестик .
     в  каких  бесчестьях ?
     .  .  .  .  .  .  .  .  .
     ночами  хмельными
     шептала  чьё  имя ?
          –––––
     шептунья-ночь  ходила
     и  тихо  ворожила ,



     в  миру  синея  пуще
     одыщлой , вязкой  гущей .
     .  .  .  .  .  .  .  .  .
     .  .  .  .  .  .  .  .  .
     а  человек  заманчив  ––
     как  рыцарь  из  Ла  Манчи .
          –––––
     на  земле  убого .
     карты  ––  об  одном :
     дальняя  дорога
     да  казённый  дом .
     будь  что  будет . нешто
     душу  веселить !
     толика  надежды
     помогает  жить .
     после  философий
     может  вам  помочь
     пара  чашек  кофе
     чёрного  как  ночь .
          –––––
     (4)  Позднее  лето
          –––––
     свежа
     душа
     моя ,
     и  юн
     июнь
     как  я .
          –––––
     в  себе  мы  потеряны
     ночью  невиданной .




     там  ли  ты , брат ,
     где  поле  немеряно ,
     овцы  несчитаны ,
     пастух  рогат ?
          –––––
     в  небе
     сонном
     неве-
     сомы
     ветры
     ( или
     это
     крылья ? )
          –––––
     с  уторка ,
     серы , злы ,
     облака
     наползли .
     и  продрог
     ангелок .
          –––––
     мальчик
     и  мячик
     ( голубой
     колобок )
     на  асфальте
     ( глаза  где
     ваши ? )  ––  как
     два  щенка .
          –––––
     до  слога  ли ?
     снись  Гоголю



     золушка !
     а  Пушкина -
     за  ушко  на
     солнышко .
          –––––
     лови
     любви
     знаки ,
     " ау "
     в  раю
     аки .
         –––––
     не  бы-
     ло
     небо
     зло .
          –––––
         вечер  ветреный .
     сумрак  облачный .
     в  узкую  форточку
     дальние  звездочки
     сверху  вниз
     уставились .
         будто  в  сказке
     глянешь  ласково ,
     обнимешь , нежная ,
     невозможная .
         полночь  зеркалом  луны
     пустит  в  звёздчатые  сны
     солнечные  зайчики , ––
     только  отвернёшься  вдруг ,
     только  спрячутся  от  рук



     рученьки  да  пальчики .
     капризной  барыньке
     хочется  баиньки .
     что  ж  звёздные  россыпи
     хлещут  без  просыпу ?
     спи , солнышко ,
     больная  головушка . . .
     моя  одинокая !

        погорелый  неба  свод
     разворачивается .
     хлещет  темь . звезда  плывёт
     и  покачивается .
        лето  старится .
     осень  близится  ––
     светлая , мокрая ,
     скромная .
        улетят  с  яблони
     листы  зяблые ,
     листы  жёлтые
     сны  тяжёлые
        в  небо  синее ,
     небо  осеннее .
          –––––
     ты  так  тихо  дышишь  во  сне ,
     отвернувшись , губы  сомкнув .
     хорошо  курить  при  луне .
     зябко  ёжась , встану  к  окну .
     маем  пахнет  мир  поутру .
     ты  меня  прекрасно  не  любишь .
     ты  меня  прекрасно  не  губишь .



     хорошо  ––  царём  на  пиру .
     это  в  стольном  граде  державы
     у  одетой  в  летнее  жизни
     и  слова , и  взоры  лукавы ,
     по  весне  улыбка  капризна .
     в  эту  августовскую  рань
     неуступчивы  рифмы , губы .
     уж  толпятся , куда  ни  глянь ,
     звеня  мелочью , книголюбы .
          –––––
     солнце  земле  ещё  к  лицу .
     и  облака  белым-белы .
     звуками  как  взращу  хвалы
     позднему  лету  и  Отцу ?

     (5)  Ночь  в  беспорядке

                Остановиться было страшней всего.
                Но губы зябли слепорождённые.
                В подошвах хлюпало. Глазел я:
                Книжные волки вот-вот завоют.
          –––––
     осень  шествует  во  сне
     с  чувством  собственного  веса ,
     как  седая  баронесса
     в  позолоченном  пенсне .
          –––––
     был  ангелок  ––
     да  сплыл ,
     хоть  и  двуног ,
     бескрыл .
          –––––


     цвели , как цвелось , они ––
     да  сгинули  в  осени :
     весёлые  ––  мальчик
     и  девочка-с-пальчик .
          –––––
     ни  ванильного  детства ,
     ни  песчинки  в  глазах ,
     ни  смешного  наследства
     из  кота  в  сапогах .
     век  за  веком  старуха
     ждёт  от рыбки  ответ
     у  корыта . желтуха
     одолеет  рассвет .

     нет  любви  ––  и  не  надо .
     всё равно , не  уйдёшь
     от  неё . до  упаду
     чью-то  ласку  поёшь .
     умирать  ––  это  слишком , ––
     не  трагедия . честь
     невдомёк  кошкам-мышкам .
     где  подруга ? Бог  весть !

     от  общенья  устанешь ,
     зарифмуешь  лазурь ,
     улыбаясь  помянешь
     инфантильную  дурь .
     накануне  отъезда
     недослушаешь  лесть .
     для  грядущего  место ,
     неизвестно  где , есть .
          –––––


     чем  дальше  в  лес  ––
     тем  больше  дров .
     взыскуй  чудес ,
     иван  петров !
     а  в  коммуналке  ––
     ночные  толки :
     на  катафалке
     прибудут  волки .
          –––––
     раздражаюсь  мечтой  бестолковой
     подремать . согреваю  ладони .
     я  от  неба  укрыт  никакого
     под  землёй  в  бирюзовом  вагоне .
          –––––
     голову  упрятать  под  подушку ,
     счастье , синеву  вообразить ! . .
     синева  и  счастье  под  подушкой .
     Аттис  на  фригийский  сходит  брег .
          –––––
     с  корабля  ––  на  бал ,
     где  курятник  ––  чествуя
     жизни  карнавал  ––
     справит  сумасшествие .
          –––––
     нет  меня  нигде
     жёлтой-жёлтой  ночью .
     тройкой  на  ките
     мамонты  хохочут .
          –––––
     хоть  падай  ––  хоть  верь :
     железный  есть  Рим ,



     домашний  есть  зверь
     на  горе  чужим .
          –––––
     бьёт  копытом  тихо
     конь  в  ворота  Трои .
     в  коммуналке  психу
     видится : обои  ––
     небо  голубое .
          –––––
     будет  боль , бред .
     уж  не  поймёшь  ––
     любишь ? я  ––  нет .
     всё-то-всё  ложь .

     утонуть  ––  с  кем
     вдруг , в  чьи  края ?
     слеп , глухонем ,
     смертен . . . кто ? я !

     протомлюсь  ночь
     за  стеной , пуст .
     слышишь ?  ––  прочь ! прочь ! ––
     из  чужих  уст .

     много  в  миру ,
     что  мудрецам
     не  ко  двору .
     им  да  не  нам .

     я  ––  и  мой  бред
     эхом  ––  ау !



     никого  нет
     в  родном  краю .

     чёрной  рекой
     плыл  человек
     с  одной  рукой
     белой  как  снег .

     в  воздухе  смех ,
     шёпот  провис .
     кто  хитрей  всех ––
     Гамлет ?  Улисс ?

     дверь  на  засов
     в  мои  края .
     эхо  веков  :
     жил-был ... кто ? я !

     чёрен  в  ночь  снег
     в  граде  родном .
     вавилон  ––  век .
     выше  звёзд  дом .

     нагл , глуп , слаб , лжив
     неутомим ,
     вечен  Сизиф .
     сколько  лет-зим ?

     смерть  на  носу .
     склизок  пот , путь .
     бегу , ползу .
     жизнь  вся  -  ты , жуть .



     в  последнем  сне
     убит  Ахилл .
     зима  весне
     даст  воск  для  крыл .

     ползу , бегу
     прочь  от  греха .
     кукареку ! -
     бред  петуха .

