Домик в деревне. Орден Боярыни Морозовой

            Всю зиму 41-го года немцы оставшиеся в Берендеевке, постоянно подвергались атакам староверов и окруженцев, что с помощью «болотных жителей» прорывались к своим. Несли довольно ощутимые потери, но не уходили. Однако весной, когда в «бой» вступили пробудившиеся ото сна гадюки, они не просто ушли, бежали со всех ног, бросив на произвол судьбы даже танки с полным боекомплектом, ибо змеи «оккупировали» их в первую очередь. Зато они сразу уползли, когда в них залезли окруженцы-танкисты, оставшиеся на болоте вместе со староверами. В считанные минуты преодолев дорогу на запад, танки с крестами на боках ворвались в расположение немецкого мотострелкового полка и стали расстреливать в упор всё и вся. Было уничтожено более тысячи солдат, восемь единиц бронетехники и склад ГСМ. Когда кончились боеприпасы, наши бойцы попытались уйти назад, но немногие, не впавшие в панику немцы, расстреляли машины фаус-патронами и экипажи сгорели заживо. Озверевшее немецкое командование подняло в воздух всю авиацию, какую только смогло задействовать, и утюжило деревню и окрестные болота целых три дня. Одна их бомб случайно попала на островок, где прятались беременные женщины, грудные дети и их матери. В один миг староверческая община лишилась своего будущего. Не осталось больше женщин, способных рожать детей. И на общем сходе после траурного обеда, единогласно было решено как можно дороже продать свою жизнь. Восемьдесят шесть староверов мужеска пола от восьми до восьмидесяти пяти лет поклялись на библии сражаться до последней капли крови. Некоторые буйные головы предлагали сразу выйти из болота и биться с врагом, пока руки держат оружие. Но старцы Илия и Аввакум смогли остудить их пыл.
            – Безрассудно выйти на расстрел сродни самоубийству! – грозно сказал седовласый Илия.
            – О каком самоубийстве Вы говорите, Отче? – возразил ему юный ратник Егор. Мы будем драться, чтобы забрать с собой как можно больше врагов!
            – Никого вы не заберете. – поддержал Илию и старец Аввакум. – Немцы теперь начеку, и расстреляют всех еще на подходе. Самоубийство это! Надо действовать умно и расчетливо.  Нападать малыми группами с той стороны, откуда нас не ждут. Мы ведь через любые топи пройдем, и через топи же уйдем, если повезет. А врагу это верная смерть. Вот этим и надо пользоваться. И только тогда можно будет сказать, что мы отдали жизни за други своя, а не подставились с горя под пули. Да и о снаряжении надо подумать. Кольчуги снять, они только мешают. Мечи тоже оставить, в ближнем бою пистолет эффективней.
            – Может и луки еще побросать? – вспылил Егор.
            – Вот луки не надо. Они бесшумно стреляют, да и точнее винтовок в ваших руках.
            – А что наши военные скажут? – спросил старец Илия.
            Выбравшихся из окружения красноармейцев, и оставшихся партизанить со староверами, было двенадцать человек. Им, не привыкшим жить на болоте, приходилось труднее всех. Почти все постоянно кашляли, почти у всех болели суставы и мышцы, но они стойко переносили все невзгоды. А капитан Елисеев, филолог по образованию, еще и выучил старославянский настолько хорошо, что работал переводчиком между староверами и красноармейцами, если те недопонимали друг друга. Кроме того он окончил военное разведучилище, и хорошо представлял себе тактику и стратегию ведения партизанской войны.
