Взрослый ребёнок

Взрослый ребёнок
Я не буду рассказывать много о себе. Мне бы хотелось вам рассказать историю, которая произошла отчасти и со мной.
Моя жизнь состоит из двух измерений. Первое – это день. А второе – ночь. Я работаю курьером в одной большой фирме. Каждый день с утра и почти до вечера я разношу людям вещи, которые им лень купить в магазине. Каждый день я слушаю недовольства и благодарности от своих клиентов. А в своей ночной работе я слышу в основном тупые выкрики в мою сторону и восхищения. По ночам я танцую в клубе. А около пяти утра возвращаюсь домой. И так каждый день…
Но одна история изменила мою жизнь.
В девять часов вечера я уже была в клубе. Мне ещё рано было выступать, поэтому я села, чтобы чего-нибудь перекусить.
- Что будешь?
- Чай.
- Коктейль не хочешь? Сегодня отличные фрукты.
- Нет, спасибо.
За дверью клуба лил проливной дождь. Капли падали на асфальт и расплёскивались в стороны. На входе стоял охранник и смотрел, чтобы никто неполнолетний в клуб не зашёл.
По улице бежал мальчик, прикрываясь от дождя своими тоненькими пальцами. Он остановился у входа и стал смотреть внутрь. Мальчик смотрел на пьяные лица людей, смотрел на то, как они, напившись, теряли над собой контроль, пихали в себя всё, что видели. Мальчик хотел зайти, но его остановил охранник.
- Пустите меня, пожалуйста, - попросил он. Но охранник делал вид, будто его не слышит. Странная работа: делать вид, что не замечаешь человека, пока он не окажется на охраняемой территории. – Пожалуйста, на улице дождь… - ещё раз попросил мальчик, но охранник лишь подтолкнул его к выходу. Я не выдержала и подошла.
- Он со мной, - сказала я, - я ж просила тебя, что когда будешь здесь, сказать мне. – Охранник оценивающе посмотрел на меня и отошёл от входа. Я повела мальчика за собой.
- Почему ты это сделала? – спросил он меня. Я не хотела ему отвечать, что мне стало его жаль. Ведь бездомные дети не любят, чтобы их жалели, они обижаются на это. А счастливые дети наоборот: они пытаются вызвать к себе жалость, привлечь внимание.
- На улице дождь, заболеешь ведь. Как тебя зовут?
- Грэй, - он протянул ко мне свою холодную маленькую ручку, - А тебя?
- Лили, - я тоже протянула дружески руку.
- Спасибо тебе. А то до дома далеко, а дождь, видимо, надолго… - Он говорил, как взрослый, он и был взрослым...  Хотя Грэю было лишь 11 лет.
- Да не за что.  Идём, я тебе волосы высушу, и переоденешься, пока твоя одежда высохнет.
- Не стоит, спасибо.
- Не стесняйся, пошли, - я взяла его за руку, а он послушно зашагал за мной.
Я высушила Грэю волосы. Они были светло-русые. А глаза серые, словно мокрая уличная плитка. Я его решила накормить.
- Спасибо, я не голодный, - ответил мальчик. Меня эта фраза ударила в сердце, словно стрела, наточенная до предела. Худое личико, маленькая рука с длинными пальчиками и безумно доверчивые и грустные глаза. А из губ лишь фраза «Я не голодный»…
- Давай-давай. Пошли со мной.
- Не надо, Лили. Я уже, пожалуй, пойду. Спасибо тебе огромное. Я очень благодарен. – Про себя я задала вопрос «Неужели существуют  такие бескорыстные люди?..».
- Какое «пойду?! А ну-ка, идём со мной! Давай, и не спорь.
- Да не надо, - я взяла его за ручку и подвела к барной стойке. Увидев еду, у  него засверкали глаза. Я заказала ему курицу, тёплый чай, салат и десерт. Он ел достаточно интеллигентно, курицу аккуратненько разделал ножом и вилкой. – А почему ты сама тут? Все с друзьями, а ты одна…
- Я тут работаю танцовщицей по ночам.
- Я, наверное, тебе мешаю?
- Нет, что ты. – Я заплатила за ужин. Грэй спросил, сколько я заплатила. – Зачем это тебе?
