Слушай вновь чудака-поэта,
Он не станет болтать, шутя:
Это двадцать седьмое лето
Превращает его в дитя.
Мне объятья твои – отрада,
Поцелуям потерян счёт.
Хочешь тихо сказать: не надо!
А глаза говорят: ещё…
Ах, глаза! Голубые искры
В непроглядной ночной тиши.
Я ловлю золотые брызги
Необъятной твоей души.
Смотрит дом миллионом точек,
Сторожа пелену зари.
Дом, зажмурься! Ну, хоть разочек!
Дом бессовестный… Не смотри!
Не вини чудака-поэта,
Он не станет болтать, шутя.
Это – двадцать седьмое лето
Превращает его в дитя.
Видишь, нынче совсем не жарко.
Что ж, оставим седую хмарь.
Пусть на тихой аллее парка
Одноногий уснёт фонарь.
Я скажу на прощанье ночи,
Провожая тебя к двери:
Дом, зажмурься ещё разочек,
Дом, - ну, ладно уж, - не смотри!
Не суди чудака-поэта,
Он не будет болтать, шутя.
Это – двадцать седьмое лето
Превращает его в дитя.
Не вини чудака-поэта...
© Copyright: Евгений Переведенцев, 2013
Свидетельство о публикации №113011411001
Свидетельство о публикации №113011411001
Рецензии