     будет  беда .
     уж  не  поймёшь  ––
     любишь ? я  ––  да .
     всё-то-всё  ложь .
          –––––
     прощайте ,  пределы
     Клингзорова  рая ,
     где  бабочка  пела :
     прости , что  я  злая .
          –––––
     обидит  ––  ответишь .
     солжёт  ––  приголубишь .
     предаст  ––  не  заметишь .
     изменит  ––  полюбишь .
     у  ног  ея  сядешь .
     обнимешь  смиренно .
     навеки  утратишь .
     забудешь  мгновенно .
          –––––





     (6)  Улица
          –––––
     ты  о  жизни
     расскажи  сны …
     стольный  брег .
     еле-еле
     душа  в  теле
     выпал  снег .
     этой  ночью
     есть  троллейбус
     в  древний  Лесбос ,
     в  спящий  Лесбос .
          –––––
     а  на  другой  день
     пришел  другой  год .
     что  ж  мы ? любить  лень ,
     а  жизнь  своё  гнёт ,

     как  древле . что  век !
     велеречив  дед .
     куда  упал  снег ?
     здесь  чей-то  был  след .

     есть  у  времён  прыть :
     страх  перейдёт  в  смех .
     невмоготу  жить ,
     поскольку  жизнь  -  грех .

     темнит  судьбу  тень  ––
     не  разберёшь  нот .
     а  на  другой  день  -
     как  на  другой  год .


          –––––
     с  новым  годом ,
     человек !
     время  одам ,
     темой  ––  снег .
     он  застрянет
     в  облаках   ––
     и  нагрянет
     всем  на  страх .
 
     вечно  грязен
     белый  снег  ––
     и  несчастен
     человек .
     но  про  млечность
     он  поёт
     всю-то  вечность
     напролёт .

     ныне  смело
     мы  поём ,
     то  и  дело
     смерти  ждём ,
     с  небом  спорим ,
     топчем  снег .
     с  новым  горем ,
     человек !
     дольше   века
     длится   день .
     шапки  снега
     набекрень



     нависают
     на  домах ,
     вдохновляют
     вздохом   прах .

     побелело
     всё  кругом ,
     вот  и   смело
     мы  поём :
     человеку
     жить  не  лень ,
     дольше  века
     длится  день .

     пляшут  фавны
     по  весне .
     презабавно
     жить  во  сне .
     жить  не  страшно ,
     страшен  страх ,
     строя  шашни
     впопыхах .

     всякий  грешен
     на  земле .
     безутешен
     плач  во  зле .
     коли  горе  ––
     счастья  хлам
     пустим  в  море
     по  волнам .
          –––––


     вот  и  стала  ты  чужой :
     прошлогодней  ложью  сна .
     ты  да  я , да  мы  с  тобой  ––
     сколько  нас ?  ––  один , одна .
          –––––
     шаркает , как  вор ,
     вечер  по  дороге ,
     но  не  сдержат  ноги
     лязга  ржавых  шпор .

     ночь  не  верит  в  март ,
     порешив  измором
     обыграть  партнёра
     звёздами  в  бильярд .
          –––––
     пока  ещё  метели
     стучат  ночами  в  дом ,
     а  не  пройдёт  недели  -
     запахнет  снег  дождём .
          –––––
     голубые , нет  ––  серые
     собираются  голуби
     ( почтальоны  той  эры )  и  ––
     и  воркуют : легко  люби !
          –––––
     в  диковинку  снег . неохота
     дышать  по-вчерашнему . это
     весёлое , доброе  что-то
     во  мне . дожидаемся  лета .
          –––––
     небо ( взмыв  разом
     из  руки  Божьей
52
     голубоглазым
     чудом )  всё  то  же .
     голуби , вы  ли  ––
     вестники  Божьи ?..
     прячутся  в  крылья ,
     будто  в  ладони .
          –––––
     на  невольничьей  чужбине
     воздух  ночи  невезуч .
     как  на  воле , небо  сине
     с  фиолетовостью  туч .
     начинает  распускаться
     недозрелая  листва .
     дышит  желтизной  акаций
     тонкошеяя  трава .
          –––––
     а  всё  началось , когда
     это  серое  небо
           последний  раз
           было  голубым .
     укутавшись  с  головой  под  одеяло ,
     кашляя , тщетно  уснуть
           мечтаешь . и  ворочаешься
           с  боку  на  бок .
     а  тем  временем  человек
     в  дождливою  летнюю  ночь
           топчется  у  запертых
           врат  храма ,
     чтобы  на  следующий  день
     подносить  горящую  спичку
           к  одуванчикам , по-детски
           радуясь  солнцу .


     почему  он  не  плачет
     о  том , что  любимая
           так  далеко ,
           почему  не  плачет ?
          –––––
     мальву  эту-вот  в  горшке
     называть  китайской  розой . . .
     спевшись , быть  накоротке
     с  чуть  вычурноватой  прозой . . .
     что-то  купишь  в  магазине
     и  несёшь  себе  куда-то .
     боком  в  сторону  заката
     ты  идёшь  небесно-синий .
          –––––
     нежность  грозовая  ливнями
     зрела  с  произвола  вышнего  ––
     над  бессилевшими  сливами ,
     просыпавшимися  вишнями .
     в  алчном  исступленье  памяти
     из  урочища  осеннего
     мшистыми  пробраться  пядями
     в  сон  фиалковый , сиреневый . . .
     что  мы  здесь ? исчадья , узники !
     а  уж  лихорадит  отзвуки
     громовой , крылатой  музыки
     в  перепончатом  сплошь  воздухе .
          –––––
     белый  пришёл  день ,
     опутал  сирень .
     и  небосвод  вспух .
     нам  жить . а  мир  нов ,



     полным-полно  слов .
     может , прозрит  слух .
          –––––
     (7)  Кривда  правду  одолеть  хочет
          –––––
     бормотал  во  сне  ––  и  на  тебе ! ––
     в  ушко  шамкай  эху-ябеде .
     улыбайся  русским  детушкам .
     мёртвых  детушек  оплакивай .
          –––––
     мелькнёт  весна  ––  вспомню
     запах  земли , беззлобие .
     мелькнёт   весна , только
     весна  не  моя . стынут
     пальцы . худой , беспомощный ,
     отвернусь  не  заплакав . отпала
     с  миром  связь . вчерашнее ,
     милое , злое  ––  простит ли ?
     знаю  не  любишь .  снежное
     вышло  лекарство . куда
     теперь ? в  апрельские  ночи .
          –––––
     за  дверью   розовой  во  мгле
     худые  локти  на  столе .
     за  дверью  розовой  во  мгле
     молчанием  сковала  жизнь .
          –––––
     не  приведи  Господь  судьбе  перечить
     или  на  хлеб  обменивать  труды !
     пресладко  подрифмовывались  речи ,
     проматывались  старцы  на  сады .




     где  солнечной  пожатие  руки ?
     древнеязычные  чисты  печали . . .
     была  зима . и  окна  закрывали ,
     прихрамывали   в  парке  старики .
     была  зима . и  ждали  потепленья ,
     отряхивали  шапки  у  дверей .
     боясь  простуды , клали  в  чай  варенье
     и  крошками  кормили  голубей .