- Вот, держи, - он сунул мне в руку помятые мокрые бумажки денег. У меня в сердце что-то ёкнуло. Мне ещё никогда не приходилось быть в таких ситуациях. У меня навернулась слеза. Это были последние деньги Грэя, которые он, видимо, долго хранил на всякий случай, отказывая себе во всём. Но он отдавал эти деньги мне. Я ни в коем случае не стала их брать. Грэй сказал, что обидится, если я не возьму. А я ответила, что возьму только в том случае, если он потом пойдёт со мной. Грэй долго раздумывал и таки согласился. На этот день я отпросилась уйти чуть раньше, меня отпустили в 12 ночи. Грэй уснул за барной стойкой, пока я танцевала. Мы доехали до дома на такси. Я попросила таксиста отнести Грэя в квартиру за отдельную плату, он согласился. Я уложила мальчика и сама легла спать. У меня однокомнатная квартира. Поэтому Грэй спал на диване напротив меня. Я долго не могла уснуть. Думала о Грэе… Одиннадцатилетний мальчик, ещё маленький, а уже пустился во взрослую жизнь… Сам. Без чьей-либо поддержки.
Проснувшись, я увидела в первую очередь аккуратно застеленный диван. Я подскочила с кровати, испугавшись, что Грэй ушёл. Но увидев его на кухне за плитой, я была растрогана…  Он жил на улице, но был настолько интеллигентным, умным и взрослым, что казалось, ему было вовсе не 11 лет, а намного больше…
- Доброе утро, Лили, ты извини, что я у тебя готовлю, просто хотел ответить взаимностью за то, что ты вчера меня накормила. Я там у тебя на столике возле кровати положил деньги. Спасибо тебе большое за то, что разрешила мне у тебя переночевать.
- Да ничего страшного, чего ты. Готовь, конечно. Делай, что считаешь нужным.
Тут я приняла решение. Я не отпущу Грэя скитаться по городу. Он останется со мной.
- Я тебя приглашаю жить со мной. Соглашайся, Грэй,  это будет здорово! Слушай, а где ты научился так вкусно готовить?
- Лили, мне и так неудобно, а ты предлагаешь жить с тобой… Просто я живу напротив ресторана, оттуда всегда такие запахи доносятся, что меня это заинтересовало. И каждый вечер я смотрю в окно кухни ресторана, наблюдая за поваром. Вот и запомнил кое-что…
- Ух ты, ты молодец. Ну, хорошо, ты подумай над моим предложением. А хочешь, сегодня вместе со мной на работу пойдёшь?
- В клуб?
- Нет, на другую работу. Я ещё работаю курьером.
- А кто это?
- Это человек, который разносит  товар домой людям, купившие его.
- Разве так тяжело им самим сходить? Это же наоборот интересно и очень даже нетрудно!
- Ну, видишь, многим это тяжело. Но благодаря этому у меня есть вторая работа.
- Это хорошо. А вот меня не хотят брать на работу…
- Ты ещё маленький просто.
- Но я же уже вырос!
- Ты ещё наработаешься, не спеши работать. Детство – самое лучшее время.
- Я не могу сидеть на месте. Я не понимаю. Почему одни люди должны работать, а другие отдыхать? Это же несправедливо.
- У каждого своё рабочее время.
- Ну да, ты права… Но всё же. Вот даже ты, смотри. Все в клубе танцуют, развлекаются, а ты работаешь для них, чтоб им весело было. Это же нечестно! Пусть бы все по очереди танцевали и отдыхали!
- Ну, мне ведь за то, что я танцую, зарплату платят. А так бы платили всем, если б все по очереди танцевали. – Мальчик задумался. Я помогла ему накрыть на стол.
Грэй просто необычайно умный мальчик. Он понимает достаточно многое и очень редко показывает свои эмоции.
- Ты где-то учишься? – спросила я.
- Нет… Но я умею читать, считать, писать…
- А где ты научился?
- Сам.
- Ты очень способный.
- Да нет, совсем нет… Ты, наверное, уже догадалась, что у меня нет семьи и я бездомный. Странно, что ты не брезгаешь, что я грязный, живу на улице с крысами и собаками. Ты думаешь, почему я не в детдоме? Я уже самостоятельный и не хочу, чтобы люди заботились обо мне в детдоме, ведь это не из любви. Это их работа. А без меня им меньше работы будет.
