Один

Не знал я в детстве про евреев.
Что есть особенный народ.
Он никогда не подобреет.
Скорее,всех с ума сведёт.

Я приходил к отцу в редакцию.
Кроме отца,_евреи сплошь.
Чему тут было удивляться?
Я свято верил в ту же ложь.

Они особенно смотрели.
Под микроскопом  на меня.
Пускали мысленные стрелы.
Мой дух ловили в рампу дня.

Я улыбался им учтиво.
Но в простоте душевной смог
ад ощутить их сиротливый.
И кровью взбрызнутый порог.

Они как-будто с двойниками.
Чернел там кто-то за спиной.
Жестикулируя  руками,
следили пристально за мной.

Я отвечал монетой той же.
Следил украдкой как они
сидели.Ели.Пили.Позже
я стал и странен,и гоним.

Бывало, возникало чувство
какой-то сломанной любви.
Тогда мне становилось грустно.
Не приходил ещё раввин.

Отец всегда шутил, как паяц.
Он под контролем был у них.
Чего-то всё они боялись.
Но защищали лишь своих.

Подспудно понимать я начал,
что тут не просто,не легко.
И все они у стенки плача.
Из бриллиантов и мехов.

Что мир еврейский тёмен.Душен.
И пахнет тленом и котлом.
И был я ими обнаружен.
И стал невыездным потом.

Отца уволили.Изгнали.
Но иногда я забегал
в редакцию.Синая дали
всё там же молча наблюдал.

Газету выпускали ту же,
название одно сменив.
Все постарели.Стали хуже.
Их голос был уже ленив.

Но каменные эти лица.
Подобия и улыбки нет.
Не принимает заграница.
Изгнанников ушедших лет.

И у отцовской я могилы
всё вспоминаю.Не пойму.
Зачем,отец,ты тратил силы?
Вот каково быть одному.

21.01.2013 г.