***

Давят наручники и на ногах оковы
из горя, серой злобы и корысти.
А мне до крана от кровати семь шагов, и
мне до понимания полсотни истин.

Мне до забвения уже совсем недолго,
до пьяных мыслей - только развернуться.
Мне сорок лет до пыльных книжных полок,
немного больше до проспектов, улиц.

Мне бы любить всех этих женщин,
считавших криком мыслей ворох.
Но у меня тут мир из трещин
и все тусклее свет на шторах.

Но у меня тут мир пологий,
в мозгу ужаснейшая давка,
Крученых, Вознесенский, Блок и
Маяковский, Бродский, Кафка.

Мне бы забыть уже, смириться
и сгинуть, затворив все двери.
Но в окнах снова чьи-то лица
меня заставят просто верить.

Надеяться заставят, ждать и
писать об этом сотни строчек,
пока последний мой читатель
суть не поймет всех многоточий.

Мне бы убить в себе все мании,
не слышать голосов и смеха.
Но любит общество, внимание
мое очередное эго.

Стремит к тебе, кричит и брызжет
эта защитная реакция,
и отступает, обломившись,
не уставая появляться

вновь, надоедая.

Мне за него ужасно стыдно, из-за него еще больнее.
Но без него я лишь унылый, злой ублюдок,
чересчур онейный.

Ну а пародии на счастье
выходят, вроде бы, неплохо,
пока ко мне твоя псевдопричастность
не породит очередных с собою споров.