на книгу Л. Карпачёва Жизнь за поворотом

ПРИТЧИ, СКАЗКИ, ИСТОРИИ...

Каких только книг не найдется на современных книжных прилавках! Практически на любой вкус. Разные жанры, разное оформление, разные имена авторов. Не так просто сориентироваться. Тем более что писатели, в огромном большинстве, уже поняли: у рынка, хотя бы и книжного, свои законы. Хочешь быть успешным – завлекай простодушного читателя. И завлекают… Невероятные приключения, острые коллизии, красавицы и чудовища, кровь и огонь, хитросплетения сюжетов. Разных, конечно. Но чем-то неуловимо похожих друг на друга. Может быть именно поголовным стремлением быть не как все.
Так оказываются похожи ярко разряженные модницы, стремящиеся любой ценой выделиться. Когда их собирается слишком много, они быстро и бесповоротно сливаются в пеструю толпу. И на этом фоне уже невозможно не заметить простую и милую девчонку, без кричащей косметики и сложной прически. Она – как глоток холодной воды в жаркий день, как дуновение свежего чистого ветерка среди городского смога. Говоря словами Е. А Баратынского:

Приманивать изысканным убором,
Игрою глаз, блестящим разговором
Ни склонности у ней, ни дара нет.
Но поражен бывает мельком свет
Ее лица не общим выраженьем...

Именно такое ощущение возникает при чтении книги Леонида Карпачёва «Жизнь за поворотом». Она явно выпадает из общего ряда. Нет в ней лихо закрученных детективных историй, сексуальных красоток и суперменов, которые бегают и стреляют, спасая вселенную от гибели. Равно как нет и столь популярной ныне чернухи.
Вроде бы, всё просто. Короткие истории, героями которых становятся обычные люди, животные, даже предметы. Желание поразить необычностью формы, сложностью изложения или экзотическими картинами у автора отсутствует начисто. На каждой странице перед нами открывается тот самый мир, в котором мы живём. Он узнаваем в каждой детали. Другое дело, что видит его писатель совершенно по-особенному.
Мир в рассказах Леонида Карпачёва – живой и разумный. Как в сказках. Да помилуйте, отчего же непременно в сказках! В детстве он именно таким и представлялся – если не всем нам, то большинству уж точно. Однако с годами чистый и незамутнённый взгляд ребёнка обычно уходит. Вечные заботы, дела и – что греха таить? – неизбежные разочарования и обиды делают свое дело: мы закрываемся внутри своего «я», резко отграничивая собственное душевное пространство не только от непохожих на нас предметов и существ, но даже от других людей. Разве что изредка приотворяя дверцу для самых близких.
Но правы ли мы, поступая подобным образом? Так ли нужна толстая непроницаемая скорлупа, раковина, в которой прячется испуганная человеческая душа? Леонид Карпачёв не отвечает прямо на этот вопрос. Он просто показывает то, что видит сам. И с его точки зрения открывается совершенно другая картина. Почти забытая со времён, «когда деревья были большими».
Здесь чувствуют, мыслят и спорят не только люди и животные, не только растения и вещи, но даже математические символы, как это случилось в рассказе «Уравнение».
Здесь, как в жизни, могут неожиданно сдружиться и начать помогать друг другу те, кому, казалось бы, сама судьба предназначила быть непримиримыми врагами, как в рассказе «Крыса».
Здесь любопытная молодая мышь становится отважным и упорным первопроходцем. Обыкновенный ёрш или белый гриб, или простая штакетина способны всерьез задуматься о смысле жизни. А иногда и поделиться своими размышлениями с автором.
Он не случайный сторонний наблюдатель, этот чуть лукавый и склонный к размышлениям много поживший и всё понимающий немолодой человек. Он переживает собственные жизненные коллизии, попадает то в забавные, то в печальные ситуации, но никогда не зацикливается на себе. Внимательно всматривается, вслушивается, сочувствует…
Такой же житель огромного светлого мира, как и каждый из его героев, автор этой книги на равных участвует в происходящем и неторопливо рассказывает о нём. Не впадая в нравоучительный тон, спокойно, с любовью ко всему сущему, с мягким юмором, никогда не переходящим в злую насмешку.
С безграничной добротой, от которой мы, к величайшему сожалению, успели отвыкнуть в наше непростое время.