     я  вычитал : бывает  и  больнее .
     ещё  на  продолженье  хватит  сил .
     в  неласковых  объятьях  Ниобеи
     я  слёзы  Амфионовы  не  лил .
     полупрезрительное " ecce  homo " ––
     кривая  театральная  игра .
     и  так  ничтожно  обретенье  дома ,
     где  попугай  напомнит : спать  пора !
     уже  твоя  любовь  не  окрыляет .
     но  слёзы  твои  тихие  влекут
     в  пространства , где  Эриннии  смолкают
     и  Оры  сероглазые  поют .
          –––––
     ещё  греша  дыханьем  всуе ,
     в  своих  чистотах  разуверясь  ––
     что  скажешь  в  нехристь  рядовую
     державы  под  названьем  Нерусь ?
          –––––
     уж  молчание  ––  брешь
     в  проистекшем , где  ж
     наспанные  ( в  зимах
     обморочных )  впрок



     силы ? лишь  намёк
     благ  неуловимых .
     уж  и  тишина
     опустошена .
     прободал  уж  тучи
     опухолью  звёзд
     мозговой  нарост .
     там  ––  звезда  ––  в  падучей !
     да  на  небосвод
     тьмы  невпроворот ,
     ночью  ночь  чревата .
     ниоткуда  ––  свет .
     тихий  только  свет
     милости  отъятой .
          –––––
     окно  зарешечено  ––  что  ж  тянется  в  комнату
     зелёными  почками  липа  ветвистая ?
     очнись , глупец ! возрадуйся  каре ,
     руки  согрей  в  лучах  покаянья .
          –––––
     грешны  заслуги
     в  постыдном  даре
     вещать  потуги
     двуногой  твари , ––
     свои  болезни
     дарить  отчизне
     под  видом  песни
     о  страшной  жизни .
     приспеет  жатва .
     дойдёт  молитва .
     но  небу  ––  правда .
     а  долу  ––  кривда .


          –––––
     когда  можешь , ласковой  будь .
     нам  до  иных  не  дожить  времён . . .
     Божьи  мы  люди  -  а  печалились .
     стол  покачивался  под  клеёнкой  с  райскими  птицами .
     снег  не  выпадал .

     и  я  жить  полюбил , странно  живя
     жизнью  нечитанной
     с  концом  не  по–писанному .
          –––––
     разлука . дрожь . миры .
     достанутся   другим
     июля  комары
     и  папиросный  дым . . .

     преступно  ждать  звонка
     и  ––  убедиться  вдруг :
     протянута  рука  ––
     из  хоровода  рук .

     богам  вверялся  грек
     и  торопился  вплавь
     на  вдовствующий  брег ,
     где  вожделеет  явь .

     тут  океан  порос
     кувшинковыми  га .
     ежа  боится  пёс
     и  кривы  берега .



     здесь  по  ночам  темно .
     дождями  пахнет  Русь .
     ты  затвори  окно ,
     я  темноты  боюсь .
          –––––
     1979-1981

































































КАШЕЛЬ

1981-1985




















     Из  полуслов , из  полуфраз
     Неиссякающий  ручей
     Обыденных , чужих  речей ,
     Смелея , лепеча , смеясь ,
     Напоминает  звон  мечей .
     Итоги  рыцарских  побед
     Учёный  сказкой  обернёт .
     На  семь  свирепствующих  бед
     У  времени  один  ответ
     Да  заумь  про  глухой  народ .
     Забуду  ночь , забуду  день
     Вернётся  через  пару  лет
     Дразнящая , немая  лень .
     В  отверстом  небе  ноября  ––
     Бескровная  с  утра  заря .
     Туман , провисший  меж  холмов ,
     Не  знает  рифм , не  помнит  снов .
     И  из  обманывавших  рук  ––
     Ложь  поэтических  потуг ,
     Нетвёрдый  шаг , дрожащий  слог ,
     Сухой  язык , шипящий  звук ,
     Скупая  полуправда  строк .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Сегодня  метрика  скупа ,
     И  в  языке  читаю  знаки ,
     Что  ямбу  пятая  стопа  ––
     Как  пятая  нога  собаке .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Открытье  сделал  прошлый  век :
     Божков , по  манию  народа ,

     Наштамповала  непогода ,
     Чтоб  вырос  в  классы  человек .
     И  демократ  ––  что  демиург  ––
     Тьмой  грациозного  кривлянья
     Строчил  проекты  мирозданья  ––
     А  1а  чухонский  Петербург .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Сюжет  с  идеей  было  б  ловко
     Запараллелить  прямиком .
     Но  здесь  ––  столицы  планировка
     Повествованью  образцом .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     К  родной  вернуться  половине ,
     Чтобы  пройти  на  середине
     Уж  третьего  десятка  лет
     Экзамен  в  Университет .
     Писать  слова  ––  как  на  уроке
     В  советской  школе :  чушь  и  два-три
     Нескладных  слова  о  пороке ,
     О  Ревизоре  и  театре .
     И  -  ожидание  оценки
     Бессмысленной :  за  извращенья ,
     За  социальные  оттенки
     Богоугодного  творенья ...
     Запустят  в  радиопрограмму
     Воскресным  чтением  для  женщин
     Примазывающихся  к  храму
     Официальных  деревенщин .



     Мычат  и  вкупе  получают
     Скоты  материи  белковой .
     Начинкой  серой  мозг  шпыняет ,
     Бурчит  придаток  бестолковый .
     Есть  телевизионный  Глинка .
     И  вскормлены  скворцы  на  славу .
     Чего  ещё ? Ночей  начинка
     Запретная  уже  по  нраву .
     Чудно  чужое  вдохновенье ,
     Как  в  книжице  переводной
     Метафоры  осуществленье
     С  непринуждённостью  лихой .
     Над  колокольней  ––  облака .
     Смеётся  мальчик  на  собаку .
     Мечта  слепого  старика  ––
     Дождаться  ветра  на  Итаку .
     Обители  в  пять  этажей .
     Да  длиннорогие  изъяны
     Псевдоготических  теней .
     И  почтальоны  безымянны .
     Венец  творенья , человек
     Настырно  выбился  в  кумиры ,
     Прорезав  в  небесах  для  век
     Диалектические  дыры .
     Но  бедность , небо  и  беда
     Всенощно  ширятся  до  края ,
     Пока  не  отпадут  от  мая
     Химеры  мира  и  труда .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Флиртую  с  критиканством . Это ж
     Добротной  пошлостью  чревато .


     Стишками  брызжу , как последыш
     Недоброй  скуки  демократа .
     В  стране  крестьянской  и  рабочей
     Есть  восклицательнейший  знак
     Без  хитрых  всяких  многоточий .
     Я  пролетарий , как-никак ,  ––
     И  должен  отсыпаться  ночью ,
     Чтоб  крепок  утром  был  кулак
     И  молотка  не  опорочил .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Собака  лает  за  окном :
     Кому-то , как  и  мне , не  спится .
     Испуганно  металась  днём
     Влетевшая  в  окно  синица .

     Был  сон . Был  радуги  обрыв ,
     Крылатый  август , звёзды , губы .
     И  переписывался  миф ,
     Целитель  кашлял , ныли  зубы .

     Дождь  одинок  и  нездоров .
     Он  знает  дрожь , табак  в  карманах ,
     Неразделённость  нежных  слов
     Несказанных  и  несказанных .

     Ушло . На  кухне  мудреца
     В  заначке  Питер  Брейгель , чтиво ,
     Всенощный  кофе  без  конца ,
     Безделье , музыка  да  пиво .

     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Потёмок  выдумкой  счастливой
     Милы  языческие  боги ,
     Олимпа  дымные  отлоги
     И  кряжевые  переливы .
     Встревает  утро . Мир  красив .
     Двор  кружевной  за  тюлем  бел .
     С  любимых  уст  вспорхнул  мотив  ––
     Что  Бах  на  Рождество  напел .
     Вставать  в  двенадцатом  часу
     К  полудню , ни  в  одном  глазу .
     И  вопрошать : который  час ?
     И  слышать  от  разу  на  раз
     Родного  голоса  " сейчас
     Я  пепельницу  принесу " ...
     На  чемоданах , слаб  и  груб ,
     От  коммунальной  лени  вдруг
     К  теплу  любимых  сонных  губ ,
     Ко  сну  певучих  тёплых  рук .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Малоуютные  дома
     Теплом  однажды  удостоят .
     Хвалёная  придёт  зима
     И  двери  наглухо  закроет .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Ценой  упрёков  пара  строк
     Да  зарешеченный  раёк ,
     Вотще  каморка  на  века ,
     И  над  которой  облака .