Я даже не знала, что ему на это ответить. Он смотрел мне в глаза и понимал, что не такой, как все. Что одним людям в жизни достаётся всё, а ему - лишь иногда помятый доллар.
- Давай уже будем завтракать. Можно попробовать, что ты там приготовил? Очень аппетитно пахнет и выглядит.
Я за ним поухаживала, наложив в тарелку просто идеально приготовленную еду.
- Слушай, да ты впрямь мастер по приготовлению еды!
- Приятного аппетита! Я ж ведь всего лишь учусь.
- И тебе приятного. Ну, так что ты решил, пойдёшь со мной?
- Только если тебе мешать не буду.
- Не будешь, конечно же!
Мы поели, я помыла посуду. Собравшись, мы пошли в магазин детской одежды. У Грэя разбегались глаза вокруг, по-видимому, такой одежды у него ещё не было…
- Выбирай, что тебе нравится. Будем мерять.
- Мне ничего не надо, спасибо. – Будто сквозь слёзы ответил он.
- Грэй, пожалуйста, не стесняйся меня. Я очень хочу сделать тебе приятно.
- Лили, ты и так мне сделала приятно, ты общаешься со мной.
- Ну, пожалуйста, ради меня.
Грэй доверчиво посмотрел мне в глаза. Он крепко обнял меня и заплакал. Я его сильно прижала к себе.
- Спасибо тебе, что ты есть, - сказал он. Я сама заплакала. 
Через час мы вышли из магазина, купив Грэю осенне-зимнюю одежду. У него поднялось настроение. Я решила сводить его в парк. Купила ему сладкую вату, поводила по аттракционам. У него сверкали глаза, впервые с нашей встречи он смеялся и улыбался.  В обед мы сходили в кафе пообедать.
- Ну что, тебе нравится?
- Очень! – выкрикнул он. – Это так здорово!  А мы ещё пойдём на горки?
- Конечно, пойдём! – улыбнулась я.
- А можно в следующий раз я возьму свою подругу?
- Разумеется, бери.
- Спасибо! – Грэй сделал глоток сока через трубочку.
- А как её зовут?
- Кэтти, - Грэй засмущался.
- А как ты с ней познакомился?
- На улице как-то, она играла в мячик, ей было скучно, и тут пришёл я, мы познакомились и вот теперь дружим.
- Она тебе нравится? – я тихонько улыбнулась.
- Ну… Она красивая… И добрая…
- А познакомишь меня с ней?
- Ну, я не знаю… Если она захочет.
- Ах ты! – я ласково взъерошила волосы ему на голове. – Ну что, пойдём? Ты уже поел? Мне ж ещё на работу нужно, я и так опоздала. Если ты устал, то я тебя завезу домой. Куда ты хочешь?
- Не знаю…
- Ну, давай я тебя тогда завезу домой, да? Телевизор посмотришь. Устал ведь. Хорошо?
- Давай!
Я поработала и пришла домой  часов в 10 вечера. Грэй уже спал. Он навёл порядок во всей квартире. Мне, разумеется, было очень приятно. А в голову всё лезли мысли о его судьбе. Зная, что он ещё недавно появился на свет, его маленькая душа уже прошла гораздо больше, чем у какого-то взрослого, чья жизнь была стабильна. Я просто не могла спокойно относиться к Грэю. Мне хотелось ему помочь чем-то, хотя знала, что значительно не помогу. В его сердце навсегда останется шрам детства.
Переодевшись, я пошла в клуб. По улицам петлялись  пьяные, обезображенные люди. Они еле шли, сохраняя равновесие. Их способ облегчиться – это выпить. Они просто не могут управлять собой, своими мыслями. Каждый вечер берут с собой друзей, идут в бар и выпивают там смеси алкоголя. А на утро опять страдают  тем, что хотели так забыть.
Влажные, свежие улицы после дождя. Ночь. Для кого-то это время – время отдохнуть. А для кого-то – развлечься. У каждого своя жизнь и своё время. Каждый свою жизнь использует по-своему.