            –Для того, чтобы нанести наибольший урон врагу, нужна тщательнейшая подготовка и разведка прилегающей местности. – сказал он. – Я, конечно, понимаю, что многим из молодежи поскорее хочется вступить в бой с врагом и отомстить за своих родных, но поспешность в этом деле – плохой советчик. Это прекрасно понимают отче Аввакум и отче Илия. В силу своего жизненного опыта и умения логически мыслить. Слепой гнев всегда непродуктивен, а на войне особенно. Я уже понял, что вы можете выскочить из болота в любом месте до двадцати километров севернее и пятнадцати южнее. Поэтому предлагаю провести разведрейд в Южном направлении, найти наиболее уязвимые точки, ударить по ним, обязательно оставив немцам в качестве трофеев с десяток стрел, кольчуг и мечей, а затем нанести главный удар с севера, где нас уже не будут ждать. Соответственно, там тоже понадобится разведка. Ее проведем мы.
            – Зачем Вы? – возразил Егор. Мы свое болото лучше знаем, да в бою вам фору дадим!
            – Ну, это еще бабушка надвое сказала. – улыбнулся Капитан Елисеев. – Мы все же профессиональные военные. А через болото вы нас проводите. И, самое главное, если кому-то будет суждено погибнуть, то пусть уж это будем мы. Немцы тогда подумают, что ликвидировали несколько окруженцев, а не вас, которых они здесь всех больше боятся.
            – Разумно! – кивнул головой старец Илия.
            – Полностью поддерживаю! – согласился и старец Аввакум. – Предлагаю помолиться за успех общего дела, и спать. Утро вечера мудренее. Завтра утром и уточним детали операции.

            До Иосифа Виссарионовича Сталина конечно же доходили сведения о том, как воюют обласканные им староверы. А когда они, все до одного, официально были объявлены личными врагами фюрера, изумлению его не было предела, и он распорядился присвоить всем звания героев Советского Союза. Однако, поразмыслив как следует и вспомнив свои познания в области теологии, Сталин понял, что награду в виде звезды, староверы могут и не принять. И тогда он отдал приказ срочно изготовить ордена боярыни Морозовой, взяв за основу орден Александра Невского. Только вместо изображения былинного полководца, там должен был появиться гордый облик несгибаемой боярыни, держащей в руках староверческий крест. Государственный монетный двор выполнил заказ вождя всего за два дня, и оставалось только доставить награды героям. Организовать доставку он поручил самому Берии, зная, что Лаврентий Палыч будет землю рыть, но приказ вождя исполнит. И он не ошибся. Правда землю рыть пришлось другим.

            К июню 42-го года бомбежки ненавистного немцами болота стали ежедневными. Но вылазки странных партизан не прекращались. За последний месяц уже несколько сот немецких солдат и офицеров были убиты, похищен один генерал, уничтожены сорок единиц бронетехники, взорваны два склада с боеприпасами и три склада ГСМ. В Берлине рвали и метали, но поделать ничего не могли.  А тут еще в соседних районах партизаны активизировались. Кроме того стала ощущаться нехватка авиабомб для налетов на важные стратегические объекты русских. А на рассвете четвертого на запад пролетела целая эскадрилья советских бомбардировщиков под прикрытием девяти истребителей. Они уничтожили аэродром со всеми находящимися там юнкерсами и мессершмиттами и изрядно потрепали железнодорожный узел. Но еще по пути к цели из одного самолета прыгнули в район Берендеевки два парашютиста и приземлились посреди развалин зданий, едва не поломав ноги о разбросанные по земле бревна. В общем все удачно сложилось, если не считать сотен сползающихся к парашютистам гадюк и их жуткое шипение. Тут посланцы вождя испугались так, как не пугались никогда. Они закрыли глаза и приготовились к жуткой смерти. Но шипение внезапно прекратилось и в наступившей тишине раздался чей-то спокойный голос:
            – Откуда и куда, добры молодцы?
            Парашютисты несмело открыли глаза и увидели седовласого старца, стоящего рядом с единственным уцелевшим зданием и приветливо улыбающимся.
            –Из Москвы. – хором ответили парашютисты дрожащими голосами, с ужасом поглядывая на огромное колличество ядовитых гадов, застывших пока на месте.