     Сощурилась  в  снегу  звезда ,
     Ещё  в  плену  дневного  сна .
     О  чём  труды ? Слова  куда ?
     Метёт . За  снегом  даль  черна .
     Так  редко  ––  реже  с  каждым  днём  ––
     Бываю  светлым . Мгла  мелка .
     Сокрыта  Русь . Распахнут  дом
     Решётками  на  облака .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Вот  хлещут  крыльями  слова ,
     И  терпок  синий  уксус  век ,
     И  неразборчиво  Москва
     Глотает  забродивший  снег .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Я  путаюсь , и  не найти ––
     Кому  забыл  сказать : прости .
     И  булькает  отвар  из  трав ,
     Я  болен , и  язык  костляв ,
     Так  неуютно , так  светло ,
     А  непроглядное  стекло
     Осеребрила  за  глаза
     Уже  не  роза , а  гроза ,
     Проталины  держа  крыло
     Отдушиной  на  небеса .

     Подачки  радости  светлы
     Зимой  -  как  обещанья  лета .
     Полслова  вынесут  валы
     Из  Той  отчизны  разве  в  эту ...


     Я  так  устал , ты  так  нежна  ––
     Что  выздороветь  нет  желанья ,
     А  слово  верное  ––  жена  ––
     Имеет  суженой  звучанье .
     Бело  и  празднично  и  зябко .
     Но  зимних  мало  озарений  -
     Когда  б  на  этот  снег  охапку
     Зелёной  с  просинью  сирени !..
     Неужто  дедовская  сказка
     В  день  оный  вызреет  гражданкой
     И  временная  неувязка
     Свернётся  Русью-самобранкой ?..
     Вечор  шумели . Поутру
     Остатки  кофея  из  банки
     На  полстакана  спозаранку
     По  кофеинке  соберу .
     Зима  довольствуется  малым
     И  в  переменках  меж  работ
     Под  бело–тканным  покрывалом
     Бессмысленно  во  сне  жуёт .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Ломаньям  богомерзким  радо
     Читающих  плебеев  стадо .
     За  нами  слово . А  пока
     Март  из  всех  проулков  дует ,
     Где , пробуждением  тяжка ,
     Сжижается  Москва-река
     И  к  прелине  любой  ревнует .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .



     Ещё  светло , ещё  апрель ,
     Шум  ветра , дым  и  голоса .
     И  оттепели  канитель ,
     И  запах  детства , и  трава ,
     И  писем  лепет   .  .  . 
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Как  хорошо ! и  солнце  светит ,
     И  люди  ходят  по  бульвару
     В  звонкоголосый  месяц  этот
     Встреч  и  ночного  чтенья  "Дара" .

     Та , нелюбимая , и  эта  ––
     Чем  их  весна  соединила ?
     Опять  потухла  сигарета .
     Измазалась  рука  в  чернилах .

     Как  больно  боль  дарить ! Ресницы
     Озябшей  ласточкой  скользнут ,
     Куда  глаза  глядят , проситься
     В  закрытый  прошлому  приют .

     Проститься  вышла  в  платье  алом ,
     Солёные  цвели  глаза .
     Вот  так  всегда  ––  мосты  стояли ,
     Чужие  жили  голоса .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Казалось  ––  всё ! А  воздух  таял ,
     А  в  жизни  тошной  и  чужой
     Весна  чумела , отцветая ,
     И  тёмный  мир  не  спал  со  мной .

     Ты , в  одиночество  швырнув ,
     Вернула  сон , где  плачут  дети ,
     Где  канарейка  чистит  клюв
     О  жердочку  и  солнце  светит .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     На  диалекты  поистратясь ,
     Пропала  в  сумерки  молвы
     Орфоэпическая  кладезь
     Какой-то  сказочной  Москвы .
     Спят  баснословные  стихии .
     Смиренных  просьбы  беспредельны  ––
     От  задушевной  литургии
     До  голубиной  колыбельной .
     Ты  мне  не  снилась  тыщу  лет .
     Вдруг  зацветает  земляника .
     Уж  в  воздух  выболтан  секрет
     Тщетой  кукушкиного  крика .
     Великоросской  речи  выдох
     В  наследственных  моих  обидах
     Топорщит  слог , и  быль  черна .
     Как  открывала  год  весна ...
     В  тебе  земные  выбираю
     Сегодня  губы . В  толще  слов  ––
     Не  дрожжевое  пенье  мая ,
     А  блажь  и  тайнопись  ходов .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     А  был  ––  ещё  ребёнка  профиль .
     А  вот  ––  коснулась  синева  уст .
     Но  сквернословил  Мефистофель .
     Но  каяться  не  мыслил  Фауст .

     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Одним  счастливым  детство  снится .
     И , может , даже  снится  солнце .
     Томление  живёт  и  ревность ,
     И  гласные  длиннеют , время
     Пространством  намешав , мороча .
     Пришибленных , бесслёзных  спазм
     Несбывшееся . Тьмы  впотьмах .
     Да  где-то  молятся  о  нас .
     Окрест  монастыря  ––  холмы ,
     Фиалкой  леса  пахнет  ветер .
     Пещерный  житель , схимник  строг
     Согбенный . Некого  кричать .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Я  наконец-то  не  поэт  ––
     И  кстати . В  сумерки  глухие
     Нам  до  поэтов  дела  нет .
     И  с  нами  Бог . И  мы  в  России .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     Лип , одуряющих  сознанье ,
     Тяжёлое  благоуханье .
     И  завязи  размякшей  цвет
     Постыдной  желтизной  одет .
     Явь  обнажает  очертанья .
     Жду , вожделею  и  живу ,
     Ещё  цепляюсь  за  дыханье ,
     За  музыку  или  траву .
     Ты  возвращаешься  крылатой ,


     А  духота  грозой  чревата .
     Трепещет  дикий  виноград ,
     В  предураганной  тьме  кривятся
     Колючие  стволы  акаций ,
     И  тополиный  пух  подъят .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
     День  перемен  неисчерпаем
     Благоприимством  именин .
     Сродниться  на  часок  один
     С  былиной  зорь , с  лосиным  краем ,
     Где , вольной  песней  понукаем ,
     Не  суховей , а  баргузин ...
     Роскошествует  вдохновенье
     По  русской  ночи . Мрак  душист .
     Громоздкие  июнь  и  ветер
     Мнут  сумасшедшую  сирень .
     Та  отцветает . Есть  собратья
     Не  по  перу  ––  по  сердцу . Вдруг
     Плывут  ––  светлей  годов  учений  ––
     Единственные  облака .
     Подрагивает  воздух . Брызжет
     Земли  коричневая  накипь .
     Я  дома  -  и  никак  не  вспомню
     Тех  строф ,  что  напишу  не  завтра .
     Есть  мокрая  снаружи  поросль ,
     Аквамариновые  комья

     1981–85



                Содержание

17 языческих стихотворений
ВОЗДУШНЫЕ  ШАРЫ 1979-1981
КАШЕЛЬ 1981-1985














ГЕОРГИЙ КУЗНЕЦОВ














СМЯТЕННЫЕ ЛУГА




МОСКВА
2004








Кузнецов Юрий Олегович (1961––1995гг.)
Текст подготовлен автором в 1987г.
Верстал и редактировал А.Т.Кульков.



                Мне путь широкий замели. Ф.Глинка.





I

ГОД НА РОДИНЕ

1986




(1)

Чуть только первый брошен щепоткой снег,
Согбенный хнычет: выпрями, Господи!
В календаре считает –– сколько
    Дней до весны, и ворон обходит.


(2) Солнечные поминки

Сумерки зимы столицу
Прячут на ночь за божницу,
Поутру ее без бед
Провожают в Божий свет.
В конуре у словоноши
Музыки полны ладоши.
Лишь мизинец налегке
В неуимчивой руке.
И обноски правоты
Долу тонут на листы.

Романтическая с клена
Каркает в сердцах ворона.
Воробей-то вовсе рыж,
И под стать соперник стриж.
В книжках пишут без утайки,
Что бывают между птиц
Щегловитые зазнайки,
Зинзиверы из синиц.
В предвкушенье парабасы
Туча с лесом точит лясы.
Небу самые часы
Солнце ставить на весы.
Выйдешь –– должные прикрасы:
Дымка, изморось росы.
 
