Первый рабочий день

 Мой первый рабочий день в должности фельдшера запомнился мне на всю жизнь. Дело было так.

    Первый же "вызов на дом" был в отдаленную деревню,добираться до которой надо было минут тридцать по лесу и затем по воде,в лодке конечно.

    И вот я иду по бетонке,по обеим сторонам стенами сумрачный еловый лес,на плече у меня переноска (специальная сумка врача),под завязку набитая инструментами и лекарствами,потому как часто из телефонного звонка владельцев скотины ни черта не поймешь и в симптомах приходится разбираться на месте, и никогда не знаешь,что тебе может понадобиться,а значит,если у тебя нет машины,то всю эту тяжесть приходится тащить на себе.

    Благополучно добравшись до берега водохранилища,я принялся разыскивать лодочную станцию и,отыскав ее, нашел заодно и лодочника - старика лет семидесяти. Критически оглядев меня с головы до ног,он выдал мне весла и показал лодку,прикованную к мосткам огромным висячим замком,не отпиравшимся наверное лет сто. На мои слабые попытки упросить доставить врача на тот берег,старик пробормотал что-то о хлюпиках, устраивающихся на мужскую работу,когда их место за конторским столом. Надо сказать,это презрительное бормотание чувствительно задело мою гордость. Ладно,думаю, я еще покажу всем чего я стою. Взяв в обе руки тяжеленные весла,я развязной моряцкой походкой пошкондыбал к лодке.

    Греблей я занимался еще в академии (катался на прудах) года три назад,стало быть очень давно,но это меня не смутило. Ведь говорят же: раз научился ездить верхом - никогда не разучишься. На этой оптимистической ноте я осторожно вполз в лодку,едва не рухнув в промежуток между ней и мостками, закрепил весла в уключинах и отвалил наконец от "гостеприимного" берега, и все это под насмешливым взглядом лодочника,смолившего уже третью папиросу.

    Ха! Пара пустяков! Сейчас враз переплыву к тому берегу! Лодка идет легко,вот уже мимо проплывает песчаная отмель с березками и остается позади. О, вот он - простор океана,безбрежный край,где дальний берег видится туманной дымкой! Я - бывалый моряк, мне все нипочем!

    Боже, как я заблуждался! Я почувствовал это уже через двадцать минут беспрерывного сражения с волнами,норовившими перехлестнуть через край лодки и относившими мою жалкую посудину совсем не туда, куда я мысленно проложил курс - прямой как стрела. И суденышко мое кажется тоже заартачилось,решив видимо прошвырнуться до Атлантического океана. А бывалый моряк уже прикидывал,найдут ли его усохший труп на дне лодки дней эдак через двадцать. И паталогоанатом напишет в заключении,что субъект питался лекарствами и запивал их мутной водой.

    Короче говоря,путь,который (по уверениям моего начальника) должен был занять от силы тридцать минут, продлился полтора часа,когда я наконец подгреб к долгожданному причалу. Однако,выбравшись на твердую почву,я с удивлением обнаружил,что не могу сделать ни шагу. Руки и ноги словно налились свинцом, дрожали и ходили ходуном,а с меня ручьем лил пот,как будто я в одиночку сооружал пирамиду Хеопса. Старый морской волк превратился в пресловутого хлюпика,живущего где-нибудь между ксероксом и корзиной для бумаг.

    Черт возьми,а ведь надо еще втащить лодку на берег и куда-то спрятать весла,потому что лодочник предупредил.что если их "потырят",то он собственноручно настругает их из меня,как будто я Буратино какой-нибудь. Тащить их на себе? Ну уж нет,лучше смерть! Найдя заросли лопухов погуще,я спрятал весла и, подхватив ставшую совсем неподъемной сумку,поплелся отыскивать нужный дом. На мое счастье по дороге мне никто не встретился,ибо выглядел я воистину жалко,обливаясь потом и пыхтя как паровоз.

    Ну вот и тот самый адрес. Передо мной домишко,старенький,как большинство домов в этой деревне. На мое робкое шуршание возле калитки высунулась бабуся лет,эдак,под сто. Зычным криком отогнав брехавшего кобеля,она провела меня в сараюшку,оказавшимся едва ли не ее ровесником. Итак, моим пациентом оказался двухмесячный поросенок - по виду на последнем издыхании. Он безвольно повис на руках у хозяйки и послушно позволил ввести себе термометр. Температура у него оказалась за сорок один градус. Малыш все время кашлял,будто давился. Решив сделать ему инъекцию антибиотика,я не без труда набрал лекарство в шприц и попросил хозяйку еще немного подержать пациента,пока я буду делать ему укол. Не успел я окончить фразу,как почти умерший поросенок вдруг с громким визгом взвился у бабульки из рук и весьма бодро отскочил в дальний угол сарая. Там он остановился и подозрительно уставился на нас. Умирая от изнеможения после полуторачасовой гребли,я слабым голосом смертельно раненого генерала скомандовал бабке словить поросенка и поднести пред мои светлые очи. Старушка ринулась в бой. Однако чертов хрюндель никак не желал идти в руки,даже и на комбикорм. После получасовых скачек с препятствиями мы наконец поймали умирающего,и вот тут я констатировал пропажу шприца с лекарством. Бросив поросенка, бабка начала вместе со мной искать шприц,пока наконец он не обнаружился в моем кармане. Мы снова выловили пациента и я уже собрался совершить то,за чем пришел,но руки мои тряслись как с бодуна и я никак не мог попасть иглой в поросенка. Глупо хихикая и чувствуя себя просто ужасно,я наконец вонзил острие иглы...и попал бабке в руку. Свинка вывалилась у нее из объятий и с завидным проворством скрылась в куче сена. Когда смолкли бабусины стенания,я вдруг отчетливо понял,какая тишина стоит в сарае. Вся немногочисленная скотина,перестав жевать,с увлечением наблюдала за нашим родео. Не удивлюсь,если оказалось бы,что они делали на нас ставки.

    В конце концов поросенок снова был пойман и бабка с бесконечными предосторожностями подставила его ляжку под мою иглу.

    Вот так закончился мой первый выезд к пациенту. Недели через две та бабуся приезжала в лечебницу по какой-то надобности и допытывалась у моего начальника: где он добывает таких "фершелов"? Что ни фершел, то алкаш запойный,а такого,как нынешний (то есть я) она вообще никогда в жизни не видела. Слава богу хоть поросенок выздоровел.

    Я потом все объяснил шефу и он долго смеялся,сказав, что я начинаю зарабатывать себе репутацию и что первому опыту цены нет.