Я пришла в клуб. Люди толпились у входа. В помещении звучала резкая клубная музыка. А с улицы лишь звуки «Бух-бух-бух».
Я не считаю свою жизнь ужасной или прекрасной. Она такая, какой я его создала. И жаловаться бессмысленно. У меня есть родители, здоровье, работа, уютный дом. Когда у других нет ничего. У меня было счастливое детство. Я понимаю, что и я, и все люди эгоистичны. Но нас не изменить. Такова человеческая натура.  Все сочувствия, сожаления и понимания с чьей-либо стороны – всего лишь слова. Они греют душу в качестве мёда в содействии с хлебом. Сначала греет и смягчает, а потом резко высушивает и обостряет. А людей, которые действительно помогут, очень мало. Эти люди – семья, в которой ты вырос и которую ты создал или создашь. А люди, лишённые этого, становятся резкими и начинают питать ненависть ко всем остальным.
Пока я дошла до гримёрки, ко мне попыталось пристать около пяти малолеток и мужчин в возрасте. Пришёл мой выход на сцену. Я надела кеды и встала на танцпол. Я люблю танцевать. Это что-то вроде влечения. Мне это нравится. Я люблю сцену, когда-то хотела стать артисткой, но не получилось… Не судьба.
Оттанцевав, я вызвала такси и поехала домой. Я ужасно устала, мне хотелось спать.
5:30 утра. В 9:00 мне опять на работу. Я умылась и легла спать. Больше я не хотела ничего.
Поспав лишь полтора часа, мне опять надо было просыпаться. Грэй ещё спал. Я приготовила завтрак, написала записку и пошла разносить товар.
Домой вернулась в 12 дня. В обед. У меня жутко болела голова, я хотела спать. Мне всё уже надоело. Где моё беззаботное детство?..
Только я открыла дверь, Грэй кинулся ко мне на шею весь в слезах. Я была в шоке. Он сжимал меня влажными от солёных слёз руками. Он никак не мог успокоиться. Из его глаз текли тонкие ручейки. Я не могла понять, что случилось. Он не боялся, это были слёзы разочарования. Я взяла его на руки и вошла в комнату, посадив Грэя на колени. Его сердце мягко билось. Он захлёбывался от слёз. Его руки крепко держали меня, он  не хотел меня отпускать ни на секунду. На ковре я заметила что-то. Там валялась розовая блестящая обёртка для подарка, а возле неё коробочка, в которой лежал тоненький браслетик из разных стекляшек, камушков и бисера. Я до сих пор не понимала, в чём дело и не знала, стоит ли его о чём-то спрашивать… Он беспрестанно плакал. Я его гладила по голове и обнимала. Укрыв Грэя одеялом, он заснул у меня на руках. Мне стало его настолько жаль, что моё сердце сжалось, а в горле встал ком. Я знала, что ему больно и плохо, но ничем помочь не могла… Вскоре я сама заснула и проснулась через два часа. Грэй ещё спал. Я пошла на кухню и приготовила себе кофе. Я всё думала о бедном мальчике, который лежал у меня на диване, еле заснув. Во сне он даже иногда всхлипывал. Я бы всё сделала и отдала бы всё, лишь бы он был счастлив!.. Но я бессильна… Я ничего не могу сделать, кроме как обнять и понять…
Я подошла к дивану и посмотрела на Грэя. Я поцеловала его в лоб. Через час он проснулся. Грэй посмотрел мне в глаза и снова заплакал. Я крепко-крепко его обняла.
- Не плачь, пожалуйста, не плачь… - я просто умоляла его плакать. Через пару минут он всё же успокоился и сел за стол на кухне, чтобы рассказать мне всё.