По привычке тянет к речи,
К музе мести и –– печали
Той, что черти накачали.
Скрючила прохладца плечи.
Мир мудреный не сподручен,
Умирать я не обучен.
Манный воздух взбит до дна.
Не закуривая выжду:
Рифма звякнет дважды, трижды.
Это, впрочем, не весна,
Но зимы конец почти-что.
Тяжбам время –– делу час,
Сокращающий рассказ.

Словом, в тридевятом царстве,
Уж окутывась в марь,
Доживал земное царь
На нашептанном лекарстве.
То ли - править да казнить!
То ли дело жить-да-быть!

Что же царь? В столице –– слух:
Испустить не хочет дух,
В дух вцепившись, –– духа ж нет.
Над ужимкой царских бед ––
Августейший полог лета
Щиплет облако-корова.
А и воздуху одета
Счастья радуга-подкова.
Не в пуховые страницы
Буковицами зарыться ––
Так опиться молока
В полусонках языка.
Мякиш золотого хлеба
Чья протягивает в небо
Мир укрывшая рука?

Вовсе отмахнусь от слов.
Лишь однажды, наговором,
Не мужчин и не скопцов
Сладкие зальются хоры.
К человеку прибреду
Не с подругой кроткой –– с дивой.
И побуду на виду
Пьяный, глупый, говорливый.

Умер царь –– пошла потеха:
Бисер вздохов, ливень смеха,
Кривотолки, страхи, сны,
Блуд, пророчества войны.
Истекает семидневный
Траур. Скипетр –– у царевны.
Нужен ей, поди, супруг,
Строгий пастырь, нежный друг.
Вот, с народными вождями,
С кованными сундуками
С четырех сторон земли
Приплывают корабли.
Но красавица, бледнея,
Гнать велит гостей в три шеи.
А и вправду, женихи
Чурбаны да петухи.

Нынешние зимы всуе
Оттепелями грешны
И лишают новизны
Схожесть краденой весны
С розами. Каких взыскую
Благ еще? Ученый друг
И бесплатная больница
Мой не вылечат недуг.
Слово выбормочу вдруг,
Но оно не состоится.

Темного темней исход.
Вешних не избыть невзгод,
И какое сердцу дело
До обманутого тела!
Ввязнув в бурое, в дрянное,
Промирщившись до костей,
В страхе помыслы сокрою
Да и то — лишь от людей.

Округлевшие дозрели
Почки уличной синели.
Слышимостью застит слух.
Слово - плоть. И в слове дух.

Сказок дрёмные напасти
Я нашептывать не мастер.
–– Подытожу: через год
Глядь –– царевна носит плод.
Зашипели, пошептали
И блуднице наказали
Сгинуть. Перепали ей
Суд, бесславье и свобода.
Коронован казначей
Требованием народа.
Сколько-то там лет спустя
Толк пошел: в лесу видали
Молодицу и дитя.
В ужасе –– уж не она ли?
Перемигивался люд.
Лес обшарили –– ан труд
Тщетный. Не прошло недели
Выволокли мужики
Труп набухший из реки.
Глядь –– царевна, в самом деле.
Вот и всё... Спешит подмога
Авторского монолога.

Гримируясь под розарий,
Греция была в ударе.
Но крушила хлам Эреба
Хворь языческого неба
В эмпедокловом кошмаре.

Дай то Бог, и в этот год
С головой июль войдет
Осчастливливать любовью.
Взглядом шаря по лазури,
В поле лежа перекурим.

На развалинах Европы
Переврали остолопы
Развеселых два урока
Романтизма и барокко.
Пластилиновые лепты
В книгофильства человечьи
Вносят, чавкая, адепты
Разговорной недоречи.
Пусть их! жаль-вот, под развязку
Труп обезысходил сказку .

Вспять и в стих, и сам не рад
Выговориться со скуки.
Весен шесть тому назад
Игрывали чище звуки,
Дабы я перемахнул
Через социальность речи
В жаворонковый посул
Васильковых междуречий.
А пока я врал о музе,
Припугнула явь: закину
В лучший возраст, что иллюзий
Изымает половину.
Божья Весть –– противоядье
От лукавых всех прикрас.
Во Христе сойдемся, братья!
Кто не с Ним –– тот против нас.

Выдох мяты в кислом чае...
Что ж, душа, ты одинока?
Впадины отворит в мае
Ливневая поволока.
Изумрудный каждый листик
Искупленья, может, вестник.
Я весны еще завистник
И весны еще ровесник.
С чем к отчизне подступлюсь?
Зачитаюсь, просвещусь.
Ныне –– и на год с лихвою
Переплеты пахнут хвоей.
Немощно –– блаженна Русь.
И не нужно никого ей.


(3)

Сам виноват, что приходится
Пить, морщась,
Горечь каждодневную.
Горечью вяжущие плоды ––
Видишь –– запихивая под спуд
Время, вынашивают дубы
Чревом наружу, –– шумят, растут.
Один, но лишенный одиночества даже,
Опустил руки
Зачем?
Встань, юнец! Жизни вечной
Расхотелось неужто?


(4) Толки в сумерках

Наполнив зеленью апрельской
Речи текучую начинку,
Махнет рукой. С его ли шагом
Гнаться вперед –– и –– обернувшись
Украдкой на Россию –– дальше
В грозы, под оплеухи кленов?
Прежде подсказка в сон врывалась.
Снится ведь что-то –– а не помнит.
Вовсю благовествует, толком
И говорить не научившись.
От взора Божьего привычно
Прячет лицо, отпав, ослепнув...
Сонный, низколетящий шмель ––
И хлорофилловые своды
Под всеуправством непогоды.
В щедротах старится апрель.
Огонь –– и гром как из мечты.
Мгла на ветру ... И –– врассыпную
Рухнут на вербные кусты
Перекипающие струи.
Не воздух, а деревьев запах
Под облаком из косолапых,––
Не воздух –– взгорья древесины.
А он –– как заново испил
Счастье, когда, еще невинный,
Грешную женщину любил...

На звезды падки мастера:
Высунулся в Страстной Четверг
Сыпью стоглазой фейерверк
По-над мальчишечьим "ура".
Эпитетами изошло
Время –– и прохудилось, множа
Глухих певцов. А и весна,
Дразня, уходит из-под носа.
Некуда жить, каким бы длинным
Не предвкушалось то, что будет.
Умрет, уймясь в грехе, раздастся
В размахе глаз, плодом открывшись.
Вдруг, вздрагиванья губ неслышней,
Первая вспорхнет молитва.
Лишь ночь –– лужайки там и сям
Под крошевом графитной пыли.
Вот-вот довериться цветам,
Кабы молочными те были.
Болезнью искушая взор,
Выплескивается в упор
Сирень, –– но выдохом из пор
Младенческим –– да и спасется.
Чуть свет –– утешен вишней двор
Пятиэтажного уродца.


(5) Сентиментальное путешествие

По осени я ни на шаг
От музыки –– и горя мало.
Тут и не осень: вроде как
Пугливое зимы начало.
Спешу дожить. И продвиженья ––
Как нет. Я сплю. Исходят годы.
Но вот –– миную обольщенья
Учености, стихов, природы.
Бог даст –– и изживу зимой
Придурковатость пассажира,
Что в четырех стенах эфира
Никак не приплывет домой.
А что там, Русь, в твоем дому? ––
Не бывшее на диво прошлое?
Ах, вот же, подползло к нему
Обрюзглое, тупое, пришлое.

Я, наконец-то, не поэт ––
И кстати. В сумерки лихие
Нам до поэтов дела нет.
И с нами Бог. И мы в России.


(6)

Перехворав, чтоб не скатиться в те,
Которые вовсю живут стихами,
Еще скажу спасибо пустоте
За то, что осияет пустяками.


(7)

Декабрь — а, надо ж, невпопад
Открыта кухня в снегопад.
Обтаптывает мой порог
Маниакальный лопоток.
В книжонках поэтичен быт:
Купельно-розовый завит
Из крема чертик на пирог.
И даже –– под дождем шипит
В советских долах костерок.
Язык лелею. Между тем
Трудам духовным на позор
Гуляет каменный топор
Науки знаковых систем.


