Элегия

Пейзаж без холста, вокруг – все роковое,
Посреди вида встречаются двое;
Говорят о дикарях, затем – о Декарте,
О Вселенной, что поселилась в селе и о прочих фактах;
О борьбе сумо, борьбе с умом,
О том, что войдет в самый последний том
Сочинений. Явно, не этот треп.
Потому  что  в гостинице текстов к трем
Часам (а дело уже за малым)
Читатели становятся обслуживающим персоналом.
Город одет в парадное, но такси с шашками
Вас принимает за пешку, за эскиз к шаржу.
И чтоб никто не писал длинною в жизнь оду,
В гостинице текстов отключают «воду».
Часы пик перешли во владение дамы бубен,
Здесь у красавицы голос важнее, чем губы,
И ценится мерседевственность (особого сорта) –
На мерседесах в шесть соток!
Смесь психотропиков Чуковского с огнями Таганки;
В моде будущее,– о нем не думают лишь цыганки
И евреи, что выцыганивают будущее, тянут резину,
Вообще, в эту зиму
Мишкина каша превратилась в уху демьянову,
Лукуллов пир переходит в победу пиррову. Всюду кальяны
Мира, хоть ящик Пандоры в студию…
Раньше все было по-другому, по сути –
Шах тараканам, Fifa и фифы
Открывали нам экономики мифы
О раздвоении наличности, и мы верили –
Это был запах уходящего времени,
С его депресальто и гонками на пьедестарте,
С его приставанием на приставных местах и «отстаньте»;
Такси тоже были с токсинами сильными,
И Google был как Гулаг (по той же ссылке!).
Так о чем они говорят? Пляшут брейквием времена,
Наблюдаешь на блюде Солнца, как вчерашние племена
Светились счастьем, потом впали в зверство,
И это косвенно перешло на созвездия!