- Три года назад умерла моя бабушка. Она мне была как мама. Я её очень любил. Всегда всё рассказывал. Бабушка тоже меня любила. Она меня учила жизни, учила всему, что знала. У меня есть родители, но они отказались от меня, когда я родился. Тогда меня усыновила бабушка. Я знаю, что у меня есть родители, но знать их я не хочу. Бабушка умерла утром. Было обычное утро, пели птички, светило ясное солнце. Я проснулся, умылся, приготовил завтрак. Захожу к бабушке в комнату, а её уже нет… Я её видел, но она была не жива. Я бросился вон из дома. Я бежал по городу, пока у меня не устали ноги. Тогда я забился в угол на одной из улиц. Там я просидел в себе около четырёх суток. Я не мог отбросить мыслей о бабушке. Я не хотел возвращаться в дом. Я знал, что меня либо заберут в детдом, либо отдадут биологическим родителям. Тогда я остался жить там, в углу. Так прошло три года. Я скитался по улицам города в поисках еды. Я боялся возвращаться в дом бабушки. Мне казалось, что если я туда приду, то просто застряну в своих мыслях. Я пытался отвлечься чем-то. Хотел познакомиться с кем-то, но в основном меня просто отвергали. Вскоре я привык к такой жизни. Но очень скоро познакомился с Кэтти. Она мне казалась не такой, как все. Она была добрая, дружила со мной. Мы с ней ссорились всего пару раз из-за того, что она говорила своим друзьям, что я отставший в развитии, и что она дружила со мной лишь потому, что её жалко меня. Но я её прощал. Я верил, что она не такая, как они все…
Вчера я ходил к ней в гости. Я ей рассказал про тебя. Она уверила меня, чтоб я с тобой не общался, что ты хочешь меня сдать в детдом. Я ей почти поверил! Но когда вышел на улицу и услышал её разговор с мамой: «Мам, ты представляешь, он верит всему, что бы я ни сказала ему!  Это ж надо быть таким тупицей!», я был шокирован, мне было неприятно. Но опять же простил её… Сегодня у неё было день рождения. Она пригласила меня к себе. Я приготовил ей подарок. Делал я его очень долго, искал специальные цвета стекла, разные камешки, иногда даже бисер попадался. Вон тот браслет, который у тебя на полу валяется. Я думал, что ей понравится. Ведь девчонки любят всякие браслетики. Я пришёл к ней домой. Все её гости были очень красиво одеты, а я нет… Они косо взглянули на меня. Я не обратил внимания. Когда я дал Кэтти подарок, она сказала: «Я надеюсь, там не рыбья кость?», все рассмеялись. Я принял это тоже за шутку. Когда на её дне рождении начались конкурсы, все от меня отходили подальше. Однажды я дотронулся до одной девочки, она закричала и с ужасом убежала от меня. Я испугался, ведь ничего плохого сделать не хотел… Она подошла к Кэтти  и что-то сказала ей, на что та разозлилась: «Зачем ты трогаешь Регину?! Все тебя боятся! Ты что, не видишь?! Если ты и дальше так будешь продолжать пугать всех, то я останусь без друзей! Неужели ты и действительно думаешь, что я с тобой дружу?! Ты посмотри на себя! Да от тебя воняет! Ты грязный и живёшь на мусорке! Да, и твой подарок мне на день рождения! Можешь его себе оставить! Мне не нужен мусор!». После этого она швырнула в меня эту розовую коробочку. Я схватил куртку и убежал прочь оттуда.
После своего рассказа Грэй опустил голову. Я обняла его. У меня незаметно полились слёзы по его лицу. Я чувствовала каждый удар его сердца. Он был разочарован в жизни. А душа была разбита на кусочки…
Теперь я поняла, что люди, которые отличаются от других, никто и ничто в этой толпе. Их хотят унизить, оскорбить. Или их не замечают вообще. Не замечают ни их лица, ни слов, которые они пытаются донести. Точнее, не хотят замечать. Кого волнуют чужие проблемы? Никого. У каждого хватает и своих проблем. «Зачем кому-либо помогать, если взамен ничего не получишь? А тратить свою жизнь на кого-то – бессмысленно» - вот и лозунг серой массы. Что и требовалось доказать.
Ещё я поняла, что люди, изначально испорченные в душе, воспитывают таких же детей. Воспитание родителей – вот жизненный путь человека.
Грэй это уже понял, прочувствовав на себе. Я никогда в жизни не забуду эти детские глаза, пережившие взрослую жизнь в свои 11 лет.
На следующее утро я его уже не увидела. Он ушёл, оставив тот разноцветный браслетик, память о себе.  Грэй ушёл, но в памяти остался навсегда.
Серая осень. Тёмные лица. И шагающий между толпой взрослый ребёнок. Мальчик по имени Грэй…