(8)

Облака опухали
На, конечно же, синем
На подостланном небе.
А всего лишь и было:
Дождь да оторопь встречи.
Улыбалась –– как солнцу
Издалека. Терялась,
Оставляя на память:
Целовала — как землю,
Лишь однажды, навеки.


(9)

Уж молчанье –– брешь
В проистекшем. Где ж
Наспанные –– в зимах
Обморочных –– впрок
Силы? Лишь –– намек
Благ неуловимых.
Уж и тишина
Опустошена.
Прободал уж тучи
Опухолью звезд
Мозговой нарост.
Там –– звезда –– в падучей!
Да на небосвод
Тьмы невпроворот
Ночью в три обхвата.
Ниоткуда –– свет ––
Тихий только свет
Кротости распятой.


(10)

Я... Ощуюю с отваги
В потолок уходят книжки
Пирамидами... Бумаги
Писчей скорбные излишки.


(11) Письма с родины

В филологах капризом задержусь.
Последнюю-то выдавлю услугу,
Утаивая гласного натугу
И эту-вот советскую округу
Уж, разоспавшись, именуя: Русь.
Безделицей с умами разочтусь.
Еще не свел я с гуманизмом счеты.
И что скажу я детям? Пол чего-то.
Что –– не дай Бог о равенстве мечты
И одеревенелость глухоты?..
Замерзшие поют, шумят широты.
Страшусь и коченею. Все-то дали
Ни костерочка, ни человечьих слов.
Я очутился в сонме стариков,
И в старики меня не записали.
Как дар –– до сумасшествия вздыхать
В кустарником взъерошенную гладь.
Ощупаться –– отходит в вечность время
Обязывающее сладко бремя
Любить героев бледных, верить, знать.

Казались небом облака из снега.
Не попадал зуб на зуб у звезды,
Указывавшей для ночлега
По-черному прозрачных далей льды.

Допрыгался чухонский конь,
Покуда подмороженной отчизной
Грядущего высвечивалась сонь
Миниатюрой рукописной.

Я даже силюсь выговорить "да"
Игре, что пустоту разворошила.
Блажен бываю иногда.
Дружу с тоской славянофила.
Сиюминутность выделяет крохи,
В привычку въелась дабы воровская
Услада расшнуровывать эпохи,
На взмахе разум обгоняя.
Вот и отписываю миру
Письмо эфиром по эфиру.

В морщинистой былой лазури
Коричневую раскидавший стень,
От посиневших деревень
Перебирался, бедокуря
Вчерашней августовской бурей,
Сегодняшний сентябрьский день.
Не отсоветует и он
Длить соловьиные утехи.
А ночь летит до новой вехи.
И тычут звезды в небосклон.


(12)

Детям странно, что в цвету крапива.
Ну а укрывается пока
Под акациевое огниво
Одуванчик, полный молока.





II

Слюнявый лес

1987



(1)

Остановиться было страшней всего.
Но губы зябли слепорожденные.
В подошвах хлюпало. Глазел я:
Книжные волки вот-вот завоют.


(2) Фиалки в кулаке

Я гуманистам не судья:
С клеветниками бытия
Я поэтическим якшался
Юнцом, покуда на ура
С земли в ничто приподнимался
На цыпочках, как тенора.

Вот, нелюбимым быть устал.
Таюсь. А дальше –– безутешней, ––
Чтобы страшнее просиял
Земного горя свет нездешний.

Опять –– слова, табак да брага.
По новой стать поэтом разве
Эпохи смрадной... В целях блага
Пыхтеть ли об орфейской язве?
Пни да сирень. Густое "карр"
Большой вороны. Передышки
Дождя. Полуночного дар
Безлюдья. Грозы понаслышке.
Придут стихи. Вот так услада
Для верующего! Поэт
Пришиблен. Ничего не надо.
Из майского всплывает сада:
Простишь ли? Ничего не надо.
Меня здесь нет. Меня здесь нет.

Дорогу потерял в лесу.
А ждет меня –– припоминаю ––
Душа живая. И плутаю,
Фиалки в кулаке несу.


(3)

Над людьми мрак, надо мной мрак.
Где он, день-день, –– коли ночь-ночь?
Хорошо в людях поет враг.
Но к кому я ото всех прочь?


(4)

Ангелов не разгляжу
Господних... Но слышу! слышу!..
А разве наткнутся, в душу
Влезши мою, на счастье?

Света хватало, а я
О тьму спотыкался, глупый.
Были в словах моих
Тщета, смятенье. Вот и
Слов не осталось мне.


(5) Укор

Не смеюсь уже, не плачу.
Ради внемлющего "ах"
В полуночниках судачу
О евреях и врагах.
Вдруг - укор: здесь любит Русь!

Выпускаю из руки
Голубей, ручьи, зрачки,
Добывая синевы сей
У шершавеющих высей.


(6)

              Тебя подстерегают всюду. А. Блок.

Хватало тощей сотни слов
Рукописанью нищих снов.
Обросший, на домашних зол,
Часы поставлю на авось,
Неловкий, с насморком, я шел ––
Смотря в себя (хотя и сквозь
Два геркулесовых плеча
Рисованного Ильича) ...
И дряхлый свет вскипел урча.

Как малограмотный болтун,
Арбузные открыв уста,
Подпольный гностик средь коммун
Опять клевещет на Христа.

Эрисихтоны наши лысы.
Дают надои наши крысы.

Надсмотрщиками полу-рая
Лишаются мужи волос,
Душещипательный решая
Экологический вопрос.
Что бишь там выше потолка?
Одышка и слюна чумная
С пивной кислинкой молока.

Себе пишу, а не кому
Другому. Экой дар! И кто-то
Прочтет, пожалуй. Но к чему
Об ерунде такой забота!

При благолепных переменах
Жиреть шутам не мудрено
От гордости, что убиенных
Людьми назвать разрешено.
Пусть на челе припудрил кесарь
Печать ума –– я не один
В краю, от части русском, слесарь
И в этом смысле гражданин.
Вожди мудры. Писаки тонки.
Дозревший до библиотек,
Подмаргивает из книжонки
Бездарно-лишний человек.

Не вдруг с ушей смахну лапшу
И –– нахлебавшийся окурком ––
Назло московским полудуркам
Стихи живые надышу.

Вот и побудь, побудь, земля.
Крещеным правнукам в обузу,
Я угожу в учителя
Всех уцепившихся за музу.


(7)

Померкла душа моя!
Сон борозжу. Ночные
Орхидеи срываю.
Вдруг просыпаюсь вавилонским нищим.
Хочу –– скорей,
Скорей –– точку поставить.

А в мире –– острова, села,
Подсолнухи, ручки дверные.
И женский голос детскими заглушен.
Господи! ждешь чего-то ––
Увы, не постигну –– от души
От ничтожной моей.


(8) Тьма кочует

... мы будем принуждены,
по недостатку слушателей,
читать свои стихи друг
другу на ухо. Пушкин.

Убивали неумело ––
Не убили даже тела.
Убивали человека.
Потревожили поэта.
Задымила сигарета.
Выросла библиотека.

Академик Лихачев
Для истории готов
Новым перлом разродиться.
Что ни перл –– передовица.
Под шумок дела лихие:
Барабаны эвфонии
Бьют –– идет мешок чудес
На Россию. А герою ––
Охать и волочь родное
Небушко в слюнявый лес.

Тяжко с бытием на "ты":
Бедами не поскупиться.
По Руси из нищеты
Рассмеюсь высокой птице.
Встречу, может, мужика,
Не оставившего Бога.
А куда-то далека
Наша с ним одна дорога.

Тьма пустяшная кочует
Лужей смут. И страх торгует
Отговорками вещиц.
Ну же, сон! А веки снега
Наглотались до ночлега.
Месяц вспять. И выси ниц.
У тысячелетних рек
Шевелится человек.
Ночь за ночью следом. Дом
Скуп на сновиденья. Чист,
Нависает потолком
Низкий, страшный, белый лист.

Русь, наверстывая ширь,
Обелит или осудит.
Отпишусь –– и тихо будет.
Губы вдовые остудит
Лоб. И продудит снегирь.


