опять ведём себя. как дети

Прости. Не я с тобой буду в века,
не я буду дарить тебе цветы и небо,
ведь скоротечность времени слегка
накладывает отпечаток пепельного следа
на чувства... Знаешь, в мире есть...
Да, есть, ну и что ж? Всё равно
всё не так, и на небе не счесть
тех алмазов... Теряюсь. Окно -
верный выход, но дрожь, страх -
увы, ах, ах!- хочу жить, да, хочу,
ты пойми, я в театра стенах
заплутался. Прошу, помоги мне ко дну
не пойти. Вот так. Да, строки
рваные, пьяные, все в грязи, дым
с ментолом несёт. Я устал. Пороки
проклятые свои, которыми гоним,
я не хочу тебе вручать как дар,
как образ, что явился дурным сном.
Двадцать четыре. Может стар,
может давно оброс вьюном,
но... Ты пойми, что я - не он,
я не Есенин, чтоб ему вертеться,
я - твой кошмарный чёртов сон,
и никуда, если возьмёшь, не деть!
Хочу тебя, и, не поверишь, сильно,
но бессилен я, и никак не быть.
Был Армстронг, теперь Гагарин?
Вдохнуть поглубже и плыть, и плыть,
и не важно, что маты меня старят,
просто такая сильная любовь,
но ты ещё не знаешь, и дело всегда
лишь в том, что плоть... Несу чушь,
летите же не в пустую, мои года!
Дожди-пистолеты посетят глушь,
инвалидом я выползу из твоей любви.
Ты ори, ты жди, но поверь, честно
я горланю во всё горло пьяное!
Привет. В метро ну очень тесно...
Выходишь? Странно, я...