Встреча

В толпе, звенящей исступлённо,
Как пережатая струна,
Старик окликнул удивлённо:
«Това… Товарищ старшина!»

Другой по старчески ретиво
Вдруг обернулся, отдал честь:
«Товарищ лейтенант, Вы живы?!
Вот это радостная весть!»

Обнявшись накрепко, как братья,
Как звенья из одной цепи,
Они стояли и объятья
Ни в силах были расцепить.

А память к стенам Сталинграда
Неслась дорогой фронтовой
Под вой «катюш», под рёв снарядов,
Туда на край передовой,

Где лейтенант после учебки,
Ещё молоденький такой,
Под вражеским прицелом цепким
Вёл взвод бойцов в последний бой.

Был старшина его постарше.
Постарше… Лет всего на пять.
Но он успел в печальном марше
От Бреста к Волге прошагать.

Сдружились как-то быстро очень,
Мечтали в редкой тишине…
Ведь человека, между прочим,
Мгновенно видно на войне.

Кровавый штурм был тот отброшен,
Усеяв жизнями село.
Железной очередью скошен
Пал лейтенант. Не повезло.

Лежало, холодея, тело.
Глаза подёрнулись дымком.
Жизнь не горела, тихо тлела
Почти угасшим угольком.

Сковала горечью утрата.
Но старшина, склонившись ниц,
С упрямством русского солдата
Шептал: «Пожалуйста, проснись!»

А военврач развёл руками
(Ну, что он, в самом деле, мог!):
Такие раны лечат сами
Лишь только ангелы да Бог.

Но до божественной конторы
Не близок путь, и нет чудес.
Порою легче сдвинуть горы,
Чем достучаться до Небес.

Ушёл солдат с комком в гортани,
Надежду, бросив на порог.
Он вынес тело с поля брани,
А большего, увы, не мог.

Он мстил врагу, в бой поднимался,
Чтя память друга своего,
И на Рейхстаге расписался
И за себя, и за него.

И вот те раз! Такая встреча!
Молодцеватый и лихой,
Пусть искалечен, изувечен,
Хромой, но всё-таки живой!

А мимо них, как будто стая,
Гремя оковкой каблуков,
Неслась толпа, не замечая
Счастливых слёз двух стариков.