(9)

Умирал ученик: где зрелость моя?
А бодрствовал над ним
Человек неопределенного пола,
Давно переставший узнавать
Близких –– тех, кто помнит и любит.


(10)

Плакали мои звезды.
Плакали мои руки.
Плакали мои братья.
Это проволочки романа
Якобы о себе самом.
Льдинка в ладошке –– злая
Как чертик. Мои враги
Друг друга не понимают.


(11) Голубоглазая, светловолосая

За дверью розовой во мгле
Худые локти на столе.
За дверью розовой во мгле
Молчаньем сковала жизнь.


(10)

В копоти сугробы. Дело
За поправкой кротких дней.
Небо наше посинело,
Будет и куда синей.

Долы обмакнула влага,
Будут долы во хмелю.
И языческие блага
Осторожно похвалю.

Соловьиного бессонней
Как дудели пастухи!
Для тебя еще влюбленней
Я придумаю стихи.


(13)

В диковинку снег. Неохота
Дышать по-вчерашнему. Это
Веселое, доброе что-то
Во мне. Дожидаемся лета.

(14)

Бормотал во сне и –– на тебе! ––
В ухо шамкай эху-ябеде.
Улыбайся русским детушкам.
Мертвых детушек оплакивай...


(15)

Луч от края
Окоема.
Вот, родная,
Мы и дома.
Только книги,
Всюду книги.
Смотрим в книги ––
Видим фиги.

Страшно было.
Так и было:
Слева люди,
Справа люди.
Кто-то плакал.
Кто-то тыкал.
Кто-то якал.
Кто-то шикал.


(16)

Уж клевала носом пташка.
В это время старикашка ––
Пьяный чарами соседки ––
Доедал за ней объедки.
Фигурировало тело
На плече прелюбодея.
В тот же час Россия пела,
Делая иных добрее.


(17) Пустяки внизу

Посреди недоношенной земли
С фамилией некой России
Гражданин подсчитывал рубли:
Зачем малочисленные такие?
Вдруг поют –– о высоком как окошко.
Подыскивая слова –– потом
О родине спорят немножко
И вообще –– о чем-нибудь таком.
Гражданин задирает высоко
Гладкую кожу подбородка
И думает: жизнь –– это молоко.
Такая-вот метафорическая находка.

Однажды у него завелась жена,
Он стал кем-то вроде мужа.
Но всякий март вылуплялась весна.
Жизнь никак не делалась уже.


(18 - 23) Эпиграммы

Метра языческого на Руси не слыхивать нынче.
Сам лишь начал –– и вот: точку поставить решил.

Рыжая есть бороденка. Дело за малым: пару
Прядей седых –– и пойду списки стишков размножать.

Речи поэтов –– что мусоросбросы. Прости, современник,
Что не на ихнем пишу –– а на родном языке.

Верит Рифмушкин: стихи не с Божией помощью пишут.
Прав Рифмушкин! Дерьмо –– он исторгает сам-друг.

Был я, стыжусь, поэтом. Не был я гражданином.
Бросил стишки. Но беда –– не гражданин я, хоть режь.

Мирно я сну предавался, но, вгрызшись в подушку, проснулся:
Мне померещился вдруг дивный советский поэт.


(24)

Что-то купишь в магазине
И несешь себе куда-то.
Боком в сторону заката
Ты идешь, небесно-синий,
Мальву эту-вот в горшке
Называть китайской розой,
Спевшись –– быть накоротке
С в пышноте цветастой прозой.


(25)

Голову упрятать под подушку,
Счастье, синеву вообразить!..
Синева и счастье под подушкой.
В дверь стучусь. " Кто? " –– слышу. Это я.
А сию минуту пишет некто
Достоверный про чертей рассказ.

Счастье страшно. Обморочны сини.
Карканье. Туман. Ни очага.
Лишь следы ботинок в жидкой глине
От большой дороги –– на луга.


(2б)

Мальчик бежит домой
С бубликом и корабликом.
А на пути –– чужой
Сад под безногим облаком.


(27)  Лечу

Пожить немного –– да сокровища
Разграблены. Лишь веры горячий комок.
Как ни проснешься –– прежнего нет.

Вот это тьма!.. Стихи? Немного в них
Радости или –– нет вовсе.
Жизни не пережив, прочь усопнуть.

Зачем страшно мне и скорбно?
Плакать разучившись, вздрагиваю.
Спешат желтеть тополя.
Что делать мне?
Падаю, зубы сжав, и, кажется:
Лечу, лечу обмерев.


(28) Приют Психеи

Прилипчивые страхи на скончанье
Весенних дружб, любовей, трав и солнце...
Зарыто глупое, благое неба,
И глиняный не замерзает труп.

Окислившийся, тихий, несчастливый,
Увещеваю прах: расшевелись!
А голову ладонями сжимаю.
А время ждет –– меня и никого.
Чудесно в ночь дурную расхрабрившись,
Дарую орнитологу крыло.

Отсутствуют –– чем не трущобы! –– шторы,––
Картонками от рож отгорожусь.
Тут я дышу и Штифера читаю,
Чистейшее растет тут кое-что.
Сегодня, молчаливая –– нет мочи,
На подоконнике расселась тень.
Ее разговорить бы –– ан немая,––
Желает слушать –– хоть убей –– меня.
Ну, слушай –– и, когда не вовсе дура,
Со мной, увы, свихнешься за одно.

А век какой по счету –– вспомнить стыдно.
Не я один в нем –– хорошо хоть так.
В краю святейшем правота на мушке,
И преют под Советами мозги.
Будь сказка, я б нашел кому напомнить:
Вон, вон пошли! Отродье сучье, прочь!..
Больной, добром на зло не отвечаю.
Мозоль глаза, оплеванная плоть.

Вдруг шевельнусь? Вдруг выпадет немножко
Весенних травок, солнышек и гнезд?
Глазеть зачем бы стал я в телевизор
На пляшущего Мышкина в трико?
А музыка моя щекочет десны;
Прорежется второй, глядишь, язык.
Тут вальсы за поэзию считают
И за творенье не считают плоть.
Сегодняшние, вас ко мне не бросит!
Друг с дружкою свыкайтесь дурачьем.
По осени я воронье считаю
В нескладной эпитафии себе.

ШТИФТЕР (Stifter) Адальберт (1805-68), австрийский писатель. Реалистические новеллы (сборники «Этюды», т. 1-6, 1844-50; «Пестрые камни», 1853), психологический «роман воспитания» «Бабье лето» (т. 1-3, 1857), исторический роман «Витико» (т. 1-3, 1865-67).


(29) Полуночничанье

Чем дальше в лес ––
Тем больше дров.
Взыскуй чудес,
Иван Петров!

От никуда
До никогда
Еще беда.
Постой, беда!..

Жизнь до бесстыдства
Темна. Уродство
Глазеет в детство.
А в коммуналке ––
Ночные толки:
На катафалке
Прибудут волки.

А вишня, вишня
Тысячекрыла
……………..
……………..


(30)

Когда можешь, ласковой будь.
Нам до иных не дожить времен...
Божьи мы люди –– а печалились.

         Стол покачивался под клеенкой с райскими птицами.

Снег не выпадал.
И я жить полюбил, страшно живя
Жизнью не читанной
С концом не по писанному.


(31)

За чем живу безрадостно, Господи?
Иду, злосчастью в спину уставившись.
Пронзительны, заупокойны
Взоры живых на возросшем солнце.


(32)

Музыка не больно весела.
Наши дети заморозкам рады.
Хочется подарков и тепла,
Доживаю шум и снегопады.
Раздражаюсь мечтой бестолковой:
Отоспаться бы. Грею ладони.
Я от неба укрыт никакого
Под землей в бирюзовом вагоне.



(33)

Зимы не будет –– а замерзаю я,
Слабею, и сестер ионийских нет.
Чур, ничего не ждать от жизни.
И отзовется мне в тихих душах.




III

Семь снов с отдушиной

1979, 1980, 1987






Семь снов с отдушиной
(повествование светлых часов)

           Редкое счастье –– в полузабытых строках юности воскрешать светлые часы минувшего.