            Старец демонстративно развел руками в разные стороны, сказал «Кыш», и гадюки быстро стали расползаться в разные стороны.
            – Как звать-то вас?
            – Майор Капитонов.
            – Капитан Логинов.
            – В небесах парили, не страшно было?
            – Дело привычное, чего бояться-то?
            – А змеек безобидных что перепугались?
            – Ничего себе, безобидных!
            – Да они же ручные. Хотите погладить?
            – НЕТ!
            – Ну, нет, так нет! Только хватит уж хором говорить-то!
            Майор Капитонов наконец пришел в себя и весело рассмеялся.
            – А Вас как величать? – спросил он.
            – Отец Илия.
            – Мы к Вам по поручению самого товарища Сталина, отец Илия. Хотелось бы встретиться со всем отрядом.
            – Это возможно. Но только в том случае, если вы не боитесь болотной топи так же сильно, как безобидных змеек. Берите слеги и следуйте за мной шаг в шаг…Эта маловата для Вас будет, майор Капитонов. Вон ту берите, что у разваленной трубы. А Вы, капитан Логинов, правильный выбор сделали. Видно всю жизнь по болотам бродили. Ну, с Богом!
            – С Богом, если Вы не Сусанин. – хихикнул капитан Логинов.
            – Нет, я не Сусанин, если Вы не поляки. Пошли! Сейчас прямо! Тропка надежная, хотя иногда почти по пояс уходит…Молодцом держитесь! А теперь по кочкам будем скакать. Если мимо ступите, то затягивать начнет. Тогда сразу слегу тонущему подавайте. Аккуратнее, майор Капитонов, Вы на самый краешек кочки ступили. Точно по следу, повторяю. След же ведь не сразу затягивается, как так промахнуться можно?  Ага, вот возле этой сосны и отдохнуть можно. Присаживайтесь!
            – Непостижимо, как Вы среди этой трясины ориентируетесь? По каким приметам? – спросил майор Капитонов.
            –Если всю жизнь здесь прожить, мил человек, то и не на такое способен будешь.
            – Надо было парашюты забрать. – вспомнил капитан Логинов. – Вам бы парашютная ткань ой как пригодилась.
            –Да заберет завтра кто-нибудь, не беспокойтесь. У нас ничего не пропадает.
            – Замечательно все же, что Вы случайно в деревне оказались. – заметил майор Капитонов. – А то гадюки Ваши ручные нас бы живьем сожрали.
            – Почему случайно? – удивился отец Илия. – Я именно вас и ждал.
            – Но каким образом…
            – Видение мне было. Просто надо быть поближе к Господу, молодые люди.
            – Я уже начинаю верить, что это так и есть. – вздохнул Майор Капитонов.
            – Скажите, отец Илия, а почему Вы так хорошо говорите на современном русском, а не на старославянском? – спросил капитан Логинов.
            – Так сколько лет уже мы с вами бок о бок живем! Почему бы ваш язык не выучить для пользы дела? – удивился отец Илия. – Я и отец Аввакум быстро его освоили…Правда молодежь не желает его учить, говорят, что бесовский это язык. Но никакой язык не может быть бесовским. Любой язык есть средство общения между людьми. И чем больше языков знаешь, тем лучше. Вот и капитан Елисеев так считает. Он наш, как Вы говорите, старославянский, за пару недель освоил.
            – Что за капитан Елисеев? – живо спросил майор Капитонов.
            – Он из окружения вышел и уже месяцев десять с нами воюет.
            – И много у Вас таких?
            – На сегодня шестеро осталось. А было около пятидесяти, но большинство или погибли в бою, или умерли от болезней. Трудно им с непривычки в наших болотах воевать. Царствие им небесное!...Ну, ладно, вставайте, пора в дорогу.

            Ближе к вечеру группа выбралась наконец на сухую полянку среди нескольких десятков деревьев, где и встретились с основной частью отряда. Не было только тех, кто находился на задании.