Черная пантера

В тот день я прогуливался недалеко от Выставиште . Небо было ясное и народу на улице было много. Помнится, я сразу обратил внимание на то, что выкрикивал мужчина в забавном фраке и высоком цилиндре. «Самый необыкновенный и удивительный зоопарк в мире. Коллекция зверей со всех континентов. Это поразит ваше представление о земной фауне. Осталась всего неделя». Звучало тривиально, но заманчиво. Почему бы не сходить, - подумал я, должны же они хоть как-то удивить пражан, настолько искушенных своим огромным зоопарком. И на следующий день я отправился смотреть «необыкновенных и удивительных».

Первое, что меня поразило, было то, что все происходило в павильоне, будто бы это была выставка экспонатов древности, а не демонстрация живых существ. У входа собралось много желающих, все выходили с довольными лицами, слышались восторженные детские голоса, судя по этому, там внутри происходило что-то по-настоящему стоящее. Я честно выстоял свою очередь и вошел сквозь черную бархатную материю в главный зал.
Мгновенно перед глазами возникла искусственно созданная природа: пластиковые деревья и цветы, записанные звуки птиц, запахи, испускаемые специальными освежителями, протоптанные кроссовками песчаные дорожки, якобы деревянные мостики, переброшенные через потоки, берущие начало в очистительном аппарате, встроенном в муляжные горы. Свет исходил из мощных ламп, висящих под самым потолком этого гигантского царства. Это был апофеоз жизни, она бурлила, пускай и в стакане, наполненном колой.

Охваченный нетерпением я отправился к первому вольеру. Можете ли вы себе представить все удивление и ужас, которые буквально пронзили меня, когда я увидел по ту сторону стекла… женщину, а табличка гласила «черная пантера». Что за глупая шутка? Но в каком бы потрясенном состоянии я не находился, друзья мои, надо сказать – передо мной было совершенное творение азиатских тропиков. Она лежала, грациозно изогнув спину, являя всему миру дары своей далекой родины. Ее кожа, темно-коричневая почти черная лоснилась, это была ночь – непроглядная и таинственная. Как писал Бодлер: «бедром эбеновым ты мой чаруешь взгляд…» Кошачьими глазами полными достоинства она бесстрастно взирала на посетителей, и в каждом видела добычу. В ней было что-то поистине дикое, животное, но всё же это был человек. Мое любование оборвал раздавшийся впереди то ли крик, то ли рык, я уже не знал, что думать. Толпа ринулась узнать, что там происходит. Все выстроились у вольера с надписью «ягуары». Как вы, наверное, догадались «ягуарами» были тоже люди, если быть точным два индейца, которые оскалившись, приняв боевую стойку, готовились вступить в бой. У обоих лица были ритуально разукрашены, и хоть я не являюсь знатоком индейской культуры, мне казалось, они вышли на тропу войны. Причиной же этой самой тропы или войны, была самка (прошу простить за столь неподходящее для женщины выражение). Молоденькая мулатка сидела под деревом и испуганно смотрела на разгорающийся конфликт. Не обошлось бы без крови, если бы не вмешался работник парка (я не могу уже использовать слово зоо) и не разогнал по углам взбесившихся любовников. Постойте, о чем я веду речь? О людях в клетках. На показ выставлены homo sapiens, а я здесь вам рассказываю о дарах Азии и расписных индейцах. Я оглянулся, и моему изумлению не было предела, похоже, окружающие не обращали на этот так сказать феномен никакого внимания, никто не возмущался, не звал полицию. Все с разной степенью заинтересованности взирали на горланящих «попугаев», спящих «львов», играющих «слонов», раскрывших пасть «крокодилов» - на своих же соплеменников. Разница была лишь в том, что находились они по разную сторону баррикад. Заботливая мамаша приговаривала своей маленькой дочке: «Смотри, какая лисичка». Бог мой, «лисичкой» была рыжеволосая девушка, вся покрытая веснушками, которая рыскала по клетке в поисках еды. А «косулями», которых гладили дети неподалеку, оказались молоденькие, длинноногие европейки, белокурые и беззащитные. Они тянулись к детским рукам, и в их глазах было столько доверия, столько ласки. Я не мог поверить, как все это возможно. Увиденное не укладывалось в моей голове. Я кое-как протиснулся сквозь группу туристов, умиляющуюся толстым китайцем в роли панды, и поспешил к выходу. Мне казалось, я сошел с ума. Но, обернувшись, снова увидел, как все тот же самый китаец обсасывает ветку бамбука, а толпа фотографирует и смеется над его неуклюжестью.

«Мой потрясенный дух искал напрасно мели…»  В жутком смятении я вернулся домой, открыл газету, стремясь найти хоть что-то об этом злосчастном зоопарке, но не нашел ни абзаца, только огромное объявление, на котором, я не верил своим глазам, были изображены увиденные ранее персонажи. Через несколько дней, решив удостовериться в своем психическом здоровье, я вернулся туда. Но, как и в первый раз, в клетках сидели люди. Я погладил «косулю», это была человеческая кожа. Вокруг же я слышал «как смешно она машет ушами», «какой забавный хвостик». Я обратился к психиатру, но тот, поговорив со мной несколько минут, посмеялся и добавил, что моя единственная болезнь – это излишняя впечатлительность. Вскоре зоопарк уехал, а мне так и не удалось узнать, кого же я там на самом деле видел.

Прошло время, но в моей памяти остался взгляд той «черной пантеры», взгляд охотницы, неподкупный и гордый, грезящий свободой, но не молящей о ней, смирившийся со своей участью, но не признавший ее. И кем бы она ни была – зверем или человеком, во мне теплится надежда, что рано или поздно, пусть хотя бы на миг, пусть это будет последний миг, ее могучая грудь втянет в себя густой аромат родных лесов, который заполнит пустоту, зияющую в одиноком сердце. Ведь оно не покрыто ни кожей, ни шкурой, но оно живое и самое отважное из всех.

А.К.