(1) С высоты стрекозьего полета

Ты видишь? –– утро –– первый луч солнца бежит к тебе от горизонта, бежит по траве, растопырив лапы с огромными пятернями, – бежит сюда вприпрыжку
по-козлиному. Вот –– добежал, грубо обнял, обхватил ручищами, –– смеется, рад –– встретил знакомого.

––––––

Холст передаст,
на что горазд
твой дух.
Холст передаст
один контраст
двух мух.

––––––

Жук-Дон-Жуан,
на бал спеша,
сел на тюльпан
жужжа...
Там стебельки
дремали так
как у реки
рыбак.
Там муравей
соломку сжал,
как Бармалей ––
кинжал.
Там крот в норе
болтал про день
слепую дребедень.
И с мыслью: пан ––
или пропал,––
полз Дон-Жуан
на бал.

––––––

Далекое утро, откуда прокралась в тебя боль?
В городе будет ливень, и одинокий прошмыгнет
поэт, вспоминая обрывки вчерашних поэм. Он ждет
полноты от жизни.



(2) Поэт и затишье

Человечный стих-уродец,
в ком нуждается народец,
не поет его душа,
об ином еще шурша.
Чтиво кончится. А книга
выпрядет за негу иго. Тсс!..
Бедовую звезду
возжигают на виду.
Май, как старика стихами,
осеняет облаками.
Стой, чухонцам не с руки,
город с именем реки!..
Синева –– кому подарок? ––
перед ливнями затишьям
в разнотравной лжи помарок,
спасшихся четверостишьем. 
               
––––––

Утро, утро! –– повторяет он.
Под иссякшими облаками –– хлипкое
эхо ночных излияний.


(3) В России позабытой

Ласковый трепет мокрых ладош дик:
П-т-ц-к –– капает дождик.
Выйду на улицу дождик послушать:
П-т-ц-к –– пузырьки в лужах.
Вместо ковчега построю кораблик.
П-т-ц-к –– падают капли.
Ласковый трепет мокрых ладош дик:
П-т-ц-к –– капает дождик.

––––––

Вблизи Тринакрии потоп " Титаник ",
седой уж Одиссей.
За тридевять земель
Итака –– как итог скитаний.

––––––

Он еще узнает это: густой с сахаринками мед;
пугливая ворона на скамейке в парке; тряский
троллейбус; огарок свечи на пустой банке из-под кофе и обретенная вопреки всему любимая, мокрая от дождя ночью.


(4) Синью околдован

Радость –– слышать свои шаги в тумане мимо спящих еще лугов; а ворона –– и та: не каркает, но напутствует, во сне закричав.

В небе сонном
невесомы
ветры
(или
это
крылья?)

––––––

Мальчик
и мячик
голубой
колобок)
на асфальте
(глаза где
ваши?) –– как
два щенка.

––––––

С уторка,
серы, злы,
облака
наползли.
И –– продрог
ангелок.

––––––

Посреди города –– вдруг –– душемутительные стоны неразумных лебедей.

––––––

Тик-так,––
небо так
шепчет
(этот
чепчик
(воспетый
с пользой
ли?),
сползший
с уха старухи Земли).

––––––

Лови
любви
знаки,
"ау"
в раю
аки.

––––––

Он шепчет возлюбленной: слышишь рассветный щебет? –– это, твои пальчиньки запели, глазоньки запели, губоньки запели –– и получились птицы.

––––––

Не бы-
ло
небо
зло.

––––––

Не шла ––
текла
как кровь
любовь.
А зло ––
ползло.

––––––

Ниоткуда –– пошедшее время и бытовое правдоподобье. Ветер, что ли?
Поэт жил в Москве. Большевистская улица обрубалась Малым Предтеченским
переулком –– и на том самом месте стояло чудо.

––––––

Свежа
душа
моя,
и юн
июнь
как я,
и дождь
ночей,
как он,
похож
на чей-
то сон.

––––––

Ему остаются пустячки ночных афазий, когда на спящего давит неизвестность, а у неба режутся звезды. Но шумит непогода, вокруг белых молний вспыхивает синяя жижа сумерек.


(5) Одиночество в сентябре

Был ангелок ––
да сплыл,
хоть и двуног,
бескрыл.

––––––

(Человек –– мост,
а не цель,––
раб игры звезд,
менестрель).

––––––

Поэт вот-вот заплачет: был в вечности –– и вдруг во времени очутился.
Воздух –– вечером в сентябре.

––––––

Нет меня нигде
желтой-желтой ночью.
Тройкой на ките
мамонты хохочут.

––––––

С корабля –– на бал,
где курятник чествует
жизни карнавал,
справит сумасшествие.

––––––

Там, горечь тая,
тебя обниму,
себя обману ––
поверю: моя.

––––––

У жизни той имя было: первая любовь.

––––––


(6) Весна и оторопь

Тра-ля-ля –– играет ребенок,––
тра-ля-ля –– упрямо и рьяно,––
всеми пальцами всех ручонок
на расстроенном фортепьяно.

––––––

Закроет глаза. По-сумасшедшему –– в прошлое, солнцем захлебнувшееся.
Родимый Святой Дух, и распахнутого молитвы сердца Отцу и Сыну. Там же, там же –– благообразие предчувствий.

––––––

Небо (взмыв разом
из руки Божьей
голубоглазым
чудом) все то же.
Голуби, вы ли ––
вестники Божьи?..
Прячутся в крылья,
будто в ладоши.

––––––

Она глядит на него - и он не знает, зачем. Почему-то завтра
–– весна. Скоро на двоих влюбленных похожи будут они.

––––––

Голубые, нет –– серые
собираются голуби
(почтальоны той эры) и ––
и воркуют: легко люби.

––––––

Поэт годы минует. Что он теперь –– тьмой от тьмы прикрываясь?
Вот он –– один-одинешенек в советской столице.

––––––




(7) Кривда правду одолеть хочет

К полуночи ближе чернеет зеленая, по дневной памяти, взвесь поднебесной
 листвы. Тут была яблоня в сахаре.
Они здесь! Из-за трех морей –– новый подотряд врагов: добродетельные листики
от распинающих.

––––––

Еще греша дыханьем всуе,
в своих чистотах разуверяясь ––
что скажешь в нехристь рядовую
державы под названьем Нерусь?

––––––

Под многотысячной сенью крыльев –– часом благодарений судороги глупейшего отчаянья.

––––––

Грешны заслуги
в постыдном даре
вещать потуги
двуногой твари,
свои болезни
дарить отчизне
под видом песни
о страшной жизни.
Приспеет жатва.
Дойдет молитва.
Но небу –– правда,
а долу –– кривда.

––––––

Что это? Поэт отправляется в Эммаус.

Москва, 1987.

Кузнецов, Георгий (значения)
_____________________________
Кузнецо;в (Кузнецо;ва) — одна из самых распространённых русских фамилий. В «Списке общерусских фамилий», занимает 3 место.

Самым распространенным сочетанием фамилии имени и отчества в России в XX веке считался Кузнецов Николай Иванович

Фамилия Кузнецов произошла от слова кузнец (именования отца по занятию).[1]. От названия этой профессии произошли так же другие фамилии: Кузнечихин — «материнская» (кузнечиха — жена кузнеца), Кузнечевский, Кузнецкий, Кузнецовский, Кузниченко / Кузнеченко / Кузниченков / Кузнеченков[2], Ковалёв и Ковалихин (коваль по-украински кузнец), Коваленков, Ковалевский, Ковалишин, Ковальков, Кованьков[3].

Интересно, что аналоги фамилии Кузнецов являются наиболее распространенными во многих странах. Например, в США самой распространенной фамилией считается Смит (англ. Smith — кузнец), недаром в фильме Матрица «безликого» агента зовут мистер Смит. В Германии очень распространена фамилия Шмидт (Schmidt). На Украине, в Белоруссии и Польше очень распространены фамилии Коваль, Ковальский, Коваленко, Ковальченко, Ковальковский, Ковальницкий, Ковальский, Ковальчук, Ковальчик, Ковалюк и т. д.

___________________________________________________
http://my.mail.ru/mail/voewodkina.valentina/


....................1 августа 2015 г............................................